впервые получивший деревянный меч».
Лордов и леди на галерее было не меньше, чем рыцарей на поле. Кейтилин присмотрелась к ним. Ее отец часто заключал договоры с южными лордами, и многие из них гостили в Риверране. Она узнала лорда Матиса Рована, раздобревшего и цветущего, как никогда, с золотым деревом своего дома на белом дублете. Чуть ниже сидела маленькая хрупкая леди Окхарт, слева от нее – лорд Рендилл Тарли с Рогова Холма. Свой меч, Губитель Сердец, он прислонил к спинке сиденья. Других она знала только по эмблемам, а некоторых вовсе не знала.
А в середине, рядом со своей молодой королевой, сидел смеющийся призрак в золотой короне.
Неудивительно, что лорды сбежались на его зов – он ведь вылитый Роберт. Такой же красивый, длинноногий и широкий в плечах, с теми же угольно-черными прямыми волосами, синими глазами и легкой улыбкой. Корона на лбу очень шла ему. Обруч мягкого золота состоял из искусно отлитых роз, а спереди возвышалась голова оленя из темно-зеленой яшмы, с золотыми глазами и рогами.
На зеленом бархатном камзоле короля тоже был вышит золотом коронованный олень – герб Баратеонов в цветах Хайгардена. Из Хайгардена происходила и юная дама, делившая высокое сиденье с королем, – Маргери, дочь лорда Мейса Тирелла. Их брак послужил раствором, скрепившим великий южный союз. Ренли двадцать один год, королева не старше Робба и очень хороша, с мягкими глазами лани и грудой каштановых локонов, ниспадающих на плечи, с робкой и милой улыбкой.
На поле еще один боец не выдержал натиска рыцаря в радужном плаще, и король закричал вместе с остальными:
– Лорас! Хайгарден! – А королева захлопала в ладоши.
Кейтилин обернулась посмотреть, чем кончится сражение. На поле осталось всего четверо, и не было сомнений в том, кому отдают предпочтение король и его народ. Она ни разу не встречалась с сиром Лорасом Тиреллом, но Рыцарь Цветов прославился даже на их далеком севере. Сир Лорас, на высоком скакуне в серебряной кольчуге, сражался длинным топором, и шлем его украшал гребень из золотых роз.
Два других рыцаря, объединившись, напали на воина в синей броне. Они набросились на него с двух сторон, но синий рыцарь, круто натянув поводья, ударил одного в лицо своим расщепленным щитом, а его вороной скакун лягнул кованым копытом другого. Один противник тут же вылетел из седла, другой зашатался. Синий рыцарь бросил на землю сломанный щит, освободив левую руку, и тут на него налетел Рыцарь Цветов. Тяжесть доспехов почти не влияла на грацию и проворство сира Лораса, радужный плащ развевался за плечами.
Белый конь и черный закружились, как влюбленная пара в танце на празднике урожая, но здесь обменивались не поцелуями, а ударами. Сверкнул топор, свистнула булава. И то, и другое оружие, хоть и затупленное, производило ужасный лязг. Синему рыцарю, оставшемуся без щита, приходилось несладко. Сир Лорас осыпал ударами его голову и плечи под рев толпы, кричащей «Хайгарден!». Тот отбивался булавой, но сир Лорас каждый раз подставлял под удары свой побитый зеленый щит с тремя золотыми розами. Топор, зацепив руку синего рыцаря, выбил из нее булаву, и толпа взвыла, как зверь во время гона. Рыцарь Цветов поднял топор для последнего удара.
Синий рыцарь ринулся вперед. Кони сшиблись, топор врезался в поцарапанный синий панцирь… но рыцарь из дома Тартов зажал рукоять своими стальными пальцами и вырвал топор из руки сира Лораса. Оба всадника сцепились и начали падать. Кони разомкнулись, и рыцари с грохотом рухнули наземь. Сир Лорас оказался внизу, а синий рыцарь, достав длинный кинжал, открыл ему забрало. За ревом толпы Кейтилин не слышала, что сказал сир Лорас, но видела, как разбитые губы сложились в слово: «Сдаюсь».
Синий рыцарь нетвердо поднялся на ноги и поднял кинжал, повернувшись к Ренли, – это был салют победителя своему королю. Оруженосец выбежал на поле, чтобы помочь побежденному рыцарю. С него сняли шлем, и Кейтилин подивилась его молодости – он был всего на пару лет старше Робба. Вероятно, красотой он не уступал сестре, но распухшие губы, расплывающийся взгляд и спутанные, испачканные кровью волосы мешали убедиться в этом.
– Приблизьтесь, – сказал король Ренли победителю. Тот заковылял к галерее. Вблизи великолепные синие доспехи имели далеко не блестящий вид. Повсюду виднелись вмятины от палицы и боевого топора, царапины от меча, эмаль на шлеме и панцире во многих местах облупилась, плащ превратился в лохмотья. Человек внутри этой железной скорлупы, судя по его походке, пострадал не меньше. Немногие голоса кричали ему «Тарт!» и почему-то «Красотка! Красотка!», но большинство молчало. Синий рыцарь преклонил колени перед королем.
– Ваше величество, – глухо произнес он из-под шлема.
– Вы действительно таковы, как говорил ваш лорд-отец, – громко, так что слышали все, сказал Ренли. – Я видел пару раз, как сира Лораса выбивали из седла… но таким манером никогда.
– Так не спешивают, – проворчал какой-то пьяный лучник с розой Тиреллов на кафтане. – Это подлый прием – стаскивать человека с седла.
Толпа стала потихоньку расходиться.
– Сир Колин, – сказала Кейтилин, – кто этот человек и почему его так не любят?
– Потому что это не он, а она. Это Бриенна Тарт, миледи, дочь лорда Сельвина Вечерней Звезды.
– Дочь?! – ужаснулась Кейтилин.
– Ее называют Бриенна Красотка, но не в лицо, иначе за такие слова можно крепко поплатиться.
Король Ренли провозгласил Бриенну Тарт победителем большого турнирного сражения у Горького Моста, последней оставшейся в седле из ста шестнадцати рыцарей.
– Как победитель можете просить у меня чего пожелаете. И если это будет в моей власти, я вашу просьбу исполню.
– Ваше величество, я прошу о чести быть принятой в вашу Радужную Гвардию. Хочу быть одной из семерых ваших рыцарей, сопровождать вас конной и пешей и хранить от всякого вреда.
– Пусть будет так, – сказал король. – Встаньте и снимите ваш шлем.
Она повиновалась, и Кейтилин поняла, что имел в виду сир Колин.
Красоткой ее назвали в насмешку. Волосы под шлемом были как охапка грязной соломы, а лицо… у нее большие голубые глаза, настоящие девичьи глаза, доверчивые и невинные, но остальное… черты крупны и грубы, кривые зубы торчат из здоровенного рта, губы такие толстые, что кажутся опухшими. Лоб и щеки в сплошных веснушках, нос явно был сломан, и не раз. Сердце Кейтилин наполнилось жалостью. Есть ли в мире создание более несчастное, чем некрасивая женщина?
Но Бриенна Тарт, когда Ренли снял с нее изорванный плащ и накинул ей на плечи радужный, отнюдь не казалась несчастной. Улыбка озарила ее лицо, и она сказала голосом звучным и гордым:
– Моя жизнь принадлежит вам, ваше величество. Отныне и впредь я ваш щит – клянусь в этом старыми богами и новыми. – Кейтилин больно было видеть, как она смотрит на короля – притом смотрела Бриенна сверху вниз, будучи выше его на целую ладонь, хотя Ренли был ростом со своего покойного брата.
– Ваше величество! – сказал сир Колин Гринпул, подойдя к галерее. – Смиренно прошу вашего внимания. – Он преклонил колено. – Имею честь представить вам леди Кейтилин Старк, посланную к нам своим сыном Роббом, лордом Винтерфелла.
– Лордом Винтерфелла и Королем Севера, сир, – поправила Кейтилин, спешившись и став рядом с сиром Колином.
– Леди Кейтилин? – удивленно произнес Ренли. – Вот нежданная радость.
