Он знал, когда возвратилась способность мыслить, что Финальная Перемена началась. В психологии его расы не было страха смерти, был только неистребимый инстинкт сохранения вида. Ферникс уже ощущал изменения в нижних конечностях, гласящие о быстром росте зародышей-отпрысков: подвижные в одной конечности, укорененные рабы в другой.
Они будут рождены лишь ради почти мгновенной смерти, но это его не волновало: он не мог оборвать процесс рождения, запущенный автономными силами, и не был способен зря бороться с неизбежным. Он видел ужас краснокровых, когда к ним приходила смерть, и не мог понять, как могут работать мозги, в экстренной ситуации отказывающие и оставляющие своих владельцев безумными. Как могли такие существа завоевать великую пустоту?
Он снова сел в кресло пилота, быстро вывалил остатки редких элементов в питательную клумбу и сунул ноги глубоко в мульчу.
С победительной радостью он открыл аварийный клапан углекислого газа и выпустил весь бак в атмосферу капсулы. Его смерть будет таким цветущим оскорблением краснокровым, какое мало кому удавалось им нанести. Взрыв издевательского султана лепестков цвета их жидкости жизни уведет его народ из истории под пылание презрительного смеха над этими варварами-разрушителями.
И это еще не все. Возможен еще один жест - победа в последней битве через много веков после конца войны.
Пришелец замкнулся в корабле. Группа сканирования сообщила, что он вернулся в кресло пилота и, насколько им видно, за несколько часов почти не пошевелился.
Меган Райан вслух ругала Мусада, не заботясь о том, кто ее может услышать.
- Это растительная форма, и он ее забаюкал до эйфории, показывая голограммы древесного рая, а потом показал конструкцию из мяса и костей, которая для него так же чужда, как он для нас! Он сейчас полупарализован, наверное, от потрясения. Ему надо теперь как-то переварить немыслимое. Нам тут нужен человек с мозгами, а не твердозадый бюрократ!
Вклад Мелани оказался еще более весомым, потому что прозвучал с сильным бретонским акцентом:
- Эта штука показала зубы, и растение испугалось! У него же зубов нет, только всасывающая трубка. Увидев оскаленные зубы, растение спряталось. А кто бы поступил иначе?
Мусад подумал, что в словах Мелани есть смысл й что он действовал более властно, чем осторожно. Но вообще: что следует делать при первом контакте с неизвестным? Единственное, в чем он был уверен, - что надо что-то делать. Прикажи он ученым оставить эту штуку в покое, был бы бунт, а потом вопросы, заданные на разных политических уровнях. Если бы он предоставил решать им, они бы сожрали друг друга в спорах за приоритет, и его сняли бы за неэффективное управление и неумение наладить дисциплину.
Теперь же, когда он не знал, что делать, помощь пришла от его родной поисково-спасательной, от группы сканирования.
- Внутри что-то происходит, сэр, но мы не знаем, что это может значить. В первые минуты, когда он закрыл обзор, мы еще его видели - то есть его тень, и он размахивал руками, как человек в гневе. Потом он вернулся в кресло и сделал несколько движений, будто нажимал кнопки или перекидывал рычажки. Уверенности у нас нет, потому что слишком много дерева для ясной картинки. Как бы там ни было, он что-то подрегулировал, потому что уровень углекислого газа у него в атмосфере поднялся до восьми процентов. Уровень водяного пара тоже поднялся, а температура повысилась от тридцати пяти градусов до сорока шести.
- Условия теплицы!
- Сверхтеплицы, сэр.
- Что он собирается делать? Форсировать собственный рост?
- Мы думаем, скорее выращивать других. Возможно, в лохани возле его ног - семена. Если эти создания дают семена.
Семена, побеги, клубни, почки. Что делать, если не знаешь, с чем имеешь дело? Даже что думать?
Неуверенный и осторожный голос радиометриста сказал:
- Сэр, он не хочет иметь с нами дела.
- Похоже на то.
- Если он не идет к нам, сэр, не пойти ли нам к нему? Мусад не отличался ложной гордостью.
- У вас есть предложение, сержант?
- Можно натянуть вокруг корабля дюропластовый тент, достаточно большой, чтобы запустить туда ученых в скафандрах и наполнить его атмосферой, подходящей этому чужаку.
- А потом?
- Прорезать дыру в корпусе, сэр, и вытащить его. Разрезать корпус пополам, если надо.
Это хотя бы всех успокоит до нового решения - кроме разве что чужака, а любое действие хоть чуть- чуть предпочтительнее бездействия. И - Господи Боже! - ему же придется решать, кого сначала запускать в тент, а кто будет ждать очереди.
Он запомнил фамилию сержанта: хоть один думал, пока остальные кипели и жаловались. И все же он медлил отдать приказ, который будет сам по себе противоречивым.
Он еще колебался, когда группа анализа передала новое сообщение:
- Он уже два часа не двигается в кресле. Движения груди прекратились, он больше не дышит. Скорее всего он мертв.
Это решило вопрос. Мусад приказал установить тент и выровнять атмосферные условия. После этого надо будет достать тело, пока оно не начало разлагаться всерьез.
Ферникс не был мертв. Не совсем. Сложное переплетение рождения и смерти делало уход долгим процессом для его вида.
В полном сознании он перестал дышать. Новые в ногах высасывали питание из мульчи и уже не нуждались в нем, у них шел процесс отделения. Когда они выйдут, долг его жизни, путь его жизни, смысл его жизни завершатся…
…останется только одно, задуманное и подготовленное.
Оставалось только ждать, держа палец-щупальце наготове, оставаясь полностью неподвижным, потому что нет причин двигаться, собирать силы для Последнего Действия.
Постепенно угасающие чувства сообщили о глухих звуках снаружи, и угасающее любопытство спросило, что они там делают. Мелькнула мысль включить прозрачность корпуса, но тут же ушла.
Лезвие белого огня прорезало корпус вдоль панели управления на длину руки от Ферникса, и он не реагировал, когда из дыры полезла фигура в скафандре, за ней другая, еще одна…
Краснокровые. Но Ферниксу было все равно. С ними разберется уже не он.
Один опустился возле его нижних .конечностей, и из-под шлема полились нечленораздельные звуки. Что он делает, было непонятно.
Пришла Последняя Боль, лопнула почка, и цветок смерти распустился из разорванной головы.
В момент мозговой смерти тело повиновалось команде, оставшейся еще в нервной системе. Свернутый щупальце-палец разогнулся, дав компьютеру последнюю инструкцию.
Внутри тента ученые лихорадочно набросились на работу. От дерева корпуса отрезали кусочки - с неожиданным трудом и потащили в лабораторию. Первые данные пришли очень быстро:
«…техника молекулярных ядерных реакций - все туго упаковано в решетки с перекрестными связями. Хрупкости нет, эластичность такая, что невозможно поверить. Чтобы вызвать остаточную деформацию, нужна настоящая взрывчатка».
Керамическое покрытие сопла казалось недоступным обычным методам резания, а на этой фазе никто еще не хотел применять силу. Мягкая радиация дала мало информации, а жесткую согласились не применять, пока не найдут способа испробовать ее на малых образцах.
Группа химического анализа построила имитацию содержимого топливного бака по нечетким данным радиационного и ультразвукового просвечивания и была поражена сложностью молекулярной структуры,
