В первой части послания моего, любезная моя подруга в служении Богу, я старался объяснить, что приличествует делать христианке, когда брак ее разрушится. Теперь скажу о тех женах, которые, разведясь со своими мужьями, или после смерти их не только отвергают возможность остаться в безбрачии, но и, вступая в новый брак, нарушают даже требование апостола выходить, по мере возможности, за христианина (1 Кор. 7:39). Боюсь, как бы после всех призывов к единомужию и вдовству, упомянув о браке, я не показал тебе лазейку к отступлению от долга. Но если ты меня правильно поймешь, то последуешь тому совету, который полезнее. Поистине, это трудно и сопряжено с неудобствами; тем важнее выдержать это испытание. Я не считал бы нужным напоминать тебе об этом, если бы беспокойство мое не было велико. Ведь чем труднее плотское воздержание для вдовы, тем простительнее кажется его нарушение. Но чем позволительнее выйти за христианина, тем больший грех не соблюсти то, что соблюсти возможно. Ведь и апостол вдовам и незамужним советует оставаться, как они есть, говоря: Я хочу, чтобы все следовали моему примеру (7:7). Но словами «выходить только за христианина» он уже не советует, а прямо приказывает. Советом еще можно безнаказанно пренебречь, так как совет зависит от нашего согласия, но нарушить приказ, данный дарованной ему властью, мы не можем. В первом случае мы употребляем во зло свою свободу, но во втором оказываем прямое непослушание.
Видя, как одна христианка на этих днях вступает в брак с язычником, и вспоминая такие же случаи в прежнем, я удивляюсь их дерзости и лицемерию их советчиков, ибо нигде Писание не позволяет этого. Неужели, спрашиваю я, они обольщаются той главой первого Послания к Коринфянам (7:12–14), где написано: Если какой брат женат на неверующей, и она живет с ним в согласии, то он не должен оставлять ее; точно так — же христианка, состоящая в браке с неверующим, если он живет с ней в согласии, не должна покидать его, ибо неверующий муж освящается верующей женой, как и неверующая жена освящается верующим мужем, иначе дети ваши были бы нечистыми. Это правило некоторые христиане толкуют буквально, понимая как разрешение вступать в брак с неверующими. Но совершенно ведь ясно, что этот текст имеет в виду тех христиан, которые уверовали, уже состоя в браке, что доказывают слова: Если какой брат женат на неверующей. Он не говорит: Взял в жены неверующую. Он хочет сказать, что женатый на неверующей и только что сам обращенный, должен оставаться с женой; иными словами, новообращенные не должны думать, что обязаны расстаться с женами, которые сделались для них чуждыми по вере. Он даже прибавляет обоснование, говоря, что в мире призвал нас Господь, и что верующий может спасти через брак неверующего (15–16). Наконец, это толкование подтверждает концовка: Кого как призвал Господь, тот пусть так и остается (17). А призывают, я полагаю, язычников, а не христиан. Если бы он говорил о тех, кто сделался христианином до женитьбы, то разрешил бы последним вступать в брак с кем угодно, но этому противоречили бы следующие его слова: Жена после смерти мужа свободна, и может выйти за кого хочет, но только за христианина (39). Смысл этих слов не оставляет сомнений: чтобы мы не злоупотребили словами «пусть выходит за кого хочет», он прибавляет: Только за христианина. Итак, святой апостол, который вдовам и незамужним желает безбрачия, и себя ставит нам в пример, дозволяет им снова выходить замуж только за христианина; это — единственное условие, которое он выдвигает. Только за христианина, — говорит он, и слово «только» придает великую силу закону, делая его совершенно обязательным. Слово это повелевает и убеждает, приказывает и увещевает, обязывает и угрожает. Мнение апостола столь же ясно, сколь и строго; оно красноречиво в своей краткости, как и всякое Божественное слово, требующее повиновения. Неужели не ясно, сколько грозит вере опасностей, предвиденных апостолом от запрещенных им браков? Прежде всего, это — опасность осквернить плоть христианина прикосновением к плоти неверующего. «Но, — скажет иной, — между женатым язычником, вступающим в христианство, и неженатым христианином может ли быть такое различие, чтоб они остерегались тут осквернения, чтоб одному запрещалось вступать в брак с неверующею, а другому позволялось жить с женою, которую он уже имеет?» — С помощью Духа Святого отвечу на это: Господь предпочитает, чтобы брак не совершился, нежели допустить его расторжение. Он запрещает развод, кроме тех случаев, когда жена прелюбодействует[8], а воздержание прямо рекомендует. Итак, первый обязан оставаться с женой–язычницей, второй не вправе жениться на язычнице. Согласно Писанию, язычники, уверовавшие в браке, не только не оскверняются союзом с прежними женами, но могут и освящать их; отсюда явствует, что мужчины, уверовавшие прежде брака, не могут освящать язычниц, на которых женятся, ибо благодать Божья освящает только тех, кого застала в браке; чего же благодать не освящает, то нечисто, а нечистое не имеет доли в святыне; оно само ее оскверняет и губит.
Итак, христиане, женящиеся на язычницах, повинны в блуде и должны быть отлучены от общения с верующими, по слову апостола, который с такими даже есть запрещает (1 Кор. 5:11). Осмелимся ли мы предстать пред Судом Господа с таким брачным договором? Назовем ли законным брак, Им Самим запрещенный? Запрещенный союз не есть ли блуд? Неужели храм Божий не оскверняется присутствием в нем язычника, а тело Христово — прикосновением к телу блудницы? Мы не принадлежим себе, но искуплены кровью Божьей. Оскверняя плоть свою, мы Его оскверняем: Бог ясно запретил вам вступать в брак с язычниками, дабы не осквернить плоти Христовой, а добровольный грех особенно тяжек. Чем легче избежать его, тем преступнее ему поддаться. Рассмотрим теперь, какие еще опасности от этого предвидел апостол не только для плоти, но и для духа. Неужели ежедневное общение с неверующими не ослабляет постепенно в нас веры? Если общение с дурными людьми вредит добрым нравам (15:33), то к чему приведет сожительство с ними? Всякая христианка должна угождать Богу. Как же ей служить двум господам: Богу и мужу своему, тем более язычнику? Ведь угождая язычнику, она поневоле сама станет язычницей по внешности, по стремлению украшаться и ухаживать за собой, наконец, по бесстыдной развязности в постели, тогда как настоящие христиане исполняют супружеские обязанности с уважением к самой их необходимости, скромно и без излишеств, словно на виду у Бога.
Как мало подобный муж совместим с обязанностями христианки! В состоянии ли жена исполнять их, имея под боком служителя дьявола, которому тот поручил мешать этим обязанностям? Нужно явиться на бдение? Муж назначит в это время свидание в бане. Придет день поста? Муж именно в этот день пригласит друзей на пир. Случится ли крестный ход? Именно в этот день как никогда много хлопот по дому. Кто позволит жене для посещения братьев обходить деревни, навещая бедные хижины? Какой муж захочет расстаться с ней ночью, чтоб она пошла молиться с братьями во время ночных собраний? Стерпит ли он, чтоб она проводила ночь в праздновании Пасхи? Отпустит ли он ее со спокойной душой на трапезу Господню (1 Кор. 11:20), которая у язычников пользуется дурной славой? Стерпит ли он, чтобы она тайком ходила в темницу целовать оковы мученика? Чтобы лобзанием приветствовала братьев? Подносила воду для омытия ног верующих, разделяла с ними хлеб и вино во время вечери, проводила время в созерцании и молитве? Если придет странник, го какой прием ждет его в чужом доме? Когда надо будет раздать бедным хлеба, двери житницы окажутся заперты.
«Но, — скажет иной, — есть и такие язычники, которые всячески поддерживают христиан». — Тем хуже. Язычники не должны знать о наших добрых делах, и мы не должны творить добрые дела под их покровительством. Покровительствующий знает, что мы делаем; если же мы таимся от него, ибо он нам не покровительствует, то мы его боимся. А так как Писание предписывает то и другое: творить добрые дела, не оповещая других, и без страха, то ты нарушишь либо тот, либо другой запрет: или оповестишь супруга, если он посвящен в твои дела, или будешь бояться его и благотворительствовать со страхом. Не бросайте жемчуг под ноги свиньям, чтобы они не топтали его, а потом, обернувшись, не растерзали и вас самих (Матф. 7:6). А жемчуг ваш — это ежедневно повторяемые христианином действия. Чем больше вы будете их скрывать, тем сильнейшее возбудите любопытство в язычниках. Сможешь ли ты тайком крестить постель и свое тело или же сплюнуть что–нибудь нечистое? Если ты встанешь ночью помолиться, не сочтут ли тебя колдуньей? Неужели муж не заметит, что ты тайком съедаешь перед каждым приемом пищи? А когда он узнает, что это всего лишь хлеб, то что он в своем невежестве подумает о тебе? Не будет ли он жаловаться на подобные тайны и даже подозревать тебя в попытке его отравить? Они поддерживают и покровительствуют? Да, покровительствуют, чтобы потом попрать ногами, чтобы насмеяться над женами,
