основном чеченцами, ингушами и осетинами, десантировалась в районе селений Чишки, Дачу-Борзой и Дуба-Юрт Ата-гинского района ЧИ АССР тоже для организации диверсионно-террористических актов и организации повстанческого движения. Для этого руководитель группы установил связь с одним из главарей чеченских банд Хасаном Исраиловым, а также с предателем Эльмурзаевым, который, будучи начальником Старо-Юртовского райотдела НКВД, в августе 1942 года перешел на нелегальное положение вместе с районным уполномоченным заготовительной конторы Гайтиевым и четырьмя милиционерами, забрав 8 винтовок и несколько миллионов рублей. Однако развернуть преступную затею в полной мере им не удалось. Вскоре бандиты были обнаружены. Не выполнив указаний немцев, обер-лейтенант с остатками группы с помощью проводников-чеченцев во главе с Хамчиевым и Бельтоевым перешли линию фронта и оказались снова у фашистов.
В октябре 1942 года группа, возглавляемая унтер-офицером Гертом Реккертом, забрасывается в горную часть Чечни в составе 12 человек — в основном это были Чеченцы. Им была поставлена конкретная задача — встретиться с одним из руководителей повстанцев горных территорий Расулом Сахабовым и подтолкнуть население селений Введенского района к массовым выступлениям. Его группа в течение непродолжительного времени привлекла в свои ряды около полутысячи человек. Всем завербованным чеченцам и ингушам тут же было вручено немецкое оружие, сброшенное с самолетов во время десантирования группы Реккерта, который уже в октябре того же года сумел организовать восстание в ряде аулов Введенского и Чеберлоевского районов. Однако принятыми оперативно-войсковыми мерами это вооруженное выступление было ликвидировано. Реккерт в одном из боестолкновений был убит, а примкнувший к нему главарь другой диверсионной группы Дзугаев арестован органами военной контрразведки.
Но в борьбе с немецкой агентурой органами СМЕРШа в конце 1943 года были вскрыты недоработки, ошибки и факты предательства со стороны местных сотрудников НКВД. Возглавлявший НКВД ЧИ АССР капитан госбезопасности Султан Албогачиев, ингуш по национальности, всеми путями отмежевывался от участия в борьбе с террористами.
На одном из заседаний бюро Чечено-Ингушского обкома ВКП(б), а конкретно 9 ноября 1941 года, говорилось: «Наркомат внутренних дел (нарком т. Албогачиев) не выполнил постановления бюро Чечено- Ингушского обкома ВКП(б) от 25 июля 1941 года. Борьба с бандитизмом до последнего времени строилась на пассивных методах, в результате бандитизм не только не ликвидирован, а наоборот, активизировал свои действия».
На вопрос, откуда такая пассивность у наркома ЧИ АССР, ответ нашли военные контрразведчики. В ходе очередной операции военнослужащими 263-го полка Тбилисской дивизии войск НКВД лейтенантом Аникеевым и старшиной Нециковым был обнаружен вещмешок одного из главарей чеченских бандитов Исраилова-Терлоева с его дневником и перепиской. В этих документах находилось письмо от Албочагиева следующего содержания:
«Дорогой Терлоев! Привет тебе! Я очень огорчен, что твои горцы раньше положенного времени начали восстание. Я боюсь, что если ты не послушаешь меня, и мы, работники республики, будем разоблачены. Смотри, ради Аллаха, держи присягу. Не назови нас никому. Ты разоблачился сам. Ты действуй, находясь в глубоком подполье. Не дай себя арестовать.
Знай, что тебя будут расстреливать. Связь держи со мной только через моих доверенных пособников. Ты пиши мне письмо враждебного уклона, угрожая мне, а я тоже начну преследовать тебя. Сожгу твой дом, арестую кое-кого из твоих родственников и буду выступать везде и всюду против тебя. Этим мы с тобой должны доказать, что будто мы непримиримые враги и преследуем друг друга.
Ты не знаешь тех орджоникидзевских агентов гестапо, через которых, я тебе говорил, нужно послать все сведения о нашей антисоветской работе.
Пиши сведения об итогах настоящего восстания и пришли их мне, я их сразу сумею отослать по адресу в Германию. Ты порви эту записку на глазах моего посланника. Время опасное, я боюсь.
10 октября 1941 г.».
Не отставали от милиционеров и чекистов также и партийные чиновники. При приближении линии фронта в августе — сентябре 1942 года бросили работу и бежали в горы к повстанцам около сотни членов ВКП(б), в том числе шестнадцать первых секретарей райкомов, восемь руководящих работников райисполкомов и четырнадцать председателей колхозов. С учетом того, что в описываемое время ЧИ АССР включала в себя двадцать четыре района и город Грозный, вырисовывается картина — со своих постов дезертировали ровно две трети первых секретарей райкомов.
Когда ГУКР НКО СМЕРШ получил обильный материал, свидетельствующий о массовом сотрудничестве местного населения с гитлеровцами, начальник ГУКР НКО СССР генерал-полковник B.C. Абакумов доложил обобщенной справкой Верховному Главнокомандующему. В феврале 1944 года по указанию Иосифа Сталина органы НКВД СССР провели спецоперацию под кодовым названием «Чечевица», в результате которой из Чечено-Ингушской Автономной Республики спешно выселили в районы Средней Азии, особенно на территории Казахстана и Сибири, почти всех чеченцев и ингушей, а саму республику упразднили. Покарали, таким образом, и невиновных. Хотя с позиций сегодняшнего дня многим исследователям показалось, что можно было решить эту задачу другим способом, но каким — никто не может ответить. Но война есть война, у нее жестокий нрав, и она не делает мягче ни солдат, ни офицеров, ни политиков.
— Надо честно признаться, — писал Д.М. Кураев на одном из сайтов в Интернете, — что эффективность данной акции, жертвой которой стали главным образом ни в чем не повинные старики, женщины и дети, оказалась непродуманной и иллюзорной. Вооруженные противники советской власти, озлобленные и доведенные до отчаяния, продолжали мстить русскоязычному населению, устремившемуся на Кавказ после окончания войны.
Операция же по выселению чеченцев и ингушей в Среднюю Азию — в основном в Казахстан и Киргизию, получившая, как известно, кодовое название «Чечевица», началась 23 февраля 1944 года в 2 часа ночи.
Были оцеплены все населенные пункты, устроены дозоры и засады, отключены радиотрансляционные станции и телефонная связь. В 5 часов мужчин созвали на сходы, где им объявили решение правительства и тут же разоружили.
Со слов уже упоминаемого знатока этой темы И. Пыхаяова, пока проходил сход, в это время в двери чеченских и ингушских домов уже стучались опергруппы (ОГ). Каждая ОГ, состоявшая из одного оперативного работника и двух бойцов войск НКВД, должна была произвести выселение четырех семей. По прибытии в дом выселяемых проводился обыск, в ходе которого изымалось огнестрельное и холодное оружие, валюта, антисоветская литература.
Главе семьи предлагалось выдать участников созданных немцами отрядов и лиц, помогавших фашистам. С собой выселяемым разрешалось брать продовольствие, мелкий бытовой и сельскохозяйственный инвентарь из расчета 100 кг на каждого человека, но не более полутонны на семью. Деньги и бытовые драгоценности изъятию не подлежали. На сельскохозяйственное оборудование, фураж, крупный рогатый скот выдавалась квитанция для восстановления хозяйства по новому месту жительства. Оставшееся движимое и недвижимое имущество переписывалось представителями приемной комиссии. Все подозрительные лица подвергались аресту. В случае сопротивления или попыток к бегству виновные расстреливались на месте без каких-либо окриков и предупредительных выстрелов.
Следует отметить, что подавляющее большинство «воинственных горцев» послушно отправилось к сборным пунктам, даже не помышляя о сопротивлении. При сопротивлении или попытках к бегству было убито всего лишь 50 человек. В ходе выселения оперсостав совместно с солдатами НКВД изъяли — 20 072 единицы огнестрельного оружия, в том числе 4868 винтовок, 479 пулеметов и автоматов.
Что касается сознательного уничтожения чеченцев и Ингушей, как об этом уверяют обличители «преступлений тоталитаризма», то его не было, а был жестокий послевоенный голод. В этих условиях государство должно было в первую очередь заботиться о лояльных гражданах, а чеченцы и прочие поселенцы во многом оказались предоставлены сами себе. Естественно, традиционное отсутствие трудолюбия и привычка добывать пропитание разбоем и грабежом отдельных из них отнюдь не способствовали выживанию. Тем не менее постепенно переселенцы обжились на новом месте, и перепись 1959 года дает уже большую цифру чеченцев и ингушей, чем было на момент выселения…
Ошибки в национальной политике Сталина, Хрущева, Горбачева и Ельцина дорого обошлись нашему
