– Он в городе, осматривает трофеи, – был ответ.
– Проводи меня к нему, – приказал Тарас, поправляя ножны меча, – я хочу сам на все посмотреть.
Прибыв в город и встретившись с Иолаем, которого он буквально вчера повысил в должности, Тарас узнал подробности. Появление под стенами неизвестного войска действительно вызвало панику среди гарнизона и жителей, которые понятия не имели, что буквально по соседству разыгралось настоящее сражение. Когда по городу выпустили несколько зарядов из баллисты и зашвырнули за стену огненный горшок, защитники пришли в панику. Они решили, что их окружило огромное, неизвестно откуда взявшееся войско, и, бросив все, поспешили оставить город. На выходе морпехи напали на гарнизон, истребив его почти полностью. Остальные пытались спастись на судах из бухты, но повстречали на свою беду эскадру Гисандра.
– Лишь нескольким удалось бежать и затеряться в горах, – отрапортовал командир экспедиционного корпуса.
– Ты молодец, Иолай, – похвалил его Тарас, – значит, враг разбит. Это хорошо. Но это еще не полная победа. И у меня будет для тебя новый приказ.
Решив ковать железо пока горячо, Тарас ссадил на берег еще одну команду морпехов, прикомандировав ее к этому отряду. И добавил к уже имевшейся еще одну баллисту. Теперь пешее войско насчитывало около четырех сотен бойцов и два орудия.
– Не теряя времени, ты немедленно отправишься дальше и нынче же вечером будешь у стен Ставроса, – сообщил ему Гисандр во время разговора на одной из башен, откуда они рассматривали окрестности, – там ты должен навести много шума в окрестностях города, чтобы защитники думали, что вас пришло гораздо больше, чем на самом деле. Здесь тебе это отлично удалось. А я тем временем тоже прибуду к Ставросу. Отправлюсь туда же морем, но ты достигнешь его раньше. Попробуем повторить наш успех. Я уверен, боги помогут нам нанести удар по логову врага и захватить его.
Он смерил взглядом жилистого периека.
– Эта задача будет потруднее, Иолай. Ставрос укреплен лучше, и мы можем столкнуться там с сильным сопротивлением. Готовься к тому, что эта победа не будет слишком легкой.
Периек кивнул, не проронив ни слова.
– И все же большой армии там нет, – успокоил его Гисандр, развивая мысль. – Так что Гиперкид будет сильно удивлен, узнав, что его родной город захвачен. И поспешит обратно со своей армией, но будет уже поздно. Мы уже укрепимся в его логове, и дело будет кончено.
Когда флот Гисандра отплыл из гавани Фрикса, в случае морского боя он мог рассчитывать лишь на половину своих триер. Остальные, оставшись без морпехов, были, по сути, превращены в транспортные корабли и нагружены добычей.
– Ничего, – размышлял вслух Тарас, планируя новое нападение, – если пленник не соврал, а я думаю, что он сказал мне перед смертью всю правду, то вся грозная морская сила Ставроса, пять триер, стоит себе спокойно где-то на привязи у пирса и никакого сопротивления нам не окажет. Мудрый Гиперкид совершил глупость, не использовав их для нападения. Конечно, хорошо бы их захватить. Но, если не выйдет, то придется сжечь.
Еще раз глянув в карту, которую взял с собой, Тарас подумал, что напасть на Ставрос так же неожиданно не удастся. Во-первых, туда наверняка уже добрался кто-нибудь из беглецов, уцелевших в недавних боях. Но даже если на мгновение предположить, что его обитатели живут себе по-прежнему мирной жизнью и ни о чем не подозревают, то против Тараса работало расположение города. Ставрос, судя по всему, как и Афины, имел вынесенную к побережью гавань, а сам же находился на возвышенности. Похоже, в горах. То есть, даже захватив гавань, следовало высадиться на берег и добираться до основной базы Гиперкида еще несколько километров. Так что, если его передовому отряду не повезет захватить город с наскока, – а Тарас в это совсем не верил, – то бой будет тяжелый. Но Гисандр не унывал. В своих силах он не сомневался. Какой бы ни был этот город, он собирался взять его без посторонней помощи.
На сей раз переход должен был занять больше времени, и к Ставросу спартанская эскадра должна была подойти уже затемно. Они плыли весь день, к обеду повстречав на своем пути несколько рыбачьих лодок. Но, судя по тому, что они тут же скрылись в небольшом заливе слева по курсу, где Тарас заметил приютившееся на скалах селение, местные рыбаки не столько ловили рыбу, сколько следили за морем. А значит, и о его флоте были уже наслышаны.
– Ну что же, – кивнул он, придя к такому выводу, – значит, быть штурму. Уверен, нас уже ждут. Бриант, готовь баллисты.
Глава восемнадцатая
Город Одиссея
Когда солнце уже готово было скрыться за горами, они наконец прибыли на место. Обогнув мыс, Тарас заметил у подножия каменистого холма небольшую гавань, а в ней ровно пять остроносых триер, не считая притулившихся вокруг них рыбачьих лодок. На вершине того же холма, дальний склон которого порос лесом, Тарас разглядел средних размеров город, обнесенный крепостной стеной. От гавани к воротам города вилась хорошо различимая дорога, по которой лениво тащились несколько возов с тюками или амфорами.
– Вот он, город Одиссея, – невольно улыбнулся Тарас, – где его двадцать лет ожидала верная Пенелопа. Но нас здесь, похоже, не ждут. Никаких боев нет. Неужели мой авангард так задержался в пути.
Не сбавляя скорости, караван устремился прямиком в гавань, ничем не защищенную с моря. Солдаты и артиллеристы изготовились к бою. Бросив взгляд вправо и чуть назад, Тарас увидел невдалеке за проливом, в вечернем мареве Кефаллению, жители которой, хоть и превосходили числом обитателей Итаки, не рисковали соваться сюда без особой надобности, зная дурной нрав местных пиратов. Тарас их не осуждал. Особенно сейчас. До спокойной и безмятежной жизни здесь было очень далеко.
Каждый ритмичный взмах весел приближал Тараса и его воинов к цели. Триеры, словно хищные рыбы, вспарывали своими таранами темные в этот час воды моря. До гавани оставалось немногим более пятисот метров, уже была видна суматоха на берегу, а Тарас все выжидал, размышляя. Он еще не решил уничтожать триеры противника или захватывать. В случае сопротивления он готов был на это пойти, но его пока не было. А если просто поджечь пирс, то и корабли могли случайно сгореть, – зачем же добру пропадать. Тарас, едва укомплектовавший на Итаке свои силы, в нетерпении уже мысленно заглядывал вдаль и мечтал увеличить свой флот за счет захваченных кораблей Гиперкида. Увидев их поначалу без движения, он уже надеялся на легкую добычу. И потому, заметив, что в последний момент от причала отошли две триеры, устремившиеся им навстречу, с большим сожалением отдал приказ атаковать противника.
– Илларий, мы идем на таран, – приказал Тарас своему капитану, – пора проверить на прочность наш «Тайгет».
Грек кивнул и убежал отдавать приказания.
А Тарас наблюдал со своего места за тем, как моряки Гиперкида всего на двух триерах вознамерились атаковать его караван. Они явно запоздали с выходом, от противника их отделяло не более двухсот метров, но в смелости им нельзя было отказать. Остальные триеры эскадры Ставроса по-прежнему оставались на берегу и выглядели безжизненными. «Может быть, на них просто нет команд, – догадался Тарас, поглядывая то на них, то на приближавшиеся корабли противника, – а эти-то просто камикадзе. Вдвоем против десятка кораблей. Крейсер «Варяг» какой-то в местном исполнении. Не иначе город действительно слабо защищен, и они хотят оттянуть время нашего нападения даже ценой своей гибели. Похвально, только не поможет. И где же этот Иолай шляется? Давно должен был прибыть сюда».
Между тем моряки Ставроса показали свою невероятную прыть и умение. По всему было видно, что это не новобранцы, как многие у Тараса, а опытные вояки. Заложив лихой маневр и увернувшись от тарана «Тайгета», первая вражеская триера проскочила в глубину строя. Не прошло и минуты, как она сама протаранила шедший следом корабль, ударив его в самую середину борта. Доски с треском проломились, и «подраненная» триера из спартанской эскадры, накренившись, повисла на таране вражеского судна. Моряки Ставроса попытались отгрести назад, чтобы расцепиться, но не успели. Разъяренные пираты из команды поврежденного судна, перепрыгивая через поломанные ограждения, хлынули на палубу атаковавшего их корабля. Их встретили солдаты Ставроса, выстроившись поперек палубы. Началась жестокая драка, вопли и стоны которой разносились над водой.
Вторая триера Ставроса так же молниеносно заложила вираж, ушла от атакующего корабля и сама нанесла удар по другой триере, протаранив ее возле кормы. От неожиданного столкновения многие морпехи полетели за борт, но в остальном ситуация повторилась. Обозленные неудачей моряков, пехотинцы принялись восстанавливать «доброе имя» пиратов Ватхия на службе у Спарты.
– Твою мать, – не выдержал Тарас, выругавшись на незнакомом для капитана языке, когда на его глазах состоялось подряд два тарана, – за одну атаку потерял два корабля. Только бы эти олухи баллисты не утопили.
Единственное, что его хоть как-то успокаивало, – среди подбитых не было триер тех, кто выиграл гонку. А значит, их вели не самые проворные капитаны. Зато в этой атаке опозорился сам Илларий, а второй триерой, что не смогла нанести точный удар, пропустив противника внутрь строя, была триера Сикела. Илларий намеревался было развернуться, чтобы исправить оплошность, но Тарас запретил ему это делать.
– Поздно уже, – осадил он раздосадованного оплошностью капитана, – давай к берегу. Нам надо захватить его, а этим помогут остальные.
И действительно, прежде чем «Тайгет» уткнулся в береговую линию, подмяв под себя несколько лодок у причала, Тарас заметил, как к месту морского боя подошли его остальные корабли, и вскоре все было кончено. Экипажи триер Ставроса просто порвали на куски, но свое черное дело они сделали.
– Останешься здесь и проследишь за поврежденными кораблями, чтобы обязательно сняли с них баллисты, – приказал Тарас Илларию, который рвался в бой, чтобы смыть позор, – и если хоть одна утонет или пропадет, то я с тебя живого шкуру спущу и наделаю из нее ремней.
– Я сам перережу себе глотку, если такое случится, – пообещал Илларий.
Поначалу высадка десанта шла без проблем. Не прошло и двадцати минут, как морпехи рассеялись по берегу, переворачивая вверх дном все дома и лачуги. Но когда они приблизились к оставшимся кораблям, их атаковал отряд гоплитов. Тарас находился со своими людьми вблизи первой триеры, надеясь осмотреть ее, пока солнце совсем не опустилось за горы, когда это произошло. Из-за длинного барака выскочил отряд примерно в пятьдесят бойцов-мечников и обрушился на его «центурию», которая растянулась вдоль берега.
Бой произошел в узком пространстве между барком и кораблями. Греки из Ставроса воевали превосходно и смогли перебить едва ли не половину его солдат, пока Гисандр сам не возглавил сражение, повернув его ход вспять. К тому моменту гоплиты разорвали строй морпехов, загнали его солдат в проемы между кораблями и методично истребляли в ближнем бою. Их шлемы и клинки тускло мерцали в полумраке, бились они почти молча, отчего Тарасу на миг даже показалось, что перед ним спартанцы. Но, зарубив парочку этих бойцов, он увидел, что ошибался.
Тарас собрал вокруг себя человек двадцать морпехов, выстроил их и бросил в бой вместе со своим «спецназом». Этого хватило, чтобы преломить ход сражения. В конце короткого сражения он собственноручно схватился с предводителем гоплитов Ставроса, нанес ему несколько опасных ударов и даже задел шлем. Но Гисандр не только отразил их, но и выбил круглый щит. Затем спартанец выкрикнул на весь пирс: «Смерть Ставросу!» и ловким выпадом поразил противника прямо в шею. Грек вскрикнул, выронил оружие, пошатнулся и, сделав несколько шагов назад, рухнул с пирса прямо в воду.
Остальных его бойцы уничтожили быстро, сбросив в море вслед за своим предводителем. Больше в гавани не было обнаружено ни одного вражеского солдата, и морпехи быстро взяли ее под свой полный контроль.
– Отправь вперед разведку, пусть подберутся вдоль дороги к самому городу. А на дороге выставь дозор, – приказал Тарас одному из командиров, расхаживая по палубе захваченной триеры, которая была в полном порядке, хоть и без гребцов, – но костров не зажигать, не ровен час, еще какой-нибудь отряд сюда с горы спустится.
Пока его солдаты прочесывали захваченную местность на случай контратаки, Гисандр закончил изучать захваченные корабли и получил доклад от Иллария. Все баллисты с поврежденных триер были спасены и доставлены на берег. Более того, один из кораблей смог добраться до берега, и плотники утверждали, что его можно починить, если будет время. Другая триера раскололась и затонула. Но морпехи захватили обе вражеские триеры, перебив их экипажи. Они сражались с такой яростью, что не осталось даже ни одного пленника.
– Так, значит, я даже в прибыли, – довольно усмехнулся Тарас, спрыгивая на пирс и направляясь к выходу из гавани в сопровождении «спецназа» и семенившего рядом Иллария, – жаль только допросить некого. Отправляйся на корабль, ты мне больше не нужен.
На краю построек, за которыми сконцентрировалось пять центурий морпехов, его уже ждали разведчики.
– Мы пробрались до самых стен, господин Гисандр, – сообщил один из них, – на дороге никого нет. Она пуста. А горожане закрыли ворота и ожидают приступа.
– Ожидают, говоришь? – усмехнулся Тарас. – Так будет им приступ. Командиров центурий ко мне.
