Женщины стали медленно расходиться. Один из охранников тоже покинул свое рабочее место, второй же остался наблюдать за мониторами, на которых все еще продолжалась смертельная вакханалия. Внезапно один из безумных заметил куполок камеры. Склонил голову и, не отрывая глаз от потолка, где было установлено скрытое наблюдение, подошел ближе. Диспетчер увидел перекошенное злобой лицо и красные глаза. Человек в форме капитана полиции не спеша поднял пистолет, тщательно прицелился и выстрелил. Одно из окошечек на мониторе погасло – камера перестала подавать сигналы. Однако другая камера, с противоположной стороны вестибюля наблюдала за действиями капитана. Он сменил обойму и стал пристально разглядывать потолок. Вскоре одно за другим погасли еще два окошка на мониторах слежения…
– Вот сволочи, – выругался охранник и, встав, выглянул в коридор. – Они бьют камеры, – сказал он, заметив Галину Анатольевну, застывшую у стойки ресепшен. Та не отреагировала, диспетчер понял, что ей не до него и убрался обратно.
Только он присел на стул, как «молчавшие» мониторы, где должны были отображаться камеры во втором вестибюле, вдруг ожили. Включились несколько окошек на мониторе.
– А это что за уроды? – растерянно спросил диспетчер у напарника.
– Хрен его знает, – напарник привстал, приблизился к мониторам. – Скины или еще кто… глянь, они все в коже.
Камеры, словно в издевку, вновь отключились.
– Не понял… – скривив губы, протянул один из охранников.
Глава одиннадцатая
Привыкай
Есть величайшее счастье в мире – сделать, наконец, то, чего так долго и мучительно хотел! Кто не испытал этого хоть раз, тот не поймет. К счастью, таких нет, и поэтому мы все прекрасно понимаем друг друга. По крайней мере, в этом вопросе.
Спасшиеся из лифта немедленно ринулись вглубь коридора искать заветную дверь, за которой девочки ромашки собирают, а мальчики – коней привязывают. К невыразимому облегчению лучший друг цивилизованного человека функционировал вполне исправно: принимал и отправлял дальше.
Жизнь сразу показалась не такой уж невыразимо тяжелой и трагичной. А еще – возникли разные желания. Разносчику пиццы и Слонику захотелось поесть, Тортилле – прилечь, «костюму» – узнать последние новости, а Ларисе – разжиться где-нибудь сухими пеленками для Демки. К счастью, ее новый знакомый оказался парнем без комплексов. Он стянул с себя форменную футболку, оставшись в обычной, и с помощью того, что осталось от маникюрного набора, разделал на две половинки.
– Вот тебе на первое время пеленки, – объявил он, – а подгузников можно из туалетной бумаги навертеть. Она тут мягкая. И двойная. Конечно, не совсем то, что нужно, но до утра доживешь.
– А мобильник здесь работает? – спросила Лариса.
– Не знаю, не проверял. Хочешь маме позвонить? – догадался парень. – Так ведь ночь глубокая. Она, наверное, спит.
– Ты что! – возмутилась Лариса. – Да она с ума сходит.
Мобильник, хулиганивший в лифте, послушно показал антенну. Лариса напряглась, но номер мамы все- таки вспомнила.
– О господи! Где ты? – закричал динамик. – Как ты, как Дема?
– Мама, мы здесь, на четвертом этаже, я потеряла мобильник, это номер моего друга… – Лариса озадаченно замерла, сообразив, что в этой суете с пушкой и всем остальным они так и не познакомились.
– Костя, – подсказал разносчик пиццы.
– Его Костя зовут… Мы застряли в лифте, – затараторила Лариса, опасаясь, что связь вот-вот пропадет, – но мы уже выбрались, и сейчас…
– У него глаза не красные? – перебил взволнованный голос.
У девушки вытянулось лицо. Она посмотрела на Костю.
– Нет, а что?
– Слава богу! У вас там тихо?
– Да-а, – озадаченно протянула Лариса, – ночь же.
– Красноглазых нет?
– Кого? – на секунду дочери показалось, что у мамы слегка шифер съехал. – Каких красноглазых?
– Опасайся людей с красными глазами. И жди! Я за тобой спущусь. Никуда не ходи одна, ты поняла?
– А ты где? Может быть, я к тебе поднимусь, тут еще один лифт есть.
– Никуда не ходи, – испугалась мама, – сиди где сидишь, раз уж у вас там пока тихо. Закройтесь на все замки, никого не впускайте. Особенно с красными глазами. Ты поняла меня?
– Да поняла я, поняла, – перебила Лариса, – но у меня же ничего нет: ни памперсов, ни еды, ни денег!
– Не паникуй, – распорядилась мама, – я за вами приду. Держись рядом с Костей, хорошо?
– Когда ты придешь? Сколько нам еще тут сидеть?
– Постараюсь… – и тут в динамике что-то грохнуло, и связь прервалась.
– Але, мама?!! Мама?! – Лариса потрясла мобильник, но он отвечать отказывался, лишь ровно светилось табло, показывая полную исправность агрегата и готовность к работе.
– Попробуй еще раз, – посоветовал Костя.
– Пробую!
– Знаешь… Ты только не волнуйся, ладно? Мне показалось, что там стреляли. Она у тебя вообще где?
– Должна была быть на седьмом этаже, в фирме «Юни-Тур».
– Значит не байкеры. Блин! Хотел бы я знать, что тут происходит? Что она говорила про красные глаза?
Лариса пожала плечами и покосилась в сторону небольшого кожаного диванчика, где крепко спала тетушка Тортилла, обнимая Демку, чтобы не упал.
– Что-то я голодный не по-детски, – заметил Костя. – Ты как?
– Наверное так же, – с сомнением протянула Лариса, – а что тут можно сделать? Кафе внизу, где эти придурки с пушкой. Да и закрыто оно сейчас… и денег все равно нет.
– Ты смотрела фильм «Цунами»? Помнишь, там на тачке удирают от гигантской волны прямо по клумбам, сшибая заборы, через ларьки?
– Ну да, классно снято. А при чем здесь это?
– При том, что когда ты убегаешь от цунами, то ездить по правилам дорожного движения, останавливаться на красный сигнал и тормозить на поворотах не будешь. Здесь офисы. А офисы – это люди, которые работают с открытия метро – и до полной победы капитализма во всем мире. И домой на обед не ходят. Сечешь? Здесь обязательно должны быть холодильники, а в холодильниках какой-нибудь фаст- фуд.
– Предлагаешь помародерствовать?
Вместо ответа Костя подошел к ближайшей двери и подергал за ручку. Дверь, естественно, оказалась запертой. Он достал из кармана пластиковую карту и попытался вогнать между язычком замка и косяком, одновременно налегая на дверь плечом.
– А если она на сигнализации? – спросила Лариса.
– Видишь же, что нет, – буркнул Костя. – Провод-то не идет. Погоди, не говори под руку, я пытаюсь сделать это в первый раз в жизни.
– Да? – удивилась Лариса. В этот момент замок щелкнул, и дверь гостеприимно приоткрылась, – Что-то не похоже, – с сомнением протянула она.
– Верь в меня, ежик! – Костя подмигнул и зашарил ладонью по стене в поисках выключателя.
