— На сей раз нет. Это от родственников Рики. Они живут на острове Уайт. Это очень приличные люди. Пожилые и в чем-то простодушные… совсем не похожие на самого Рики. — Нелли, кажется, не заметила, что сравнение получилось не в пользу ее бывшего жениха. — Они прислали мне кое-что, думая, что это принадлежит мне. Вот…
Мери приняла у нее предмет, который Нелли извлекла из скомканного клочка упаковочной бумаги. Это была сережка в форме древесного листочка с прожилкой, инкрустированной маленькими жемчужинами. Если бы они были настоящие, сережка могла представлять собой какую-то ценность, если же нет, такую можно приобрести в любой лавке бижутерии, прикинула Мери. И озадаченно сказала, возвращая ее:
— Я не совсем понимаю. Почему она обязательно должна быть вашей?
— Я же объяснила… она не моя. Но ее нашли в смятой машине Рики, и его родители, считая, что она принадлежит мне, заявили, что я хотела бы получить ее обратно. Какое-то время полицейские держали его автомобиль у себя; потом его отправили на остров Уайт вместе с прочими вещами Рики, и, кажется, механик гаража нашел сережку, когда машину стали разбирать для ремонта. Она лежала между двумя ковриками, и если уж она не моя, то чья же?
— Насколько я понимаю, с ее помощью вы хотите что-то доказать, — медленно предположила Мери. — Но что именно? Она могла принадлежать любой пассажирке, которую вашему жениху довелось подвезти в своем автомобиле, и ее могли потерять когда угодно.
— Она не могла лежать там долго. В гараже регулярно чистили машину, там полный сервис, и я знаю, что они вычистили салон как раз в день аварии. Но раз полиция не нашла сережку, ничего удивительного, если ее не нашли и люди, чистившие машину. Возможно, ее нашли, подняв коврики, и это могло произойти впервые за много месяцев. — Мери покачала головой. — Нет, вы не должны считать ее доказательством того, чему хотите верить. Но даже если вы и правы, откуда уверенность, что она приведет вас к бывшей владелице, которая едва ли когда-нибудь заявит на нее свои права?
Упрямо отказываясь согласиться с ее доводами, Нелли заявила:
— Эта сережка принадлежит ей. Нутром чую. Но конечно, вы правы. То, что она попала ко мне, никак не поможет найти женщину, ее потерявшую. Мне придется продолжить свои поиски… — Она замолчала, вновь глядя на сережку. — Как вы думаете, это дорогая вещица или дешевая?
— Я как раз об этом думала. Сережка очень красивая, сделана со вкусом. Я бы сказала, ее цена зависит от того, настоящий ли это жемчуг.
— М-м… Иными словами, салоны «Картье» или супермаркет «Вулвортс»? — Нелли еще немного покрутила в руках украшение; потом снова завернула его и сунула Мери. — Вот, возьмите, — сказала она с жаром. — Когда я получила письмо и прочла, где именно ее нашли, мне показалось, эта сережка могла бы послужить уликой. Но я не смогу бродить по округе, выискивая вторую серьгу. Какой же с нее прок? Заберите ее и делайте с ней, что хотите, меня это не волнует!
Мери протянула украшение обратно.
— Тогда отдайте это мистеру Дервенту, расскажите, как именно сережка досталась вам, — посоветовала она.
— Нет! — На этот раз Нелли едва успела с силой вдавить сверточек в ладонь Мери и заставила зажать его в кулаке, когда в комнату вошел Клайв.
Под прикрытием обмена пожеланиями доброго утра Мери сумела незаметно сунуть сверток с сережкой к себе в карман, не представляя, что она будет с ней делать, но немного воспрянув духом: в конце концов, Нелли не пожелала цепляться за нее как за улику. Возможно, действуя тактично и мягко, она сумеет подтолкнуть девушку точно так же оставить и ее зыбкие, туманные надежды на эти пагубные письма, думалось Мери.
Приветствуя ее, Клайв поднял брови, как бы спрашивая: «Как прошло примирение?» — или что-то в том же духе, и Мери надеялась, что ее едва заметный кивок дал ему понять, что положение выправилось. Мери ждала, что за завтраком ей снова придется стать свидетельницей повторения вчерашней неприятной сцены, но ее страхи оказались беспочвенными. Нелли не изводила Клайва продуманными колкостями; сам он не дал сестре повода для раздражения; никто из них не стал размахивать перед носом у другого красной тряпкой с именем Леони Криспин. К облегчению Мери, Нелли позволила трапезе пройти в обмене ничего не значащими светскими замечаниями, отрывочными высказываниями на домашние темы между нею и Клайвом и в ее собственной беседе с Клайвом о рукописи Кэборда.
Он говорил, что в его планы входит предоставить собственный кабинет для работы Мери, и она может начать работу, когда ей только заблагорассудится. Кабинет в ее распоряжении. Он предоставил ей заказать справочники, которые, вероятно, понадобятся, и список которых они согласовали еще на площади Кэйвенмор. Нелли скажет ей название и адрес книготорговой фирмы в Саутгемптоне, в которой Дервенты имеют свой счет.
Мери «заблагорассудилось» сразу после завтрака. Даже если напряжение немного спало, для нее стало настоящим облегчением укрыться в кабинете за работой, которую, по крайней мере, можно было как-то спланировать. Закрыв за собою дверь в кабинет Клайва, она увидела стопку рукописи Кэборда на столе и задумалась над тем, насколько же часто она будет испытывать эту радость от работы как от удобного средства бежать от конфликта между людьми, каждый из которых считал ее своим сторонником.
О том, чтобы сразу перепечатывать рукопись начисто, не могло быть и речи. Вместо этого Мери решила прочесть ее внимательно, попутно делая заметки о вариантах редактирования отдельных частей книги. Углубившись в работу, она была заворожена и порою ужасалась остроте темы, так она проработала все утро, не потревоженная никем, кроме Уильяма, принесшего ей шерри и печенье: «Распоряжение мистера Дервента». Когда Нелли пришла сказать, что ленч будет подан через четверть часа, Мери почувствовала, что ее восприятие освежилось работой, и была очень довольна своими первыми достижениями. Работа двигалась не очень быстро, но этого и следовало ожидать; впереди был целый день, и вечером у нее соберется вполне приличная стопка готовых сносок и предложений по правке, которые она покажет Клайву.
У Нелли, впрочем, были другие планы.
— Клайв не придет на ленч, но он предложил мне свозить вас в Куинс-Бичес, договориться о верховых прогулках для нашей гостьи. Кстати говоря, вы ездите верхом?
— Боюсь, что нет, — уже вторично пришлось признать Мери.
— Ну, это ничего. — Нелли отреагировала легче и добрее, чем Леони. — Если вы не научитесь ездить верхом в Нью-Форесте, то вряд ли вообще когда-нибудь научитесь. Но вам не надо думать о курсе подготовки новичков, я сама вас всему научу. Я объезжаю молодых пони Барни Форда, знаете ли, и он разрешает мне самой выбирать себе коней.
— Но у меня нет костюма для верховой езды.
— Пустяки. Барни обычно настаивает на «спецодежде», как он выражается, только когда отправляет группу учеников на природу. Но я скажу вам вот что: с коня можно упасть в любой одежде, уж поверьте. Что у вас есть с собой? Широкие брюки? Рубашка, которую можно носить с галстуком?
— Да, это есть.
— Годится. Надевайте все это, и сегодня у вас будет первый урок. — Нелли перехватила взгляд, брошенный Мери на стопку бумаг на столе. — И не стоит слишком уж стараться с этой рукописью. Клайв говорит, что вы, возможно, просидели бы за бумажками весь день и что я должна настаивать на этой прогулке. Забавно, что… — Нелли запнулась. — Этим утром мы с ним нормально разговаривали. Должно быть, это как-то связано с вашим появлением. И знаете, я не обязана всегда держать с вами дистанцию, называть вас «мисс Смит», как Клайв, правда?
— Надеюсь. Зовите меня Мери.
Нелли кивнула:
— Я уже знаю, как вас зовут. Хорошее имя. На самом деле, одно из самых красивых, какие только есть.
— И одно из самых распространенных, тем более в сочетании с фамилией Смит! Мне кажется, на свете около десяти миллионов Смитов, и одних только Мери Смит должен быть целый легион.
— Подумать только! Но вы же можете проявить индивидуальность во втором имени?
— Если только оно у меня появится. Нет, боюсь, я навсегда так и останусь Мери Смит, это как пожизненное заключение…
— Или пока не выйдете замуж. Тогда вы сможете стать Мери как-нибудь очень даже необычно.
— Или как-нибудь гораздо хуже! В общем, я привыкла к фамилии Смит и впредь постараюсь выжать из нее все лучшее, — сказала Мери и с удовольствием услышала смех Нелли.
Нелли предложила Мери выбрать маршрут прогулки, и та решила пройти через лес, отделявший их от Куинс-Бичес, пешком. По дороге Нелли описывала ей хозяйство Фордов.
— Барни не может тебе не понравиться, — предсказала она. — Он флегматичный, искренний человек, и изо всех людей, которые, как предполагалось, «хотели помочь мне» после смерти Рики, он меньше всех изображал участие. Да, там живет миссис Форд, и, если у тебя нет пока своего приятеля, будь с нею начеку.
— Начеку?
— Я хочу сказать, она усиленно ищет пару своему Барни. Каждая девушка, что появляется на ее горизонте, подлежит изучению именно с этой точки зрения, и, по-моему, ты как раз нужный тип.
— Ее тип или ее сына? — сухо переспросила Мери.
— Ее. Она свято верит, что Барни предоставил ей право выбирать, и, может статься, так оно и выйдет. Общение с лошадьми дается ему проще, чем с девушками, и слава Богу. Так что когда мамаша Форд найдет наконец свой идеал, он может согласиться сыграть свою роль просто потому, что иных вариантов не видит.
— А почему ты думаешь, что эта дама может остановить свой выбор на мне? — спросила Мери, отметив про себя, что, если говорить о циничном анализе людей в их отсутствие, Нелли может попробовать оспорить первенство у Леони Криспин.
— Потому что…
Тут Нелли закатила глаза:
— «Я хочу увидеть, как Барни женится на милой рассудительной девушке». Эту фразу миссис Форд произносит в первый же час… О нет! — Нелли прижала палец к губам. — Только не говори, что я опять назвала тебя «доброхоткой», только в других, куда более туманных выражениях!
— Да нет, пустяки. Но кажется, ты могла бы отнестись к миссис Форд чуточку добрее. По крайней мере, из твоего пересказа я так и не поняла, что в этих ее поисках дурного.
— О, ничего такого. Надо отдать ей должное, весь ее капитал ушел на конюшни Барни, так что теперь она подыскивает хозяюшку, которая не станет выбрасывать на ветер деньги. Снова цитирую: «Красив тот, кто поступает красиво. Не вижу толку в праздных девицах». Действительно, не видит. Потому-то Леони, как заноза у нее в боку, а, напротив, жена, которую она выберет для Барни, по всей вероятности, будет работящей, как целая фабрика, и практически чучелом с виду. — Очевидно, желая забрать обратно «доброхотку», Нелли быстро прибавила: — Но это я просто для контраста.
— Понятно. Мисс Криспин приходится мистеру Форду племянницей, не так ли? Она, наверное, живет в Куинс-Бичес с тех пор, как вернулась из Кении?
— Да. Родителей у нее нет, но какой-то источник дохода имеется. Леони уехала в Кению, а потом попутный ветер принес ее обратно, после того как она побыла совладелицей гостиницы, не вылезая из местного клуба. Поначалу она заявляла всем и каждому, что вскоре собирается уехать снова. Но это было еще до того, как она запустила в Клайва свои коготки, и теперь, мне кажется, просто убивает время, чтобы потом застолбить участок. — Нелли подняла кнутовище и показала вперед. — Вот мы и пришли. Там конюшни для выгула. Дом стоит вон за теми деревьями. Но мы сначала поищем Барни.
Во дворе конюшни, впрочем, никто не отозвался на ее тирольский напев, и паренек, подметавший денник, сказал Нелли, что хозяину пришлось забрать всех имевшихся лошадей, чтобы обеспечить верховую прогулку постояльцам лесной гостиницы, находившейся неподалеку. «Здесь только Тарквинит и остался, мисс», — добавил парень.
— Ах, этот новый конь? — Нелли обернулась к Мери. — Боюсь, тут и конец твоему уроку и моему преподавательству. Этот Тарквинит — недавнее приобретение, Барни подозревает, что у него крутой норов, и еще не успел его толком объездить. Ладно, тогда мы пойдем поищем миссис Форд. Она может подсказать нам, когда возвратится Барни. Но когда они подходили к дому, Леони выехала из гаража и, увидев их, резко остановила машину. Леони помахала Мери изящной ручкой и поведала Нелли новости, которые они уже знали от паренька- уборщика.
— Да, мы уже в курсе, — сказала Нелли тоном, от которого эти простые слова прозвучали грубостью.
