Подарок осознания

— А талантливость — это благодетель кого: гусеницы или бабочки? Что такое талантливость? Талантливый человек выше, чем человек, не имеющий талантов? Вообще, откуда мы узнаем, что есть талант? Для этого нужно сравнение с тем, что мы называем отсутствием таланта. Так?

— Возьмите пример с Галиной Вишневской. Как бы не забыть потом о ребенке, который употребляет наркотики.

— Это, наверное, сейчас важнее, чем Галина Вишневская.

— Я думаю, здесь есть взаимосвязь. Она родилась в сложных условиях, воспитывала ее бабушка. Она рассказывала, что если бы не эти ужасающие условия, то у нее никогда не было бы сил на преодоление в будущем множества вставших перед ней преград. И ее талант мог бы не обнаружиться.

— А разве сама способность жить не является талантом? Разве всякий человек, рожденный на земле, не обладает таким талантом?

— Да, является. Но почему-то человеку так трудно помнить об этом. Ему так сложно.

— Почему об этом нужно помнить? Разве это не естественно?

— Естественно.

— Разве нет таланта — идти по траве? Разве это не талант? Разве это не талант — слушать ветер?

— Талант и большое наслаждение.

— А когда человек употребляет наркотики?

— Да. Отец идет по траве и думает о том, как прекрасно устроен мир, какая гармония. Приходит домой, а там ребенок в состоянии, как они говорят, передоза.

— А разве современное искусство — это не наркотик?

— Но ведь искусство делает человека более здоровым.

— Что значит более здоровым?

— За счет удовольствия, которое он испытывает.

— Когда человек видит массу иллюзий и принимает их за реальность, то что вы имеете в виду, когда говорите, что он становиться более здоровым?

— Есть такая методика лечения радикулита — удовольствием.

— Вам нужна прекрасная ваза, в которой ничего нет? Она очень крепкая, солидная и красивая, но в ней ничего нет. Или вы возьмете какую-нибудь не столь красивую вазу, но в которой есть совершенно потрясающее содержание? Вот есть стакан, в котором содержится мутная, грязная вода из лужи. Вы будете ее пить только из-за того, что она налита в красивый стакан? А вот обычный стакан, но в нем очень вкусный, чистый сок. Что вас больше интересует: форма или содержание? Множество иллюзий облекают в весьма привлекательную форму.

— Да, я понимаю. Но в данном случае наши физики…

— Смотрите, что вы сейчас делаете. Вы отстаиваете свой наркотик.

— Я не отстаиваю. Я хочу выяснить, как помешать подростку.

— Смотрите, сейчас я выражаю точку зрения подростка. Я говорю так, как он бы сказал. Он бы сказал: «Она сама потребляет наркотики, возводя это в ранг культурности».

— Да. Я понимаю. Я разделяю вашу позицию. Это правда. Но все-таки, как помочь подростку, употребляющему наркотики?

— Никому нельзя в этом мире помочь, кроме себя. Когда делается заявка на то, что нужно кому-то помочь, что это значит? Это значит, что, с точки зрения того, кто этого хочет, нечто происходящее не соответствует тому, что, как он считает, должно быть. При этом, что он делает? Вступает в противоречие с жизнью. Для меня есть только одно, что является реальным. Это факты. Просто факты.

Фактами является то, что, например, данный подросток употребляет травку наркотического содержания, а другой человек хочет, чтобы он этого не делал. Это факты. У каждого есть своя интерпретация, например, неправильного, ненужного, несоответствующего и так далее. Тогда возникает жалость, или раздражение, или какая-то другая эмоция как реакция на несоответствие происходящего ожидаемому. Начните с фактов. Увидьте непредвзято то, что есть. Только после этого можно предпринять следующие шаги.

— Понимаете, есть такая сфера человеческой деятельности, как врачебная помощь. Для чего-то она существует. Мы говорим, что никто никому не может помочь. Зачем тогда медицина?

— Вы определили медицинских работников как тех, кто помогает. А я их не определяю таким образом. Они выполняют определенную функцию.

— В таком случае возможно ли, чтобы они выполнили свою функцию по отношению к этому ребенку?

— Если это должно случиться, то случится. Мне бы хотелось не упустить главную тему нашего диалога. Вы говорите: «Я хочу кому-то помочь». А я отвечаю: «Вы хотите помочь самой себе». Вот что очень важно. Свое желание вы проецируете на другого человека. Когда человек не хочет видеть что-то в себе, то находит другого человека, на которого проецирует свое желание. На самом деле, проблема существует не только в том человеке, о котором вы говорили, но и в вас. Она существует в вашем уме.

— Да. Я поняла. Мы сейчас говорим о механизме.

— Посмотрите. Если вы увидите эту проблему как свою и поймете, что на самом деле хотите помочь в ее решении не кому-то, а себе, то можете измениться. Когда изменитесь вы, изменится и ваше окружение. Помочь кому-то, если он этого не хочет, невозможно. Но помочь самому себе возможно всегда. Поэтому, говоря сейчас об этом человеке, вы на самом деле говорите о себе. Изменение в вас, возможно, приведет и к изменениям в этом человеке. Но возможно, что он захочет остаться таким, какой он есть сейчас.

— Дело в том, что об этом ребенке я знаю через третьи руки. Это не мой ребенок. Я просто без конца слышу разговоры о мальчике, который принимает наркотики.

— Эти разговоры не случайны. Вы с ним связаны. И не так уже важно ваш это ребенок или нет.

— Да. Но хотелось бы это обсудить на уровне таблицы умножения, потому что в данном вопросе я нахожусь на таком уровне. Давайте рассмотрим то, что вы сказали, более конкретно и просто.

— Есть пословица «Простота хуже воровства». Вы хотите сделать наш взгляд на происходящее более узким?

— Да, я хочу сделать наш взгляд узким.

— И что вы получите? Очень четкое изображение маленькой детали, но совершенно полное отсутствие представления о том, куда эта деталь входит.

— Я поняла, вы говорите с точки зрения мироздания.

— Только широкое видение может дать возможность увидеть фрагмент как часть целого, в которое он входит как составная часть.

— Тогда давайте спустимся на уровень семьи. Отец, мать, ребенок. Эти люди собрались неслучайно. Они должны выполнить свои функции и обязанности перед обществом. Долг родителей — ограничить своего ребенка от разложения под действием наркотика, проще говоря, от смерти. Не будем говорить о том, что, может быть, он специально попал в эту компанию, где приучили его к наркотикам. Может быть, они и есть санитары этого самого леса, о котором мы говорили? Может быть, в этом благо, что его «посадили на иглу»? Не знаю. На данном этапе я хочу понять, как поступать в такой ситуации на чисто бытовом уровне.

Почему ваш ребенок не следует вашим убеждениям?

— Хорошо. Посмотрите, любая группа людей, и в том числе семья, является в определенной степени некой замкнутой системой, которая пытается поддерживать свое собственное равновесие. Я не раз встречался с людьми, которые приходили узнать о том, как решить их проблему. Среди них были довольно известные люди, умеющие управлять и добиваться очень многого в своей работе. При этом в их семье, как правило, был хотя бы один ребенок совершенно противоположного им склада: разгильдяй, алкоголик, наркоман, проститутка…

Почему? Потому что любая система стремится быть в равновесии. Если одна полярность ярко выражена, то должна быть и противоположная ей полярность, столь же ярко проявленная. Если мы берем семью, то ее надо рассматривать как систему, стремящуюся к уравновешенности. Если какие-то люди в этой системе настаивают на какой-либо крайности, то они сами вызывают появление ребенка, который возьмет на себя другую крайность. Иначе эта система не сможет существовать.

— То есть это некая закономерность?

— Это принцип, по которому существует любая система. Мы должны хорошо понять механизм его проявления. Этот ребенок не просто где-то, он находится в семье. А это система, в которой происходят определенные процессы, стремящиеся уравновесить ее части, дабы она не развалилась. Можно сказать, что ребенок выполняет некую функцию по уравновешиванию ярко выраженной полярности, представленной его родителями.

— Я это прекрасно понимаю. Но от этого не легче.

— А что вы хотите?

— В данной ситуации этим людям очень тяжело.

— Им и не будет легче до тех пор, пока они не поймут то, что происходит. Понимаете, для того, чтобы что-то изменить, надо ясно увидеть то, что происходит. На самом деле, врач не может делать операцию до тех пор, пока не поставит правильный диагноз. Если он будет вырезать аппендицит, а на самом деле у пациента болят почки, то он не врач, а мясник.

— Вырезая аппендицит, он обнаружит, что еще и почки не в порядке. Какая удача!

— Хорошо. Если я вас сейчас попрошу лечь на операционный стол и начну просто резать, при этом заодно посмотрю, что у вас там неисправно, я, может быть, что-нибудь улучшу?

— Нет. Я говорю, может быть, не совсем точно, но необязательно делать операцию по удалению аппендицита и операцию на почках.

— Почему вас это так заинтересовало? Смотрите, вы переключились. Вы меня просили говорить конкретно, и я это делаю. Я вам сказал, что для того, чтобы начать что-либо делать, нужно иметь правильный диагноз. Если мы берем медицинскую сферу, то должны точно знать характер заболевания, чтобы сделать правильную операцию. Если мы ремонтируем автомобиль, то должны знать, какова неисправность. Если вышел из строя карбюратор, а я отвинчиваю колесо, как я могу починить машину? Так же я не могу ремонтировать карбюратор, если не знаю, как он устроен. Не правда ли? Если я понимаю механизм работы карбюратора, то смогу устранить его неисправность.

Так вот, сейчас мы рассматриваем некую неисправность, возникшую в системе взаимоотношений нескольких людей, которые образуют семью. Я описываю принципы, по которым работает такая система. Зная эти принципы, можно наладить эту систему.

— Значит, в данном случае, два родителя — одна полярность, ребенок — другая. Значит, что-то должно произойти с родителями, чтобы ребенок перестал принимать наркотики?

— Они должны начать собственные изменения. Сейчас разговор ведется абстрактный, так как людей, о которых мы говорим, здесь нет. Я не люблю абстрактные разговоры, так как они не практичны. Более того, я их даже не веду никогда. Но в данном случае мы этот разговор всё-таки продолжим, так как он касается непосредственно вас.

Дело в том, что родители столь же сильно настаивают на своем, как и их ребенок. Но так как ребенок, скорее всего, плохо осознает то, что происходит, то он продолжает делать то, что делает, и, скорее всего, не прекратит до тех пор, пока родители не начнут изменяться сами. Почему я предпочитаю работать с родителями? Потому что дети обычно делают то, что уравновешивает некую сторону двойственности, на которую «запали» их родители. Другими словами, они поступают противоположно тому, что делают и говорят их родители. Но родители защищают свои убеждения и не хотят видеть ничего, что с ними не согласуется. Они говорят, что всё дело в ребенке. Они «сливают» на него всё свое непонимание и заблуждение. Они выбрали козла отпущения.

Если человек не хочет чего-то делать, то он найдет приемлемое объяснение, почему он не должен этого делать, и найдет того, кто сделает это за него. Если я не хочу, например, выносить мусор, то скажу, что я устал, занят или заболел, и укажу на того, кто сейчас, на мой взгляд, должен его вынести. Так вот, этот ребенок «выносит их мусор». Они сделали так, что он вынужден выносить этот мусор. Они сами создали его тем, что настаивают на своих убеждениях и не хотят от них избавляться. Ведь проще найти козла отпущения, чем начать