Инга припала к плитам серого камня, придавленная его силой. Она пыталась вырваться, но была слишком слаба.
Это было даже неинтересно.
Смертные, порою, оказывали более достойный отпор. Право. Она тяготила его своими хрипами, конвульсивно сжимаясь на полу его зала. Михаэля раздражало это. Так же, как и мысли, которые вампирша, так наивно-старательно, пыталась спрятать от него.
Взмахом руки, отправив измученную сломленную девушку подальше, к ее хозяину, как он надеялся, чтобы тот сам разбирался с ней, Михаэль поднялся с резного стула.
Солнце садилось.
Не то, чтобы светило так уж мешало ему. У Вечного было достаточно силы, что минимизировать влияние этой звезды, пусть и на время. Просто, сейчас не было необходимости так истощать свои резервы.
Тем более что он уже мог идти к Сирине.
Их танго начинало новый этап…
— Ой, Ник, перестань. — Девушка вытерла набежавшие от смеха слезы рукой. — Правда. Я больше не могу слушать о выходках твоих братьев. — Она устало прислонилась к дереву, надеясь найти в нем поддержку. — Ни за что бы, ни поверила, что ты можешь быть таким шкодным.
— Да, мы здорово повеселились. — Широко улыбаясь, согласился мужчина, приближаясь к ней на шаг. — Ну а ты? У тебя есть братья, или сестры, Рина?
Николай упер в ствол дерева руку, нависая над девушкой.
Это вызывала странный дискомфорт. Хоть ей и было с ним интересно, и день прошел просто великолепно, но… Рина испытывала очень неприятные ощущения каждый раз, стоило Николаю приблизиться к ней. Словно, не пустыми были ее утренние опасения, не смотря на всю их нелепость. Будто, и правда, изменил в ней что-то тот сон. Околдовал…
Так изменил, что и обычная грусть при расспросах о ее близких, отступила сейчас.
— Нет. — С ее лица ушло веселье, и девушка, чуть наклонившись, проскользнула под его рукой, которой мужчина загородил ей проход, отходя от Ника. — Я была единственным ребенком в семье.
Что-то закралось в ее сознание. Тревожное и пугающее, не выходящие за пределы смутного ощущения, так и остающееся в рамках затаенного, сокровенного страха. Что-то, что никогда не могла она осознать, но неизменно ощущала при воспоминаниях. Знать бы только, что…
— Ник! Рина! — Весело размахивая рукой, к ним приближалась Саманта.
Быстро оказавшись рядом, она окинула обоих дружелюбным взглядом, хоть Сирина искренне сомневалась, в настолько уж, теплом отношении этой женщины к себе. Девушка уже успела изучить ее и сделать предварительные выводы.
Саманте было за тридцать, прилично за тридцать, в общем-то. И то, что в таком возрасте она была лишь кандидатом наук, как и то, что имела явную связь с руководителем проекта — сказало Рине о многом. Да и в самом предмете изучения, как стало очевидно вчера, женщина разбирается весьма слабо. Ясно было, что ее пристроил в исследовательскую группу начальник, и исполняла она, в основном, представительские функции, такие, как вчера, встречая Сирину. На большее ее, определенно, не хватало.
Кроме того, Саманта, по непонятной причине, почувствовала в девушке соперницу, испытывая недовольство от явного и неприкрытого восхищения мужского состава научной группы, новой участницей. А осознать, что в большей степени, этот интерес был обусловлен уважением к ее научными достижениями — для Саманты оказалось недоступным.
Девушка еще вчера отметила недовольство, мелькающее в глазах этой женщины. Но, она не собиралась тут задерживаться. Так, какая ей разница, в общем-то?
Не смотря на то, что говорила Саманта быстро и весело, вся ее речь была направленно на полное исключение Рины из разговора. Ник бросил на девушку извиняющийся взгляд, понимая, что тема, поднятая подошедшей, скорее всего не интересна и безразлична Сирине, так как, ее не было здесь, во время обсуждаемых событий.
Чуть скривив губы в насмешливой и понимающей улыбке, Рина легко мотнула головой, и отошла на несколько шагов в сторону.
Похоже, она переборщила сегодня с чужим обществом. Ей хотелось одиночества. И, пусть девушку настораживало то, что могло с собой принести уединение, она почти хотела этого.
— Сирина…
Она вздрогнула, услышав этот голос. Он напоминал ей стальное лезвие обернутое черным бархатом. Сила, несгибаемая сила, едва прикрытая элегантной мягкостью. Иллюзия нежности, скрывающая напор. Майкл…
Все отступало перед твердостью этого голоса.
Гомон голосов гуляющих студентов, далекий шум Праги, громкий и резкий смех Саманты — просто терялось.
Сирину обволакивало тишиной и безмолвием, в котором звучало лишь две вещи: его голос и … мелодия…, надрывная, прерывистая песня скрипки, поддерживаемая аккордами гармони. Хоть и не откуда было взяться ей…
И медленное кружение снежинок на темно-алом…
Картинки сна замелькали у нее перед глазами, пусть и старалась девушка остановить этот водоворот образов. В конце концов, являясь взрослой и здравомыслящей особой, можно было позволить себе смело смотреть в глаза мужчине, ведь он не мог знать о ее фантазиях. Не мог, ведь?
Рина повернулась, едва успев подумать, откуда, собственно, ему известно ее полное имя, но так и не спросила об этом, вновь, поглощенная тьмой этих глаз. Вот только, сегодня там было и еще что-то… словно языки багрового пламени, мерцали, освещая тьму. Девушка моргнула, в безуспешной попытке прогнать это наваждение.
— Майкл. — Ответила она, чуть наклоняя голову, чтобы отвести пряди волос, которые бросило на ее лицо порывом осеннего ветра.
— Михаэль,… - Он протянул руку, без колебания, ловя непослушные волосы, и заводя их ей за спину. — Ты будешь звать меня так, правда, милая? — Его ладонь замерла на ее затылке, и пальцы пробежались по шее, спускаясь к началу изгиба позвоночника. И застыли там. Рождая дрожь и томление… Да что там, жажду…
Всего лишь касание, а она уже готова сделать все, что он ни пожелает? Это возмутило Сирину. Вызвало раздражение своей нелогичностью и абсурдностью. Она не собиралась становиться безвольной рабыней бушующих гормонов. Не без боя, во всяком случае.
— Не думаю, что мы достаточно знакомы, для подобного общения. — Моргнув, Сирина попыталась сделать шаг назад. Но, проиграла первую же битву с собой. С ним.
— О, нет, малыш. Мы знакомы достаточно. — Улыбка, которая появилась на его губах, была …пугающей.
Но не тем, что обещала ужасы, а тем, что давала четко понять — он знает. Как бы ни было это абсурдно, нелогично и, просто, нереально — он знает…
Сирина встряхнула головой, сгоняя это странное ощущение. И пожалела об этом, непроизвольно ощущая трение своей кожи о его ладонь. И ей понравилось это ощущение. Она знала его…?
— Какого дьявола? — Девушка и сама не заметила, что задала этот вопрос, понимая допущенную оплошность только тогда, когда он засмеялся, глядя на ее, столь неприкрытую, растерянность.
— Какой интересный, и точно сформулированный вопрос, милая. — Михаэль медленно водил большим пальцем по коже ее шеи, рисуя сложный и непонятный узор. — А что для тебя дьявол, малыш?
— Рина? — Николай подошел к ним, окидывая Михаэля настороженным взглядом.
А Сирина вздрогнула, понимая, что уже начала называть его так, в своих мыслях. Подчинилась.
«Но», — попыталась она убедить саму себя, — «просто это имя, и в самом деле, гораздо больше подходит ему, нежели Майкл».
Оно было таким же, как и его обладатель. Притягивающее. Пропитанное силой.
Ник сделал еще шаг, внимательно всматриваясь в ее лицо.
— Все в порядке, Рина? — Его подозрительный взгляд переметнулся на мужчину, а потом, прошелся по его руке, следуя туда, где лежала ладонь Михаэля, скрытая ее волосами. — Проблем нет?
Но, девушка не успела ответить, с удивлением слыша отзвук уже знакомого, недовольного, урчащего звука. Но откуда? Здесь, уж точно, никакого оборудования не было и в помине.
— У нас нет проблем…Ник, правильно? — Михаэль контролировал свою ярость, не желая раньше времени, отпускать силу.
Николай кивнул, признавая верность произнесения своего имени.
Сделав шаг немного в сторону и к Рине, Михаэль оказался чуть перед ней, словно становясь на пути у мужчины, но при этом, так и продолжал ласкать ее шею пальцем.
И его движения, будто специально, стали еще более дразнящими, более томными, заставляя маленькие искорки разбегаться по всему телу девушки, от этих неспешных, тягучих и мучительных касаний.
Сирина закусила губу. Она хотела бы что-то ответить на вопросительный взгляд Ника, который, не очень поверив Михаэлю, уперся своими глазами в нее. Но, … боялась, что если откроет рот, то просто застонет от того удовольствия, которое рождали в ее теле, движения пальцев стоящего рядом мужчины…
Боже мой!
И это он гладил ее шею… Она не хотела думать, что может испытать, доведись его руке опуститься куда-нибудь еще… в район сердца, например… или куда-нибудь, пониже…
— О, не волнуйся, малыш, тебе понравится. — Его шепот защекотал ее ухо, дразня хрипотцой. Но, он все так же, продолжал смотреть на чеха.
Черт побери!
Сирина не заметила, как с молитв перешла на чертыхания. Не до раздумий о богословии, как-то было. Он что, мысли ее читает? Или, у нее на лице все написано? В таком случае, она должна была бы испытывать стыд.
Однако, совесть и скромность задремали, убаюканные его обжигающей лаской.
— Кхм, — девушка честно попыталась прочистить горло, чтобы хоть как-то ответить на вопрос Николая. Облизнула пересохшие губы, улавливая, как урчание вокруг нее, меняет тональность, переходя из напряженного, в …довольное? — Полагаю, что да, Ник. — Сирина и сама не знала, что вынудило ее подтвердить слова Михаэля.
Но, не было у нее желания прекращать свой разговор с ним. Если это так называлось… хоть где-то… у суккубов, возможно… у древних римских демонов совращения это могли бы счесть болтовней…, не у людей, однозначно.
Она стоит тут, и серьезно размышляет о существовании демонов соблазнения? Ощущая при этом, невероятную, обжигающую ласку вполне реального мужчины?
Ее визит к психиатру, следует поставить в список первоочередных дел на будущей неделе. А лучше — завтра. Даже, если придется заплатить с торицей за вызов в воскресенье.
Вовсе, потерявшая способность следить за окружающими событиями, Рина почти пропустила, как странно изменилось выражение глаз Николая, недовольного ее ответом, как напряглось все его тело, словно тот собирался выяснять отношения в открытом противостоянии. Но, так же внезапно, его синие глаза потухли. И, кивнув, мужчина отошел от них, не оборачиваясь.
— Итак, малыш. — Михаэль обошел ее, полностью обнимая за плечи, и погружая пальцы в длинные темные пряди. — Прогуляемся? Осенняя Прага прекрасна и таинственна ночью. Не менее чем ночной зимний Лондон. Позволь, я покажу тебе самые интригующие ее места, и мы продолжим наш разговор о дьяволе.
— Не думаю, что уж очень сильна в этой теме. — Сирина прилагала героические усилия, чтобы не поддаться такому соблазнительному искусу — полностью откинуться на него.
Ее, непонятным образом, насторожило упоминание родного города. Что Михаэль мог знать об очаровании ночного Лондона зимой?
— Что ж, и в этом, я готов помочь расширить твой кругозор. — Пальцы Михаэля обхватили ее подбородок, поворачивая лицо девушки, ловя взгляд ее зеленых глаз. — Прогуляемся, Сирина?
