комнаты. Однажды фрау Дункельман услышала, как неизвестный голос произнес: 'Ваше здоровье!' - и полная человеческих экскрементов пивная кружка тут же была брошена в дом. А как- то раз в пустой комнате стали один за другим, да на глазах очевидцев, появляться самые разнообразные предметы, как чуть позже выяснилось, необходимые для проведения пикника: на полу разостлалась скатерть-самобранка, на ней оказались блюда с едой, а из одежд образовались фигуры двух участников диковинного пиршества. Свидетели говорили, что это было незабываемое зрелище!
И, конечно же, не обошлось без привидений, которые видели только дети. Их нередко опрашивали раздельно, по свежим следам, но они давали схожие показания. Детей у четы Дункельман было пятеро, и то, что они видели, все более и более походило на гротеск. С 12 февраля 1722 года в доме и возле него началось нашествие таинственных котов, также виделся призрак собаки с короткими ушами. 20 февраля дети встретились с привидением большой желтой собаки с огромной безобразной головой, глаза с тарелку, с коровьей мордой и на трех ногах. Это ужасное создание, по словам детей, принесло несколько неподъемных больших бочек и положило их перед дверьми изнутри комнаты. Взрослые 'собаку' не видели, но из-за бочек не сразу смогли войти в комнату, чтобы избавить детей от этого ужаса.
21 февраля дети увидели в саду привидение ребенка и, следуя совету матери, начали называть различные имена. Фантом отозвался на имя Элеонора и попросил дать ему фартук, что и было сделано. Он разорвал его на четыре куска и отдал детям с тем, чтобы их мать изготовила из тех кусков платки и шляпку…
5 марта трехлетний ребенок четы был найден лежащим вниз лицом на столе почти задушенным. Он сказал, что это с ним сделала маленькая белая девочка. 10 марта этот же ребенок несколько раз сам собой поднимался в воздух на глазах родителей. Другие дети иногда просто исчезали, но вскоре появлялись там же, где пропали. Однажды на глазах матери исчез стоявший рядом сын, но вскоре возник на том же месте. Все исчезавшие дети рассказывали, что побывали под землей, где встретили маленьких людей, предлагавших им за деньги жить вместе с ними; когда дети отказывались, их отправляли назад. Не из-за подобных ли случаев пошли рассказы о феях-похитительницах?
А 'Элеонора', объявившая себя ангелом, проинструктировала детей, как изгнать злых духов. Следуя ее советам, родители охотились за этими невидимыми существами по всему дому, протыкая их вилами. Судя по тому, что 31 марта 1722 года в доме стало спокойно, этот способ борьбы со злыми духами следовало бы взять на вооружение. Но где достать вилы в городе? Впрочем, когда речь идет о возможности изгнать злых духов, люди находят в городе вилы, а в деревне - компьютер. Автор знает это не понаслышке…
Как бы то ни было, первый знак грядущих ужасов обозначился в ночь на 4 мая: тогда в коридоре, куда открывались двери спален послушников, вдруг стали падать камни. То же происходило и следующей ночью, но с гораздо большим ожесточением: каменный 'дождь' завалил весь пол, а грохот не давал уснуть. Карло, лежа в постели, услышал какие-то движения, а затем чей-то жалобный голос, попросивший прочесть молитву. Испуганный послушник призвал на помощь Всевышнего: 'Иезус, Иезус, помоги мне, помоги мне!'
Чуть погодя Карло увидел входящую в дверь фигуру бенедиктинского монаха. Выкрикивая на ходу: 'Помоги! Помоги!' - она приблизилась к кровати послушника и, называя его Карлуччио, попросила прочесть ей молитву. Молодой человек побежал к наставнику за помощью.
С утра 6 мая вновь стали падать камни то в одной комнате, то в другой. Потом до вечера все стихло. Когда Карло уже лег, Он вдруг снова услышал голос: 'Карлуччио! Карлуччио!' Послушник подумал, что это от нервов и почти бессонной ночи. Но голос раздался вновь: 'Ты не хочешь отвечать?' Пока звучали эти слова, одежда Карло взлетела в воздух и упала на кровать. И тут он увидел фигуру в белых одеждах с лицом огненного цвета. Она произнесла: 'Ты не знаешь меня и даже не хочешь знать!' Карло стремглав бросился вон из спальни, откуда донеслось: 'Слушай, слушай!' А в спальне со страшным шумом опрокидывалась и падала мебель, открылись окна, раскололись полные воды таз и кувшин, но ни капли не вылилось на пол!
В следующие дни постоянно падали камни, но демон стал значительно более хулиганистым: он с громкими криками стучал в двери, разбрасывал матрасы, подушки и простыни, ставил полный зловонных экскрементов ночной горшок перед образом святого, запирал двери, обрызгивал несчастного Карло экскрементами, разбивал камнями сосуды с водой.
Вечером 2 мая демон начал громко кричать. Наставник спросил: 'Кто это?' Голос ответил: 'Это я'. 'Кто ты?' - спросил наставник. В ответ услышал: 'Я - дьявол ада'. После некоторой перебранки состоялась следующая уточняющая цели и задачи демона беседа:
'Наставник. Что ты делаешь здесь?
Демон. Ничего, кроме того, что мне предписано Богом.
Наставник. И что же Бог предписал тебе?
Демон. Непрестанно изводить того послушника (то есть Карло. -И. В.)'.
Затем последовала долгая теологическая дискуссия.
13 мая ночью Карло увидел сидящую недалеко от его кровати фигуру в черном с огненным лицом. Внезапно она выкрикнула угрожающе: 'Сейчас ты узнаешь, кто я!' Послушник не испугался: 'Будь ты хоть самим дьяволом, но с Божьей помощью тебя не боюсь!' Послушник взял образ Христа и со словами: 'Смотри, мерзкий скот, это - Христос!' - бросил образ прямо в лицо фигуре. С ее стороны последовал такой взрыв активности, что все послушники и монахи тут же выскочили из комнаты. Карло хотел сделать
то же самое, но демон схватил его за рясу и отпустил только тогда, когда послушник призвал на помощь Иисуса и Деву Марию. Однако на рясе остался неуничтожимый след лапы дьявола.
Озадаченные братья монахи, сознававшие, что центром неприятностей был бедный Карло, несколько раз отправляли его пожить к дяде на Капри или в Неаполь. Но и там не всегда было спокойно. В Неаполе дяде, как и наставнику, пришлось выдерживать долгие и бесплодные словесные баталии все с тем же демоном, который упорно, слово за словом, пересказывал содержание своей рукописи, что должна быть вывешена на всеобщее обозрение.
Но как только Карло возвращался в монастырь, все повторялось или даже становилось еще хуже: комнаты сотрясались, как при землетрясении, в стенах образовывались трещины. Однажды на Карло, его дядю и монахов обрушился потолок, но люди не сострадали. Тогда наставник приказал дьяволу вернуть все на прежнее место. И все с изумлением увидели, что камни и балки, из которых сложен потолок, воссоединяются сами по себе, поднимаются в воздух, будто их кто-то несет, и присоединяются к уому, что еще не упало; однако остались следы стыковки - все же демон, оказывается, не всесилен! А может быть, ему было лень довести дело до конца?
Ритуал изгнания, проведенный самым знаменитым специалистом в этой области, кардиналом Урсини, лишь еще более обозлил демона. Он стал поджигать мебель, подкладывать в пищу лошадиный навоз, который некоторые рассеянные монахи во время еды ненароком заталкивали прямо в свои рты. А Карло доставалось и в церкви, но не только ему: когда монахи отправляли там службы, демон привязывал их за ноги к балюстраде, и если святые отцы собирались по окончании службы уходить, они валились лицом вниз. Когда же Карло стоял на коленях, его ряса оказалась привязанной к рясам соседей. Связанные, они, встав на ноги, тут же дружно падали ниц, к огромному удовольствию дьявола.
А как-то отец Филиппе Пизани нашел вывернутыми наружу карманы своего одеяния, оставленного в келье. Монет там уже не было, поиски оказались безуспешными. К вечеру святой отец вышел прогуляться и, увидев персиковое дерево, сорвал с него четыре плода. В каждом из них, разрезав, он обнаружил по дублону. И уже дома, разрезав дыню, нашел в ней и серебряные монеты, правда, на пять меньше, чем исчезло.
Несколько дней спустя отец Пьетро, приступая к изгнанию демона, обнаружил, что оставил свою Библию в Неаполе. Он стал молиться, и в это время демон швырнул святую книгу к его ногам с такими словами: 'К большому сожалению, этот отвратительный послушник заставил меня доставить вам Библию'.
Демон очень любил разглагольствовать. Особенно часто он вовлекал в беседы настоятеля, но почему-то преимущественно тогда, когда святой отец находился в туалете. Обычно демон атаковал и высмеивал его теологические убеждения. Диалоги, бывало, длились часами. Голос изъяснялся на скверном латинском, к крайнему удивлению монахов, считавших, что демоны в совершенстве знают самые разные языки. Часто злой дух издавал такой оглушительный хохот, что вибрировали все двери, а монахи на время глохли.
Однажды Карло находился в неаполитанском доме своего дяди. В одной из комнат раздался шум. Когда туда вбежали, обнаружили черную фигуру с простыней на плечах, которая двигалась. Это был манекен человека, сделанный из одежды. Начали ритуал изгнания, фигура рассыпалась, но вскоре образовалась вновь и перевернула 'руками' стол. 'Человек из одежды' проходил значительное расстояние, затем падал на колени посреди комнаты как посвящаемый в духовный сан и в конце концов распадался на части. В комнате оставались только различные одежды и простыни, из которых возникали манекены'.
Бедному юноше нигде не было покоя. 2 января 1697 года он вновь оказался в монастыре. В тот день демон швырнул книгу так, что она разбилась на осколки, будто стеклянная. 12 января Карло опять отослали домой, но там, как и прежде, ему тоже не было покоя. Несколько раз демон являлся в образе послушника, пока тот служил мессу вне дома. В этом обличье он бил брата Карло и без конца досаждал его матери. 18 января Карло в очередной раз возвратили в монастырь. Явления вспыхнули с новой силой. 30 марта 1697 года святые отцы наконец-то вынесли вердикт: Карло не подходит для монастырской жизни, что, собственно, тому и требовалось. И несносный демон тут же как сквозь землю провалился, точно его никогда тут и не было.
До февраля 1695 года все было спокойно. Затем стали сами собой перемещаться предметы и вещи. Потом как-то ночью по дому был разбросан торф. Он попал в камин, и, если бы дым не разбудил обитателей, они бы сгорели. Начиная с 7 марта на дом стали падать камни, днем и ночью. Злоумышленников,
В другом случае 1849 года однажды видели пятнадцать подобных манекенов, передвигавшихся пешим порядком. Но несмотря на поиски, так и не нашли. Камни же приземлялись подозрительно мягко - обычно так не бывает!
Через неделю вновь началось камнебросание, камни стали попадать и в людей. Один из присутствующих видел маленькие белые руки и отдельно кисти, тут же исчезнувшие на его глазах. 22 марта камнем разбило лоб главе дома, несколько раз ему попало по плечам, что-то тащило его за волосы и царапало по голове…
Во время семейной молитвы неоднократно раздавались неведомые крики: 'Тише! Тише!' Они звучали после каждой фразы, и собаки, испуганные незнакомым голосом, отбегали к двери и лаяли. Иногда во время молитвы слышались шепот и вздохи. Несколько раз в доме сам собой вспыхивал огонь, но его удавалось потушить, зато овчарня сгорела дотла. В доме и вокруг него летали какие-то огненные шары. Камни, которые падали на постель, оказывались такими горячими, что загорались одеяла. Даже два часа спустя камни были на ощупь тепловатыми. Из одежды образовывались человекоподобные манекены.
7 апреля камень поранил голову соседу - Уильяму Макмину, а ночью какой-то совершенно необычный свет, видимый снаружи дома, засиял внутри него, как бы занесенный одним из вошедших членов семьи.
8 апреля по указанию магистрата началось обследование дома, построенного двадцать восемь лет назад, и всех, кто когда-либо жил в нем. Вскоре недалеко от дома были выкопаны человеческие кости. Но легче от этого не стало. На следующий день пять местных священников образовали нечто вроде комиссии по выживанию злого духа, что творил все те безобразия, и начали ритуал изгнания. 'Не успел я открыть рот, - рассказывал потом один из членов комиссии, - как он (злой дух. - И. В.) бросил в меня камень… Он часто даже раскачивал весь дом, пробил дыру в крыше и бросал громадные камни'. Изгнать духа так и не удалось.
В течение апреля злой дух бросал камни, устраивал самовозгорания вне и внутри дома, мешал семье молиться, вытаскивал детей из кровати, ломал сита, лопаты и прочее, что-то шептал и тяжело вздыхал, связывал овец, кричал во время молитвы: 'бо-бо, кик-как', толкал людей спереди и сзади, швырял грязь в лица молящихся, оставлял письменные сообщения.
26 апреля дух, после обычного камнебросания и ударов по дому, вдруг начал невидимо говорить. Он обозвал всех обитателей дома ведьмаками и мошенниками, обещая, что возьмет их в ад и что ужасы будут продолжаться по вторник включительно. Голос уверял, что говорит с разрешения Бога.
За это время было столько самовоспламенений, что дом едва не сгорел. В ночь на вторник, 30 апреля, Чарлз Маклилан с соседями молились в амбаре. В углу они увидели что-то черное, постепенно увеличивающееся в объеме. Казалось, оно вот-вот заполнит все помещение. Странная чернота не имела каких - то четких очертаний и была похожа на черное облако.
