А когда немного отдышался и пришел в себя, рядом никого уже не было.
Чувства благодарности не было вовсе, лишь обида и раздражение, не слишком сильные, но слишком неприятные и неуместные.
— Ты знаешь кто я?
Бросив на него исподлобья оценивающий взгляд, человек усмехнулся.
— Атну, царь Аннумгуна, — спокойно произнес он таким тоном, словно не знать эти простые вещи просто нельзя.
Атну вздрогнул, не ожидая такого ответа. Он долго шел молча, размышляя о своем нежданном спасителе, и о том, где тот мог видеть его настолько близко, что бы запомнить лицо. Да какое лицо! Кто бы мог признать в грязном, оборванном парне царя величайшего из городов долины Инну. Он и сам бы себя сейчас, пожалуй, не узнал.
Кроме того Атну казалось, что он тоже видел где-то этого человека. Но вот где? Вглядывался, но все без толку. И все же такого как он нельзя не запомнить. Он не похож ни на одно из иннукушун, людей населявших долины обоих рек, до самого края восточных степей. Все они рыжие, словно та красная глина, из которой вылепил их великий Эмеш… Эмеш… Вылепил и бросил, что б ему…! Атну никогда не отличался особой почтительностью к богам.
Тот, кто сейчас перед ним, темноволосый, таких Атну кажется и не встречал никогда. Может быть, он пришел с запада, из озерной страны? Но ведь тоже нет… хотя кто знает.
Человек оказался неожиданно силен, пожалуй, даже слишком для своей комплекции, к тому же ловок и совершенно бесстрашен, в этом Атну успел убедиться совсем недавно, ползая по мокрым скалам. Он был весь покрыт грязью и недавними шрамами, да еще у него сильно повреждена рука, Атну так толком и не понял что могло оставить такой след, никогда раньше не видел ничего подобного. Спрашивать почему-то не хотелось. Так кто он, этот незнакомец? Кто-то из городской стражи? Может быть мелкий правитель?
Нет, все не то. Что-то в нем было не так.
Человек прекрасно понимал, что перед ним царь, но ему, похоже, было глубоко наплевать. Ни благоговения, ни почтения, ни хотя бы вражды к молодому болвану поссорившемуся с богами и накликавшему беды на свой народ. Его спаситель слишком много знал, но ему не было до этого дела, не было дела даже до того, как царь мог оказаться в таком месте. Впрочем, может быть он и об этом все знал.
— Как зовут тебя? — спросил Атну наконец.
Человек пожал плечами, покачал головой, и ответил не сразу, словно обдумывал нелегкий ответ.
— Иниб, — тихо произнес он.
Иниб? Атну где-то уже слышал это имя… или нет? Как странно… И тут из смутного клубка догадок выплыла одна. Не имя, но значение слова… или даже история с этим связанная.
— Иниб? Не может быть.
Идея эта была настолько невероятной, что Атну не решился бы признаться в этом даже самому себе. Он во все глаза уставился на человека, изо всех сил пытаясь убедить себя в том, что все это бред. Видимо все эмоции красноречиво отразились на его лице.
Иниб с интересом посмотрел на царя, чуть щурясь под непрекращающимся ливнем. Глаза у него были темные, немного золотистые, холодные, жесткие.
— Ты знаешь что значит это имя? — спросил он.
Атну замялся. Он угадал? Неужели он угадал? Но как такое возможно? Уж проще поверить что небо вот-вот упадет на землю… хотя кто его знает, это небо, может и упадет… в последнее время случилось столько всего.
— Смертный, — неуверенно произнес царь.
— Почти, — у него едва дрогнули уголки губ, это можно было счесть за улыбку, чуть кривоватую, снисходительную, — только не совсем.
— Да, не совсем…
Опустив голову, Атну тяжело вздохнул. Уточнять почему-то не хотелось. Было в этом что-то слишком неправильное. Так не должно быть… Неужели такое возможно?
— Кто ты?
Больше всего хотелось услышать какую-нибудь невероятную историю, пусть лучше окажется кем угодно, хоть демоном, но только не так. Но после этого вопроса нежданный спаситель, казалось, потерял к нему интерес.
— Человек, — безразлично произнес он, и отвернулся, давая понять что тема закрыта.
Какое-то время они шли молча. Вода хлюпала под ногами, но дорога в целом оказалась вполне сносной. Они не говорили о том куда идут, но Атну подозревал, что цель у них одна. Конечно, разве может быть иначе, ведь даже лодочник Уршанаби намекал на эту встречу. А он дурак, даже не догадался.
Но это значит рано или поздно придет время выбирать, а сдаваться легко царь не привык. Конечно, это не то же самое, что уступить простому человеку, но тем не менее.
Человеку… да уж, это совсем не то же самое.
Но только скоро один из них умрет, а может и оба, как повезет.
— Почему ты спас меня?
— Ты бы хотел остаться там?
— Но ты меня совсем не знаешь, ты рисковал жизнью.
На мгновение Иниб зажмурился, словно от боли. А когда снова открыл, это уже были глаза уставшего, одинокого и очень старого человека.
— Иногда спасти того, кого ты знаешь совсем не легко, — изменившимся глухим голосом произнес он.
Неожиданно Атну услышал в этих словах горечь и отчаянье, словно этому Инибу недавно пришлось пережить серьезную потерю. Да у кого ж не было потерь, в последнее-то время!
— Прости, — тихо и очень искренне сказал Атну.
Человек остановился, с некоторым недоумением заглянул царю в лицо. Его глаза чуть потеплели, тень пережитого начала немного отступать. И все же, под таким взглядом Атну чувствовал себя еще более неловко, словно ляпнул какую-то глупость.
— Скажи, — Иниб ладонью оттер воду с лица, — что там произошло у вас с Лару?
— Что? — Атну замер на месте, не сразу поняв о чем идет речь. Слишком уж резко тот переменил тему.
То, что случилось, казалось слишком давно, в другой жизни. Какое значение это имеет теперь? Может, пришло время поговорить на чистоту? Может быть все из-за него?
— Я знаю кто ты, — неожиданно, даже для самого себя, сказал он.
— Я тоже знаю кто я, — пожал плечами Иниб, — что с того?
Он отвернулся, и ускорил шаг.
Глава 1. Морской бог
Круглый белый камешек подпрыгнул на ладони, перевернулся на другой бок. Еще влажный, чуть прозрачный, с тонкой серой полоской посередине.
Пальцы привычно сжали его плоские бока, рука отошла назад, широкий размах, и камешек, резво подскакивая, запрыгал по волнам. Один, два, три, семь, десять раз. Эмеш был настоящим экспертом в этом деле.
Признаться, последние три сотни лет ему и заняться-то больше нечем. Все дела сделаны, люди прекрасно справляются и сами. Ему остается только наблюдать, не вмешиваться, да запускать по морю камешки.
Морской бог. Он давно уже отошел то дел, передав их другим бессмертным. А людям лучше обходиться без него, да и ему самому лучше вдали от людей. Спокойнее…
Так уж сложилось.
Великий Эмеш. Да, эти красноголовые человечки считали его великим, он для них и учитель, и отец, и еще невесть кто. Но только был ли он великим на самом деле? Что за глупость. Он же не Атт, властелин небес. Миру вокруг всего-то пятьсот лет, а ему самому немногим больше. Для мира — совсем юный возраст, да и для бога тоже. А прошлое предпочитали не вспоминать, оно надежно похоронено в глубинах Илара.
Да что об этом.
Вот море…
Море — оно здесь и сейчас, и лучше его ничего нельзя придумать.
Его пятки утопают в крупном золотистом песке, его пальцы лижут пенистые волны. Эмеш стоял босиком, широко расставив ноги и смотрел вдаль, туда, где до самого края мира плескалась вода. Изумрудно-зеленая у самого берега, серовато-синяя на горизонте. Здесь нет ни кораблей, ни даже лодок, нет ничего, что не нарушает покой моря, разве что чайки.
Солнце уже поднялось высоко и начало понемногу припекать спину. Потянувшись всем телом, словно большой сытый кот, Эмеш растянулся на песке, подставив лицо солнцу. Он раскинул руки и позволил мыслям течь свободно и неспешно. Он любил приходить сюда, где время теряется и остается только покой.
Еще чайки над головой. Но они не мешают, без них было бы слишком пусто и не хватало бы чего-то важного.
Хорошо лежать здесь, на краю мира, в уютном маленьком уголке, куда нет доступа посторонним. Раствориться без остатка в уютном тепле. Что еще нужно для счастья?
Часа через два, когда полуденное солнце начало жарить не на шутку, Эмеш поднялся, стряхнул со спины песок и зашагал к дому.
— Господин, — Иникер, его верный домашний демон, бежит следом, едва поспевая, шурша перламутровой чешуей.
— Господин, — говорит он, — спрашивали Лару, но я не решился ее будить.
— Хорошо. Кто спрашивал? — Эмеш остановился у входа.
— Гизуду, он просто в ярости. Он там просто в ярости! — Иникер взмахнул руками, изображая всю ярость хранителя леса, — он кричит, что это Лару во всем виновата. Говорит, что какой-то царь что-то у него поломал. Я так и не понял.
Эмеш удивленно хмыкнул. Ну и царь! Ему все же удалось, кто бы мог подумать. Может быть человечки вышли не так уж и плохи, или поумнели со временем. Раньше он за ними такого не замечал.
— Хорошо, Ник, я сам ей сажу.
Иникер кивнул и быстро исчез куда-то по своим делам.
В спальне пахло цветами. Мягкий свет из окна, словно легкий туман плыл по комнате, пробираясь сквозь тончайший полог кровати.
Лару уютно свернулась калачиком под одеялом, положив ладошку под голову. Даже будить жалко.
Эмеш осторожно присел на край кровати.
Сколько сотен лет он ее знает, а все не перестает любоваться — так хороша. Даже и не скажешь сразу что в ней особенного, красота Лару шла изнутри, такая мощная сила, устоять перед которой не способен ни один мужчина. Богиня плодородия, как-никак.
