– Не знаю. Одри! Держись за стул. Стюарт нашел себе невесту. Свадьба через два месяца.
– О господи! Ну пусть они будут счастливы… А я ее знаю?
Джуди расхохоталась:
– Ты как всегда в своем репертуаре: делаешь вид, что тебе все равно, а сама…
– Да мне правда все равно. Просто любопытно.
– Кажется, она не из наших кругов. А! Еще раз держись за стул: Джон развелся и живет вместе с Хелен. Они открыли туристическое агентство…
– Вот это да! И он бросил свою жену ради Хелен? Но ведь та была моложе и красивее.
– Ты сама знаешь, какая железная хватка у Хелен. Только тебе удалось ее победить. Ладно, я желаю тебе разобраться с Томом, а мне надо бежать.
– Как разобраться, мы даже не спросили ни адресов, ни телефонов друг у друга. Он, как всегда, общупал меня, обцеловал и убежал!
– Ну, Одри, мне ты можешь не врать: тебе всегда это нравилось больше, чем степенные ухаживания Джона и Стюарта.
– Да ну тебя! Вот и он тоже…
– Все, я побежала, Одри, извини, но правда не могу.
– Стой! А кто это был у тебя такой не выспавшийся и злой?
– Это моя очередная ошибка, – проговорила Джуди шепотом. – Приезжай, сама все увидишь. Осталось немного… и начнется другая жизнь. Пока!
– К чему это ты? – спросила Одри, но подруга уже нажала отбой.
Ее снова позвали в Каир прямо завтрашним утром, но тут она проявила стальную выдержку, не соглашаясь ни за что, хотя деньги, которые сулили всего за сутки пребывания там, казались астрономическими, ей ни разу еще не платили за «неофициальные» поездки так много. В конце концов, Одри заявила, что в контракте на эту тему ничего не оговорено, и она может потребовать объяснения в Штатах, в их головном строительном офисе.
Ей почему-то упрямо хотелось побыть в Тель-Авиве до отлета Тома. Вдруг они еще раз встретятся…
– Ты едешь домой? Твою машину уже пригнали. – Питер нависал над ее столом и многозначительно водил бровями. Он был ее здешним поклонником, и время от времени, чтобы за полгода не одичать от одиночества, Одри допускала его до своей спальни. Он был веселый и добрый, родом тоже из Штатов и, кажется, его в Нью-Йорке ждала невеста. Но Одри совсем не интересовала его личность и обстоятельства жизни. – Мы с тобой давно не прогуливались после работы… – Он снова прищурился на нее, измеряя глазами то, что находилось под тонкой шелковой туникой.
Это было завуалированное предложение: «Давай проведем сегодняшнюю ночь вместе».
– Питер, сегодня меня не надо провожать. Я сама доберусь. Тем более, машину мою уже пригнали, – ответила Одри. Она никогда не выражала чувства на публике, если только не дурачилась с Томом… И вдруг поняла, почему прогоняет Питера, хотя они и вправду давно «не прогуливались». Ей не дает покоя совсем другая встреча. Будь он неладен, этот Том! Он всегда выводил ее из равновесия. И с досадой посмотрев на любовника, Одри твердо произнесла: – Нет, Питер. Сегодня я занята.
– Ну… как знаешь, как знаешь… Времени у нас – всего две недели, а потом мы вряд ли когда-нибудь увидимся.
– Тем более, Питер.
Утром следующего дня Одри решила пешком пройтись от гостиницы до офиса и заодно позавтракать в любимом ресторанчике, далеко выдающемся в море. Неторопливо поедая салат, она наслаждалась видом синей воды, которая в мареве раскаленного воздуха сливалась с горизонтом. Над столиками звучала мелодия кельтской народной баллады, которая никак не вплеталась в израильское лето и только навевала мысли о северной прохладе.
– У вас свободно?
Она обернулась, готовая послать ко всем чертям кого бы то ни было: кругом полно свободных столиков, а ей нужно побыть с морем наедине. Но слова застряли у нее в горле, когда она увидела над собой Тома.
– Ты?
– Ну да… Я. – Он нехотя опустился на соседний стул, как будто это не сам он пришел, а она его позвала.
– Ты один?
– Я всегда один, – трагическим голосом произнес он, вынимая соломинку из ее коктейля и отпивая прямо из стакана большой глоток.
– Занятно. – Одри не сводила глаз с его левой руки, на которой еще вчера красовалось обручальное кольцо.
– Потерял в море. Купался ночью… – ответил он на ее немой вопрос. – Музыка здесь интересная. Мне нравится.
– Мне тоже.
– Мы уже обсуждали сходство наших интересов. Одри! А ты любишь купаться ночью?
– Ты о сходстве интересов?
– Нет, я о сегодняшнем вечере.
– Ты лучше скажи сначала о сегодняшнем утре. Как ты меня нашел?
– А я тебя и не искал!!! – Том даже привстал, как будто собрался уходить от обиды. – Я сам люблю этот ресторанчик. Вот. Зашел поесть. Как он называется-то?
– Все с тобой понятно.
– Да я правда не искал! Надо мне было! Тебя искать! Вот еще!
– Где же твоя семья?
– В Детройте.
– Вчера она еще была здесь.
– Да нет, я соврал. – Том озирался по сторонам. – У меня сегодня последний вечер здесь. Командировка заканчивается…
– Зачем же ты соврал?
– Какая теперь разница! Завтра мне улетать, а здесь так хорошо! Солнце, море, девочки.
– Оставайся вместо меня. Поедешь к скарабеям по завышенному тарифу, потолкаешься между арабами, которые прячут автоматы под одеждой… Солнце, море, девочки. А?
– Нет уж. А ты тоже зря так рискуешь.
– Теперь уже недолго осталось
– У нас сегодня корпоративная вечеринка. Фирма провожает нас домой, самолет утром. Приходи, повеселимся, искупаемся.
– Эка невидаль! Том, ты что думаешь, меня тут в черном теле держат и даже купаться не отпускают?
– В черном теле – да! Тело у тебя и правда стало черное. А зачем ты его скрываешь под этими шмотками? – Том оценивающе прошелся взглядом по ее любимой шелковой тунике и даже заглянул под стол, поглазел на длинные белые брюки. – Вчера ты была лучше с голыми ногами, то есть в шортах.
Одри усмехнулась. Том всегда, то ли по глупости, то ли специально, сначала говорил сомнительные комплименты, а потом поправлялся. Она действительно предпочитала закрытую одежду в жару. Быстро загорев под весенним солнцем, когда только приехала сюда, Одри сейчас не обнажала, а скрывала то, чем туристы привыкли щеголять и на пляже, и в городе. Как и все местные жители, она знала, как легко сгореть за один день, и предпочитала длинные рукава и длинные штанины из шелка или льна. Там, в Детройте, ее любимым цветом был черный, он очень шел к ее черным глазам и смуглой коже. Здесь же приходилось носить непривычное белое.
– Ты согласна?
– С чем? Что в шортах я выгляжу лучше?
– Нет. Ты идешь сегодня со мной? А то я одинок… Услуга за услугу – помнишь катер?
Одри вздохнула. Он-то откуда все помнит? На всякий случай решила соврать:
– Честно говоря – нет.
– И я не помню. Но услугу ты оказать должна. Я заеду в твой офис вечером. Да. Разденься как-нибудь. А то на тебе слишком много одежды.
Она возмущенно вытянулась:
– Том! Это что такое?
– А что? Со старшими так нельзя разговаривать?
– Да пошел ты! – Она запустила в него салфетницей.
Но он убежал, радостно хохоча.
Одри вздохнула, глядя ему вслед. Да уж: любимый ресторанчик, не помню, как называется, зашел поесть… Пригласил и убежал. Занятно…
3
Весь рабочий день Одри вспоминала. Буквально на каждом шагу ее настигали веселые короткие эпизоды, которые они пережили вместе с Томом. Вспоминала и тогда, когда ее позвали с группой израильтян на какой-то заводик, уверенно вставляя, вместо положенных арабских слов о кирпиче и досках, реплики Тома о бармене и пиве… Вспомнила веселую историю про арбуз, после чего не выдержала и расхохоталась в голос… Заботливо пощупав ей лоб, старший менеджер предложил отправиться в офис.
– Ты остынь, деточка. Остынь. Может, подумаешь, согласишься на той неделе ехать в Каир. Последний раз, перед закрытием контракта. Где еще столько денег можно заработать за одну ночь?
– В каком это смысле? – угрожающе зашипела Одри.
Он рассмеялся:
– Только в том, что лучше тебя здесь никто не переводит местные наречия. Придется поболтать языком несколько часов. Ты даже не успеешь поймать на себе ни одного скарабея.
– Ладно, подумаю, – процедила она сквозь зубы и отправилась, следуя его совету, в офис, вспоминать дальше.
Опустившись в мягкое рабочее кресло и вытянув на столе длинные ноги в греческих сандалиях до колен, Одри вдруг задумалась о сегодняшней утренней встрече. Времени до конца рабочего дня остается около часа, а значит, Том скоро приедет и она не успеет «раздеться как-нибудь», чтобы не было много одежды… Она вообще путалась в своем отношении к происходящему: с одной стороны, ее будоражила перспектива весело провести ночь с незнакомыми людьми, а с другой – вызывала опасения, потому что Том всегда был непредсказуем, и ей никак не удавалось раскрыть тайну их странной дружбы.
…Однажды они вместе грустили в офисе о своих «вторых половинах». Одри в очередной раз бросил Джон, укатив в Нью-Йорк и мотивировав это неотложными делами с недвижимостью (он все хотел взять кредит и купить там квартиру), а поскольку наступали праздники, то ни о каких банковских сделках в ближайшие три дня не могло быть и речи. Тома неделю как бросила его девушка – очаровательная белокурая Софи, с которой к тому времени он прожил вместе уже два года. Накануне она пришла в контору и при всех швырнула ключи на его стол. Сцена была некрасивая.
Одри ни за что не хотела сознаваться, что сегодня она собирается напиться из-за Джона, а Том скрывал, что брошенные ключи и молчащий телефон Софи не давали ему покоя… Словом, оказавшись в любимом студенческом баре, они долго вели светскую беседу, испытующе глядя друг на друга, потом Том сказал:
– Я бы не задумываясь женился на такой девчонке, как ты! Но ты старше меня. Мамуля не поймет! – Это был шутливый переход к главной теме.
