«НАВСЕГДА — ТАК СКОРО… ВЕЧНО — ТАК МЕДЛЕН-Н-Н-О», — клокотало в голове Райана, пока он силился вытащить кристалл из плиты.
— Вылезай! — рычал он сквозь стиснутые зубы.
— ПОКРУГУПОКРУГУПОКРУГУПОКРУГУ, — гремели Часы.
— Ура! — завопил Райан. Напрягшись до боли в руках, он все-таки сдвинул кристалл в мраморном гнезде.
Медленно вылезая из оправы, кристалл сверкал, как бриллиант, и вдруг начал пульсировать синим светом, словно преобразившись в огромный сапфир.
«Синий свет». — Райан был в смятении. Резко выпрямившись, он выдернул кристалл из гнезда и поднял высоко над головой. Затем со всей силой, на какую был способен, бросил кристалл оземь.
— О-О-ОХ! — взвизгнул голос, смолкнувший в ту же секунду, как только кристалл с грохотом раскололся об пол, Мириады осколков брызнули во все стороны, вспыхнув на мгновение ослепительно ярким светом и тут же погаснув.
— Ура! — закричал Райан в темноте. Он сделал это! Он уничтожил кристалл и разрушил Часы Судного дня. Но где же дверь? И где замочная скважина? Он слепо озирался по сторонам.
Если он не найдет ее — оставаться ему в западне. Четыре холодных мраморных стены окружали его. Выхода нет. Он оказался в ловушке — в мраморном гробу, что привиделся ему в кошмарном сне.
20. Полный круг
Райан тяжело опустился на пол.
— Маджория! — позвал он. — Маджория!
Куда подевался ободряющий голос, звучавший внутри его головы? Он разбил кристалл. Он снял заклятие. Неужели он заодно уничтожил и Матемага? Кто теперь поможет ему?
Тут что-то начало призрачно мерцать в темноте. Сначала Райан подумал, что это просто круги перед глазами, но чем больше он приглядывался к слабому свечению, тем ярче оно разгоралось.
Опасаясь, что свет исчезнет прежде, чем он достигнет его, Райан поспешил через весь зал, не осмеливаясь моргнуть. Когда он приблизился, то увидел, что свет идет снаружи через маленькое отверстие. Это была ЗАМОЧНАЯ СКВАЖИНА.
— Ура! — радостно вскричал Райан.
Он вытащил ключ, который ему дал Маджория, вставил его в скважину и повернул. Послышался мягкий звук, и дверь отворилась. Райан выскочил в коридор.
Убегая, он заметил, что руки вновь приняли прежний вид.
«Вероятно, это как-то связано с синим светом», — подумал он.
— Конечно, — подтвердил голос Маджории из глубины его мозга. — Синее излучение времени…
— Ты жив? — перебил его Райан.
— Но быстро угасаю благодаря тебе, Райан Шиллинг, — произнес слабеющий голос.
— Неужели синий свет исцеляет от действия желтого? — спросил Райан, пытаясь докопаться до истины.
— Желтый свет состарил твои руки, а синий сделал их снова молодыми… — хрипел Маджория.
— А желтый и синий дают зеленый, — с торжеством произнес Райан, — который означает настоящее.
— Теперь ты точно такой, каким входил в часовую башню. Нажми на камень и немедленно уходи. Прощай, наследник Витчвуда. Прощай, Райан Шиллинг.
С этими словами голос Матемага угас навсегда.
Как только Райан нажал на квадратный камень, дверь открылась. И вот он уже вновь стоял у парапета, спиной прислонясь к мраморным плиткам.
Райан взглянул на часы. Полицейский навис над ним, красный и свирепый.
— И смотри на меня, а не на свои часы, когда я с тобой разговариваю, — рычал он.
Невероятно! Райан не просто оказался снаружи часовой башни, но он стоял там точно за мгновение перед тем, как нажать на квадратную плитку.
— Спускайся по лестнице и убирайся отсюда! — скомандовал полицейский сердито.
Райан повернулся и побежал вниз по внешней лестнице. Ничего вокруг не изменилось, как будто и не было безумной пляски хаоса, как будто он никогда не проникал в таинственное нутро Часов Судного дня.
Спускаясь с последнего марша лестницы, Райан увидел, что толпа смеется над ним.
— Эй, Райан! — окликнул его чей-то голос. — Мы так беспокоились.
Райан огляделся. В толпе, размахивая руками, стоял дядя Карл. Справа и слева от него были тетя Ингрид и Марта Мартин, у ног его сидел Макс. Райан спрыгнул с лестницы и, протиснувшись сквозь толпу, присоединился к ним.
— О, Райан, — плакала тетя Ингрид, обнимая его. — Слава Богу, с тобой все в порядке. Всю ночь была ужасная буря…
— Лес может быть опасным и в хорошую погоду, — сказал дядя Карл, — но ты выбрал самую ужасную. — Макс прыгал вокруг Райана и лизал ему руки. — Мы тебя повсюду искали…
— Когда появились Часы, я поняла, что нам следует искать тебя именно здесь, — вставила Марта Мартин. — Я сказала твоим дяде и тете, как великодушно было с твоей стороны принести мне мое лекарство.
— Да, конечно, — признал дядя Карл. — Это была добрая мысль, Райан, но тебе не следовало уходить из дому. — Он похлопал Райана по спине. — Ладно, главное, ты цел и невредим. Досталось тебе в Обердорфе. Сначала невероятная метель, теперь эта странная башня с часами и внезапная оттепель. Я никогда не видал ничего подобного.
«Если бы ты только знал», — думал Райан.
Он взглянул на Марту Мартин. На губах у нее играла загадочная улыбка.
Райан нахмурился. Оставалось еще кое-что, о чем ему надо было побеспокоиться.
На следующее утро, отпросившись у дяди на небольшую прогулку, Райан опять отправился на поиски старинного охотничьего замка.
С трудом отыскав замаскированную лестницу, он спустился по ней в подземелье Маджории. Затаив дыхание, отодвинул засов и открыл дверь.
Таинственное подземелье было точно таким же, как накануне. Факелы на стенах все еще ярко горели, колдовские снадобья стояли на своих местах, а в котелке по-прежнему что-то булькало. Но обитателя подземелья, Маджории, и след простыл.
Райан громко звал его, но никто не откликался. Удалось ли древнему Матемагу покинуть свою подземную тюрьму? Или он наконец умер?
На столе, там, где он их оставил, лежала книга и схема «Волн времени». Рядом белел листок — письмо. Райан прочел:
Спасибо тебе, Райан Шиллинг.
Подобно своему предку Вичвуду, ты оказался настоящим другом. После уничтожения кристалла ни одно человеческое существо не сможет жить вечно.
Райан осмотрелся и понял, что стоит перед нишей. Разумеется, думал он, что-то изменилось. Свет. Таинственное изумрудно-зеленое пламя. Оно исчезло, и вместе с ним древний волшебник.
Повернувшись к выходу, Райан заметил потрепанную мантию, лежащую на полу. Он нагнулся и подобрал ее. И как только он сделал это, она вместе с бывшими в ней костями рассыпалась в прах.
