чем прежде. Он сидел на подоконнике, глядя на темные башни и черные во мраке стены. Один раз ему почудился крик у кордегардии и что-то похожее на звон мечей, но сейчас у него не было ни острого слуха Лета, ни его обоняния. «Наяву я сломанный, но во сне, когда я Лето, я бегаю, дерусь, все слышу и все чую».
Бран ждал, что к нему придет Ходор или кто-то из служанок, но вошел мейстер Лювин со свечой.
– Бран… ты ведь знаешь уже, что случилось? Тебе сказали? – Под глазом у мейстера была неглубокая рана, и по щеке текла кровь.
– Теон приходил сюда. И сказал, что Винтерфелл теперь его.
Мейстер поставил свечу и вытер кровь с шеи.
– Они переплыли ров, влезли на стену с крючьями и веревками и обрушились на замок мокрые, с мечами наголо. – Он сел на стул у двери. На его лице снова проступила кровь. – На воротах стоял Элбелли – его захватили в башне и убили. Хэйхед ранен. Я успел отправить двух воронов, прежде чем они ворвались. Тот, что направляется в Белую Гавань, улетел, но другого сбили стрелой. – Мейстер опустил глаза в пол. – Сир Родрик увел с собой слишком много людей, но винить следует не его, а меня. Я не подумал о том, что нам грозит, я…
«Жойен знал», – подумал Бран и сказал:
– Помогите-ка мне одеться.
– Да-да. – Мейстер достал из окованного железом сундука в ногах кровати рубашку, бриджи и камзол. – Ты Старк из Винтерфелла, наследник Робба – ты должен быть одет, как принц. – С его помощью Бран облачился в подобающий лорду наряд.
– Теон хочет, чтобы я сдал ему замок, – сказал он, когда мейстер застегнул на нем плащ его любимой, серебряной с янтарем пряжкой в виде волчьей головы.
– Это не стыдно. Лорд должен защищать своих людей. В жестоких местах рождаются жестокие люди – помни об этом, Бран, когда имеешь дело с жителями Железных островов. Твой лорд-отец делал что мог, чтобы смягчить нрав Теона, но, боюсь, эти меры были недостаточны, да и запоздали.
За ними пришел коренастый воин с угольно-черной бородищей, закрывавшей половину груди. Брана он поднял довольно легко, хотя эта повинность явно его не радовала. Спальня Рикона была на полпролета ниже. Малыш раскапризничался, когда его разбудили.
– Хочу маму, – ныл он. – И Лохматика.
– Твоя мать далеко, мой принц, – зато мы с Браном здесь. – Мейстер натянул на мальчика одежки и повел с собой, держа за руку.
Внизу они увидели Миру и Жойена – их выводил из комнаты лысый островитянин, вооруженный копьем на три фута длиннее, чем он сам. Жойен посмотрел на Брана зелеными, полными скорби глазами. Другие захватчики конвоировали Фреев.
– Твой брат потерял свое королевство, – сказал Брану Уолдер Малый. – Ты теперь не принц, а только заложник.
– Ты тоже, – сказал Жойен, – и я, и мы все.
– Тебя, лягушонок, никто не спрашивал.
Один островитянин пошел впереди с факелом, но дождь, зарядивший снова, скоро погасил огонь. Идя через двор, они слышали, как воют лютоволки в богороще. Бран надеялся, что Лето не слишком пострадал, упав с дерева.
Теон Грейджой сидел на высоком месте Старков. Плащ он снял. Поверх его тонкой кольчуги был надет черный камзол с золотым кракеном его дома. Руки лежали на волчьих головах, вырезанных на конце широких каменных подлокотников.
– Теон сидит на месте Робба, – сказал Рикон.
– Тихо, Рикон. – Бран чувствовал вокруг угрозу, но брат был для этого слишком мал. Горело несколько факелов, и в большом очаге тлел огонь, но основная часть зала тонула во мраке. Скамьи составили у стен – сесть было негде, и обитатели замка стояли кучками, не смея переговариваться. Бран видел старую Нэн, открывавшую и закрывавшую беззубый рот. Хэйхеда поддерживали двое других стражников – его голую грудь обматывала окровавленная повязка. Рябой Том безутешно рыдал, Бет Кассель тихо плакала от страха.
– Это еще кто такие? – спросил Теон, указав на Ридов и Фреев.
– Это воспитанники леди Кейтилин – их обоих зовут Уолдер Фрей, – объяснил мейстер Лювин. – А это Жойен Рид и его сестра Мира – дети Хоуленда Рида из Сероводья. Они приехали, чтобы заново присягнуть Винтерфеллу.
– Другой бы сказал, не ко времени, а по мне – в самый раз. – Теон встал со своего места. – Раз приехали, тут и останутся. Лоррен, давай сюда принца. – Чернобородый плюхнул Брана на каменное сиденье, словно мешок с овсом.
Людей продолжали сгонять в Великий Чертог, подгоняя их копьями и криками. Гейдж и Оша явились с кухни все в муке – они замешивали хлеб на утро. Миккена тащили волоком, а он ругался. Прихрамывающий Фарлен поддерживал Паллу – платье на ней разодрали надвое, она зажимала его в кулаке и шла так, будто ей было больно. Септон Шейли бросился им на помощь, но один из островитян повалил его на пол.
Последним, кто вошел в дверь, был пленный Вонючка – ядреный запах опережал его, и Брана замутило.
– Этот был заперт в башне, – доложил конвоир, рыжий безусый парень, весь мокрый – несомненно, один из тех, кто переплывал ров. – Говорит, что звать его Вонючка.
– С чего бы это? – улыбнулся Теон. – Ты всегда так пахнешь, или только что полюбился со свиньей?
– Я ни с кем не любился с той поры, как меня взяли, милорд. Вообще-то меня зовут Хеке. Я служил Бастарду из Дредфорта, пока Старки не угостили его стрелой в спину вместо свадебного подарка.
Теона это, похоже, развеселило.
– И на ком же он женился?
– На вдове Хорнвуда, милорд.
– На этой старухе? Ослеп он, что ли? У нее титьки как пустые бурдюки, сухие и сморщенные.
– Так он не ради титек ее взял, милорд.
Островитяне закрыли высокие двери в дальнем конце. С высокого сиденья Бран насчитал их около двадцати. Теон, наверное, оставил стражу у ворот и у оружейни, но все равно их никак не может быть больше тридцати.
Теон вскинул руки, призывая к тишине:
– Вы все меня знаете…
– Еще бы тебя не знать, дерьма мешок! – крикнул Миккен, но лысый двинул его концом копья в живот и ударил древком в лицо. Кузнец рухнул на колени и выплюнул выбитый зуб.
– Миккен, молчи. – Бран старался говорить сурово и важно, как Робб, когда командует, но голос подвел его, и он сорвался на писк.
– Слушайся своего маленького лорда, Миккен, – сказал Теон. – У него разума побольше, чем у тебя.
Хороший лорд защищает своих людей, напомнил себе Бран и объявил:
– Я сдал Винтерфелл Теону.
– Громче, Бран. И называй меня принцем.
– Я сдал Винтерфелл принцу Теону, – повысил голос Бран. – Вы все должны делать то, что он приказывает.
– Да будь я проклят, если стану его слушаться! – взревел Миккен.
Теон сделал вид, что не слышит.
– Мой отец возложил на себя древнюю корону соли и камня и провозгласил
