– Я, конечно, извиняюсь за такую просьбу, но можно воспользоваться вашим туалетом?
– Туалетом? – переспросил Харриган.
Полицейский кивнул. На его лице появилась виноватая улыбка, призванная убедить их, что его намерения абсолютно невинны.
Какого черта, подумал Харриган. Дом пуст. Оружие спрятано. Почему бы мальчишке не сходить в туалет?
– Прямо по коридору и налево, – объяснил он.
– Большое спасибо.
Парень снова кивнул и вышел из комнаты.
Каблуки его ботинок стучали по полу, а на кожаном поясе позвякивали наручники. Он так и не убрал руку с кобуры.
Крэй одобрительно посмотрел на Харригана и показал большой палец: все в порядке.
И в это мгновение на улице раздались выстрелы.
Полицейский с криком «Что за черт?!» бросился в столовую. Харриган выглянул в окно: второй полицейский лежал возле столба, к которому крепилась бельевая веревка. Над ним с пистолетом в руках склонился Кейтс.
Мальчишка-коп как раз открывал дверь черного хода, когда его окликнул Харриган:
– Эй!
Парню хватило глупости обернуться, и Харриган, конечно, опередил его. Две пули попали полицейскому в голову, одна в грудь. Харриган и Крэй перешагнули через его тело и вышли на улицу.
Харриган опустился на колени возле второго полицейского и только покачал головой. Судя по ужасному запаху, полицейский обмарался. Он лежал на земле и плакал, все время повторяя одно имя: «Кэти, Кэти, Кэти». Наверное, так звали его жену.
В какой-то момент он открыл глаза и уставился на Харригана, и тот вдруг вспомнил о Линде. Скорее всего она была так же напугана, когда ложилась на операционный стол.
– Кэти, – снова повторил полицейский.
Он поднял дрожащую руку, словно просил помощи. Харриган взял его руку в свою. Такое часто случалось с ним во Вьетнаме. Он всегда протягивал руку, когда ребята готовились встретить смерть, даже сволочному лейтенанту, которого так ненавидел.
– Все будет хорошо. – сказал Харриган.
Полицейский продолжал плакать.
– Я больше не увижу Кэти, да?
– Увидишь. Непременно увидишь.
Полицейский крепче сжал его руку. Он хотел бы, чтобы рядом были жена или отец.
– Обещаешь, что я увижу ее?
– Обещаю, – кивнул Харриган.
Рука полицейского выскользнула из его руки.
– Ну что, он подох? – осведомился Кейтс.
Харриган осторожно положил руку умершего ему на живот.
– Надо сваливать, – вмешался Крэй. – Причем быстро.
– Да. – Голос Харригана звучал глухо.
Он поднялся на ноги и, обернувшись, ударил Кейта ногой в пах, а когда тот начал заваливаться на бок, схватил парня за длинную шевелюру и принялся бить головой о столб.
Чего доброго убил бы, но Крэй положил руку Харригану на плечо и сказал:
– Мы профессионалы, не забывай об этом. А сейчас ты ведешь себя как молокосос.
– Точно, – нехотя согласился Харриган.
Он отпустил Кейтса, и тот повалился на землю, но тут же получил сильный удар по ноге:
– Поднимайся, мы спешим.
Кейтс решил не спорить.
Глава четвертая
1
Как позже рассказывала полиции и друзьям Уэнди Де Бриз, она просто ехала на велосипеде, выполняя свою работу, когда неизвестно откуда взявшаяся машина оттеснила ее с дороги на обочину.
Уэнди не столько испугалась, сколько разозлилась. В свои девятнадцать она была отличницей в университете, а кроме того, четырнадцать часов в неделю крутила педали скоростного велосипеда, работая курьером в службе доставки.
В солнечную погоду Уэнди разъезжала в фирменной футболке, но в такую плохую погоду, как сегодня, на ней была желтая куртка с логотипом на спине.
И вот она, одетая в ту самую желтую куртку, чуть не врезалась в бетонный столб городского освещения, расположенный неподалеку от почтового ящика. Лишь в последний момент ей удалось выровнять велосипед. Девушка обернулась, чтобы показать средний палец удаляющейся машине, но, к ее удивлению, машина вовсе не удалялась. Она остановилась, из нее вышел какой-то мужик – высокий, симпатичный хорошо одетый блондин с небольшой коробкой в руках – и направился к ней. Коробка была в розовой подарочной упаковке, которую венчал небольшой, но изящный белый бант. Мужчина прятал ее под курткой, словно маленькое домашнее животное, чтобы она не промокла.
– Прости, если я тебя напугал, – сказал он.
– Вы меня не напугали.
– Хорошо.
– Вы меня разозлили!
Мужчина искренне удивился:
– Ну, в любом случае прошу прощения. Я немного не рассчитал.
Он полез в карман элегантной спортивной куртки – из настоящего ирландского твида, насколько могла судить Уэнди, – и протянул ей купюру, достоинство которой девушка не успела рассмотреть.
– Я хотел бы воспользоваться услугами вашей фирмы.
– И ради этого вы меня подрезали?
– Я же сказал, это произошло случайно.
– Обратитесь в контору.
– Я спешу. У меня самолет.
– Ну конечно, как же я не догадалась.
Своей внешностью, учтивыми манерами и зеленой бумажкой мужчина немного успокоил Уэнди, и кипятилась она больше для приличия.
– Хотите, чтобы я доставила эту коробку?
– Если тебя не затруднит.
– В центр? Я работаю только в центре.
– В самый что ни на есть центр. В окружную прокуратуру.
Разозленные водители объезжали его машину. Он поставил ее в зоне, где парковка была запрещена. По правде говоря, встал под самим знаком, который об этом извещал. Но его нисколько не пугали их угрозы и гневные взгляды, он их словно не замечал.
– Ладно. Я постоянно туда что-нибудь доставляю.
– Можешь оставить деньги себе, – сказал мужчина. – Ну, в том смысле, твоему шефу не обязательно знать об этом заказе.
Если бы ее отца не уволили с завода четыре месяца назад, Уэнди насторожилась бы, проявила гражданскую бдительность. Но правительство сократило финансирование оборонки, и это прямым образом коснулось ее отца. Поэтому девушка работала каждую свободную минуту. Уэнди нужны были любые деньги, чтобы оплачивать обучение в колледже.
Мужчина переложил банкноту в другую руку и вручил ей. Пятьдесят долларов. Новенькие. Уэнди чуть было не воскликнула «Ух ты!», но вовремя сдержалась: это было бы непрофессионально. Вместо этого она просто спросила:
– Прокуратура занимает два этажа. Здесь указан адрес?
