Была туманной и безвестной,Мерцала в лунной вышине,Но воплощенной и телеснойТеперь являться стала мне.И вот — среди беседы чиннойЯ вдруг с растерянным лицомСнимаю волос, тонкий, длинный,Забытый на плече моем.Тут гость из-за стакана чаюХитро косится на меня.А я смотрю и понимаю,Тихонько ложечкой звеня:Блажен, кто завлечен мечтоюВ безвыходный, дремучий сонИ там внезапно сам собоюВ нездешнем счастье уличен.7–10 марта 1922* * *Покрова Майи потаеннойНе приподнять моей руке,Но чуден мир, отображенныйВ твоем расширенном зрачке.Там в непостижном сочетаньеЛюбовь и улица даны:Огня эфирного пыланьеИ просто — таянье весны.Там светлый космос возникаетПод зыбким пологом ресниц.Он кружится и расцветаетЗвездой велосипедных спиц.23–24 апреля 1922* * *Большие флаги над эстрадой,Сидят пожарные, трубя.Закрой глаза и падай, падай,Как навзничь — в самого себя.День, раздраженный трубным ревом,Небес раздвинутую синьЗаворожи единым словом,Одним движеньем отодвинь.И, закатив глаза под веки,Движенье крови затая,Вдохни минувший сумрак некий,Утробный сумрак бытия.Как всадник на горбах верблюда,Назад в истоме откачнись,Замри — или умри отсюда,В давно забытое родись.И с обновленною отрадой,Как бы мираж в пустыне сей,Увидишь флаги над эстрадой,Услышишь трубы трубачей.26 июня — 17 июля 1922Рига — Берлин* * *Гляжу на грубые ремесла,Но знаю твердо: мы в раю…Простой рыбак бросает веслаИ ржавый якорь на скамью.Потом с товарищем толкаетЛадью тяжелую с песковИ против солнца уплываетДалеко на вечерний лов.
