И осознание этого, лишь больше возбуждало.
Губы мужчины прижались к затылку, и он крепко обнял Сирину, сильно прижимая к своему телу. Не давая возникнуть сомнению в том, что не одна она тут на грани…, его твердость очень ясно показывала это ей.
— Я не смогла тебя найти. — Сирина произнесла это с придыханием, не в силах скрыть своей реакции.
Ее уже не пугал, только подхлестывал этот звук довольного урчания, раздающийся в тишине, стоящей вокруг.
— Я был на крыше.
С трудом сглотнув, и вспоминая, что кажется, собиралась напиться, она повернула голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Ты куришь? — Спросила Сирина первое, что пришло ей в голову. Иначе, какой смысл был идти на крышу? Но, не очень интересовалась ответом, если честно.
— Нет. — Его улыбка была чуть насмешливой, но… ей это нравилось, пропади все пропадом!
И, пусть он понимает, что творит с ней каждым касанием, даже взглядом.
Черт его побери! Она хотела, чтобы он продолжал, совершенно точно, хотела.
Сирина мотнула головой, чтобы заставить работать и мозг, а не только гормоны, и попыталась высвободиться.
Но Михаэль не отпустил.
Одна его ладонь так и осталась на месте под тяжелым шелком сорочки, накрывая полную грудь, обхватывая, легко натирая ее. Задевая кончиками пальцев, другую вершину.
А вторая рука заскользила вниз, начиная повторять уже знакомый девушке рисунок, будто втирая в ее кожу дорогое эфирное масло по непонятным начертаниям. Доводя ее возбуждение до той границы, за которой у мозга шансов уже не было.
— Убегаешь, малыш? — Голос мужчины стал на тон ниже, приобретая хриплый оттенок, а она, теперь, и сама забыла, куда, собственно, собиралась. Так и застыла в плене его рук, прижатая к его крепкому телу. — Поздно.
— Пить… хотелось. — Наконец, вспомнила она свою цель, после нескольких мгновений тишины,… в которые, ее, определенно, что-то настораживало.
Однако Сирина так и не смогла сосредоточиться, чтобы понять, что же это было. Даже голос подводил хозяйку, ломаясь и тая.
Улыбка Михаэля стала шире, а глаза…, наверно, на фоне такого возбуждения, ее стали преследовать галлюцинации, но Сирина могла бы поклясться, что его глаза замерцали пламенем.
— Я принесу. — Еще тише, хрипло прошептал он, лаская языком ее шею, царапая ее.
Когда Михаэль отошел к холодильнику, Сирина испытала разочарование. Ей, очень хотелось, чтобы все оставалось по-прежнему.
Его руки, во всяком случае, … и его губы, совершенно точно, … и вообще, весь он….
Но, и наблюдать за движениями тела мужчины, обзор которых был ограничен лишь джинсами, доставляло немалое удовольствие, и не только эстетическое, если быть честной…
Она старалась не задумываться над тем, что ей хотелось сделать с его телом… своими руками,… губами, возможно,… языком, определенно…
Над этим не стоило задумываться, памятуя о том, что все ее желания не представляли тайны для него. Но, соблазнительные картины, упрямо стояли перед глазами, заставляя девушку, раз за разом, увлажнять свои губы, в желании этого.
Мужчина вернулся очень быстро, неся бутылку темно-зеленого стекла и бокал, обхватывая его длинную стеклянную ножку пальцами. Один бокал.
— Мне хотелось воды. — Попыталась уточнить Сирина, наблюдая, как темно-красное вино переливается через край горлышка бутылки, и стекает по пузатым стенкам бокала маслянистыми каплями.
— Вино. — Михаэль не обсуждал, констатировал очевидное.
Отставив наполненный сосуд, мужчина обхватил ее руками за талию, приподнимая, целуя в губы, страстно, напористо. Так, что забирал дыхание ласками своих губ и языка.
И, только когда он отстранился, Сирина поняла, что не заметила, как он усадил ее на столешницу. Теперь, их лица были почти на одном уровне. Он стоял близко, очень близко. Ее ноги касались, почти обхватывая, его бедер. И Сирина ощутила, как начинает кружиться голова, от дикого, нарастающего возбуждения.
Михаэль склонил свою голову, вновь овладевая припухшими губами девушки, медленно расстегивая пуговицы черной рубашки, не прерывая поцелуя, разводя шелковую ткань в сторону. Его изящные пальцы, столь соблазнительные для нее, вновь, обхватили ее грудь, обводя сосок, заставляя Сирину тихонько стонать.
Отклонив голову, мужчина взял бокал и сделал глоток, не прекращая дразнить, натирая ее грудь подушечкой большого пальца. И, …прижался к ее губам.
Сирина застонала в полный голос, обхватывая его шею руками, притягивая ближе.
Ощущение того, что он заставлял ее пить вино из его губ…, что терпкий напиток разливался по ее языку, дурманя, стекая в горло — это разрушало Сирину, заставляя желать много- много большего.
Ее ноги скрестились на его спине, понуждая его упереться в ее жар.
И, в этот раз, застонал Михаэль.
Сирина готова была распасться на кусочки от этого звука, растечься по нему, по его телу, так, как растекалось по ее языку чуть сладкое вино.
— Еще? — Искушающе прошептал мужчина ей в губы.
Девушка не могла говорить, только согласно застонала.
Михаэль сделал новый глоток, припадая к ее устам.
Его рука отпустила горящую грудь, и скользнула ниже, дразня, мучая.
А когда новая порция вина начала стекать по его языку в ее рот, Михаэль погрузил в нее свои пальцы, начиная двигать ими, так, словно танцевал, лаская.
Сирина не была уже уверена, кричит она от удовольствия, или стонет, без размышления глотая тягуче-терпкий напиток.
Непроизвольно, ее голова откинулась, от наслаждения, которое доставляли ритмичные, искушающие скольжения его руки, но Михаэль не отпустил ее губы, чуть прикусывая их, заставляя ее плоть сжиматься, обхватывая его пальцы от этого, островатого привкуса слабой боли, смешанной с вином.
Они застонали в унисон.
И, когда новый глоток потек в ее рот, мужчина резко вошел в ее тело, заменяя пальцы горячей плотью. Сирина не могла больше терпеть, взрываясь в первом приливе наслаждения, продолжая пить из его губ, царапая пальцами его спину, дрожа от испытываемого удовольствия.
Его руки обхватили ее затылок, не давая отстраняться, вынуждая снова и снова глотать вино, не прекращая напористых и подавляющих проникновений.
А потом, он замер, заставляя Сирину зависнуть на краю очередного освобождения, принуждая просительно всхлипывать.
Михаэль легонько сжал свои пальцы, натягивая волосы на затылке, понукая открыть глаза, наблюдать за тем, как он выпивает последние глотки из бокала, и резко толкнулся, прижимаясь к ней ртом…
Если бы она могла, Сирина бы закричала… Высоко, пронзительно, от накатившего удовольствия.
Но, вместо этого, ощущая, как разлетается на частички ее тело, девушка глотала вино, выпивая напиток, испивая его хриплый стон, который усиливал ее собственный пик…
Сжимаясь вокруг его плоти, ощущая его конвульсивные толчки…
И опала в руках Михаэля, лишь краем сознания, смутно отмечая, что в сладкой терпкости напитка, имелись и соленые нотки…
Глава 5
«Тебе это понравилось, не так ли, малыш?
Ты пила вкус моей крови, и радовалась, ощущая ее у себя на языке. Я знаю это, моя милая.
Скоро, нам не будет нужно вино.
Ты столь близка к этому… Ты будешь жаждать ощутить мой вкус… Так, как я жажду испить твой… И мысль об этом, покоряет меня…
Ты так коварна, моя Сирина, но я не желаю прерывать нашу шалость.
Мы совершили наш главный поворот в этом танце, и больше нет возврата.
Ты еще не знаешь об этом, малыш. Но, тебе, все равно, страшно. Я чувствую этот привкус в твоем аромате.
Да, тебе стоит бояться, милая. Но, и от страха можно испытывать наслаждение. Я научу тебя, поверь.
Иди за мной. Я веду тебя в нашем танце.
И ты уже, почти, потерялась во мне…»
Девушка смотрела во тьму его глаз, почти завороженная обещанием, которого он не давал ей. Но, она видела, это манящее пламя в черноте.
И не было раздумий, когда тонкая рука поднялась, ложась в большую ладонь.
У девушки не было сомнений — ей просто хотелось облегчения этой боли. Ей хотелось, чтобы кто-то забрал этот крик, который звенел внутри. Дал ей тишину и покой. И, была почти уверена, что этот незнакомец, вполне может справиться с этим.
— Прогуляемся,…? — Мужчина вопросительно поднял бровь, ожидая, что она скажет, как к ней обращаться.
— Сирина… — Не задумываясь, произнесла она, хоть и не любила говорить свое полное имя.
— Что ж, прогуляемся, Сирина? — Чуть насмешливо усмехнулся мужчина, притягивая девушку к себе. — И посмотрим, что мы сможем рассказать друг другу о красоте этого города…
Тихонько застонав от тянущей, приятной боли в мышцах, Рина открыла глаза, и повернулась на другой бок широкой постели.
Хоть сердце ее и колотилось, но в этот раз, ужас после кошмара не правил в ее разуме.
Михаэль сидел рядом, откинувшись на подушки, и задумчиво смотрел на золотое украшение, которое держал в своей руке, перебирая тяжелые звенья пальцами.
Сирина вспыхнула, вспоминая, что именно он творил этими пальцами с ее телом не так уж и давно, и как она, отвечала на его ласки.
— Доброе утро. — Неуверенно прошептала девушка, хриплым, ломающимся голосом.
Она, опять, хотела пить.
Возможно, в этом и не было ничего странного, учитывая то, каким именно образом, ей в прошлый раз позволили утолить жажду…
Мужчина улыбнулся, вытягиваясь рядом с ее телом и обхватывая ее голову рукой, набирая полную пригоршню черных прядей.
