себе оказаться во власти человека, которого едва знала и которому не доверяла.
Нечто большее, нежели огромное расстояние между Австралией и Европой, разделяло ее и надменного британского аристократа. Когда лорд Макфелрой закончит свои дела здесь, он вернется в Шотландию и Инесса никогда больше его не увидит. И это, сказала она себе, несомненно, только к лучшему. Хорошо известный принцип «с глаз долой — из сердца вон» еще никогда никого не подводил…
Она вышла из душа, вытерлась огромным мягким полотенцем и оделась в свежую одежду, прихваченную из дома, — светлые джинсы и рубашку цвета меда.
Вернувшись в спальню, Инесса обнаружила, что ее ждут. Невысокая худощавая женщина поднялась с кресла при ее появлении и произнесла:
— Здравствуйте. Я Ирена Бейли, здешняя экономка. Если вам что-то понадобится, дайте мне знать.
— Спасибо, — ответила Инесса с улыбкой.
Женщина не улыбнулась в ответ и продолжила:
— Лорд Макфелрой просил передать вам, что завтрак будет подан возле бассейна через пятнадцать минут.
6
Надев солнечные очки, Инесса вышла из спальни. Но стоило ей пройти несколько шагов, как она вновь увидела Ирену Бейли. Выдавив на сей раз из себя улыбку, женщина сказала:
— Лорд просил показать вам дорогу.
— Спасибо.
Инесса пошла рядом с ней, спрашивая себя, почему экономка выглядит такой недовольной. Будучи журналисткой, она встречалась с самыми разными людьми и умела находить с ними общий язык. Вот и сейчас она непринужденно начала:
— Этот дом, должно быть, чудесное место для жизни и работы. И от шумного Сиднея далеко, и на побережье. Вдобавок здесь очень красиво.
— Мне здесь нравится, — коротко ответила Ирена, открывая перед Инессой дверь на террасу.
Журналистка решила не сдаваться.
— Я знаю, что дом недавно привели в порядок. Но сад… он выглядит так, будто рос здесь уже давно.
— Лорд Макфелрой нанял лучших ландшафтных архитекторов, каких смог найти. А некоторые деревья, разумеется, росли здесь и раньше. — Женщина указала на высокое дерево с длинными ветвями. — Многим из них, может быть, сотня лет.
За садом располагался бассейн, наполненный сверкающей на солнце голубоватой водой. Возле бассейна стояли два шезлонга и столик между ними. Алан сидел в одном из шезлонгов, держа на коленях развернутую газету. При виде Инессы он отложил ее и поднялся.
Она посмотрела ему в лицо, завороженная взглядом золотых глаз, и ощутила, как ее сердце вновь начинает учащенно биться. Инесса смущенно потупилась. Ей захотелось быть где угодно, лишь бы не здесь. Лишь бы подальше от него.
Алан кивнул экономке.
— Спасибо, Ирена.
На этот раз улыбка женщины — адресованная ему — отнюдь не была притворной. Когда экономка ушла, Алан обернулся к Инессе.
— Вы великолепно выглядите.
— Я… спасибо.
В его голосе не было ничего, кроме холодной вежливости, а лицо оставалось жестким и неподвижным как маска. Инесса понимала, что ее присутствие здесь нежелательно и лишь правила приличий заставляют хозяина принимать ее в своем доме и беседовать с ней.
Сознание этого причинило ей боль. Но его можно было понять. Он подозревает ее в том, что именно она написала те ужасные статьи.
— Садитесь и выпейте чаю, — пригласил Алан.
Инесса кивнула, усаживаясь в свободный шезлонг.
— Вам нравится здесь? — спросил Алан.
Инесса снова кивнула.
— Да. Очень красиво. Отсюда открывается прекрасный вид на океан. Мне бы хотелось… — Она осеклась.
Алан приподнял бровь.
— Что?
Инесса поморщилась. Ей бы хотелось сфотографировать эти сверкающие на солнце волны, сад, необыкновенные кусты роз. Но как она могла сказать ему об этом? Ей вспомнилась вчерашняя сцена в ее доме и тот неприятный осадок, который остался в ее душе. Нет, она не станет ничего ему говорить. Тем более что он только посмеется над ней…
— Так чего бы вам хотелось?
Инесса подняла взгляд и утонула в золоте его глаз. Они притягивали ее, как взгляд змеи — кролика. Инесса была не властна над собой.
— Сфотографировать все это, — прошептала она, проклиная себя.
Алан чуть улыбнулся.
— Не исключено, что вам представится такая возможность. Давно вы увлекаетесь фотографией? Ах да, с детства!
— Да. Мой отец был профессиональным фотографом. Он научил меня всему, что я умею. Одно время я даже мечтала стать фотографом, как и он…
— Почему же вы выбрали карьеру журналиста?
Инесса пожала плечами. Что она могла ответить? Одиночество слишком долго преследовало ее. Она чувствовала себя несчастной, потерянной, поэтому выбрала профессию, которая давала возможность беседовать с людьми, постоянно быть в обществе. Она надеялась, что это позволит ей заглушить чувство одиночества, заполнить пустоту в душе. Но хотя она очень любила свою работу, та не спасала ее — как надеялась Инесса.
Впрочем, она не станет объяснять это Алану Кембеллу. Какое ему дело до ее чувств?
— Мне нравится то, что я делаю, — сказала Инесса. — Нравится общаться с людьми, писать статьи…
Она снова осеклась. Пожалуй, не стоило напоминать о статьях. Но Алан, кажется, не обратил внимания на ее слова.
— Расскажите о себе, — предложила она, чтобы перевести разговор на другую тему. Вдобавок ей и в самом деле было интересно побольше узнать о жизни этого необычного человека. — Я слышала, что ваша мать была родом из Испании.
Алан кивнул. Он спрашивал себя, почему эта женщина настолько волнует его, что с каждой минутой, проведенной в ее обществе, ему все труднее держать себя в руках. Все навыки самоконтроля, не подводившие его до сих пор, отказывались служить, стоило ему лишь взглянуть ей в глаза. Никогда в жизни он не встречал женщины, которая была бы так красива и притягательна. И никогда в жизни он не чувствовал того, что сейчас…
— Что вы хотите знать?
— Вы бывали в Испании?
— Да. Это очень красивая страна. Шотландия тоже красива, но по-другому. Это красота холодная, жесткая и строгая. В Испании все иначе — она полна солнца, радости, жизни. Там чувствуешь себя по- настоящему счастливым. Моя мать очень любила свою родину. У меня много друзей в Испании, и я часто бываю там…
