– Но как она туда попала? – этот вопрос мучил обоих. Это было невозможно!
Филипп внезапно спросил:
– Где Лариса? Ты был утром у русской?
– Нет, – нахмурился Рене. – Я сразу бросился к вам. Вы думаете?! – Он побледнел.
– Иди и узнай, здесь ли она.
«Нет, только не это, – молил Бога Рене. – Неужели это может быть правдой?»
Он дернул дверь. Закрыто. Она спит, облегченно подумал он и осторожно постучал. Потом громче. Потом забарабанил кулаками. Ни звука в ответ.
– Нет! Нет! – закричал Рене. Он забыл про запасной ключ и в ярости стал ломиться в дверь. Он срывал на ней всю свою злость, весь ужас от близости факта, который он не мог принять. Дверь, не выдержав сумасшедшего напора, с шумом распахнулась. Постель была не застелена, а комната пуста.
«Может быть, Лариса просто вышла прогуляться?» – еще теплилась у него слабая надежда.
Рене бросился из замка, по пути спрашивая у всех, не видели ли русскую? Все сочувственно качали головой. Он побежал на причал. Яхта спокойно покачивалась на волнах, охранники лениво перебрасывались в карты. Они ничего подозрительного не заметили. Рене кинулся на берег, потом в сад. Она исчезла! Часа через два безуспешных поисков он обессилено опустился на камень. Это конец. Конец надеждам, конец мечтам!
Вскоре начальник охраны позвонил Карно-старшему и сообщил, что Рене с видом сумасшедшего носится по замку, разыскивая русскую.
– Поднимайте людей, нам предстоит жаркий денек, – предупредил Филипп.
Он взял трубку телефона сотовой связи.
– Почему молчите? – грозно рявкнул он на кого-то из подчиненных.
– Пока нет полной информации. Но и угрозы нет. Мы не хотели вас беспокоить раньше времени.
– Говори, что вам известно к этой минуте. Выслушав донесение, Карно немного успокоился.
Синтия Карлайн не помнит, как она оказалась на скамейке, не помнит, где она была, не помнит ни одного лица или имени похитителей. Она не помнила ничего!
– А что слышно о русской? О… Ларисе Царской?
– Ничего.
– Совсем ничего?
– Ни слова! А кто эта Чарская? И какое она имеет отношение…
– Неважно, – перебил Карно. – Сейчас уже неважно. Узнайте только, когда ближайший рейс на Москву. Немедленно! И приготовьте вертолеты. Перезвоните мне через десять минут.
Карно успел отдать необходимые распоряжения, чтобы люди подготовились вылететь в Ниццу, когда его человек снова позвонил, доложив про рейс на Москву и про то, что вертолеты готовы.
– Срочно на остров, – приказал Карно-отец. «Ты полетишь домой и попадешься, – думал он. – У тебя нет другого выхода».
Но он понимал, что она хитра. И может выкрутиться, если уж сумела исчезнуть из замка как привидение или как ведьма.
Снова зазвонил телефон.
– Мы проверили список пассажиров на Москву, – сообщил тот же голос. – Чарской нет, но есть другая Лариса, по фамилии… Ох уж эти русские имена… Сюрсина.
– Шуршина! – воскликнул Карно.
– Да, наверное, – согласились там.
– Ну что же, мы должны успеть. – Он повесил трубку, потом позвонил начальнику охраны. – Пришлите ко мне Рене!
– Черт побери, этого только не хватало! – выругался Юрий.
– Что случилось?
– Колесо спустило. Надо менять.
Он вдруг вспомнил, что не проверил, есть ли запаска. Его обдало холодным потом. Бросился к багажнику. Слава Богу, все в порядке! Он лихорадочно принялся за дело.
– Не торопись, успокойся, а то будет еще хуже, – спокойно посоветовала Лариса.
– Да уж, не торопись! Мы можем опоздать на самолет. И вообще, не отвлекай меня.
– Все, молчу.
Орлов сделал все очень быстро, и беглецы помчались еще стремительнее к спасительному самолету.
Вертолет мерно рокотал над морем. Рене сидел в кресле, тупо уставившись в одну точку. «Почему? Почему она бросила меня?» Все время задавал он себе этот нелепый вопрос. Вместо ответа он внезапно ясно увидел лицо Мартины, потерянное, со слезами на глазах. Неужели это плата за прошлое? Или просто напоминание о том, что не все можно объяснить в этом мире.
Мартина… Разве он не любил ее, и разве можно объяснить, почему он ее оставил? Разве он в состоянии
