Артист делится мечтой сыграть пантомиму, показывающую целую жизнь человека от рождения до старости. Он никого не бичует, а уважительно называет авторов, с которыми довелось работать (разумеется, не упомянув Хазина). Это было нормальное поведение порядочного человека. «Райкин чрезвычайно ценит в людях порядочность и сам выше того, чтобы ею пренебрегать», — много лет спустя написал в книге «Аркадий Райкин и его театр» (Детройт, 1984) Яков Самойлов, работавший в 1940—1960-х годах концертмейстером в Ленинградском театре эстрады.
На протяжении всей жизни Райкин постоянно утверждал эстраду как серьезное и высокое искусство. Он говорил об этом в своих статьях, заметках, устных выступлениях, в личных беседах с руководителями разного ранга, нередко имевшими весьма слабое представление о том, чем они призваны командовать. Так, однажды, будучи по делам своего театра на приеме у К. Е. Ворошилова, возглавившего после войны Бюро культуры при Совете министров СССР, он пытался объяснить «красному маршалу», что такое эстрада. Когда он упомянул имя Утесова, то последовала неожиданно резкая реакция собеседника: по имеющимся у того сведениям, Утесов собирался на шине переплыть Черное море и бежать в Турцию.
«Я сначала даже не нашелся что сказать, — рассказывал Райкин. — Передо мной вроде бы не сумасшедший. Взяв себя в руки, я возразил как можно более спокойно: «Зачем же Утесову на шине? Он не раз ездил с семьей в Париж. Так что, если бы ему очень хотелось в Турцию, он бы давно это сделал менее сложным способом». — «Ты правду говоришь? — спросил мой собеседник, как мне показалось, искренне обескураженный. — Пожалуй, мы пересмотрим к нему отношение»».
Всегда и всюду, где и как мог, Райкин стремился поднять престиж эстрады. Но более всего этому способствовало его собственное творчество.
Первые трансформации
В спектакле «Приходите, побеседуем!» внимание критики привлекла, кроме монодрамы, еще одна форма, в совершенстве освоенная Райкиным, — трансформация. В течение ряда лет трансформация у него присутствовала в каждом спектакле, увлекая зрителей неожиданными, смешными превращениями, сумасшедшим темпом. Эксцентрика, казалось, утерянная нашим искусством после короткого расцвета 1920-х годов, благодаря Райкину возрождалась на сцене Ленинградского театра миниатюр.
В юности Аркадию Исааковичу довелось случайно увидеть на эстраде итальянского артиста Никколо Луппо, выступавшего в старинном эстрадно-цирковом жанре трансформации.
Отец Аркадия Райкина Исаак Давидович
Мать Елизавета Борисовна
Единственная сохранившаяся детская фотография Аркадия Райкина.
После переезда семьи в Петроград будущий артист начал учиться в школе № 23 с физико- химическим уклоном.
Курс В. Н. Соловьева в Институте сценических искусств. Райкин — в центре рядом с любимым педагогом.
Всеволод Эмильевич Мейерхольд
Будущая жена Руфь Иоффе (Рома).
Аркадий Райкин после окончания института.
В роли Виноградского в спектакле «Начало жизни» Театра им. Ленинского комсомола.
Первая гастрольная поездка.
А.И.Райкин рядом с директором Театра эстрады И.М.Гершманом.
