Он едва успел затащить Бесяру в одну из комнат, эвакуация была поспешной, почти все были открыты — и это затрудняло продвижение вперед. Хотя по уму ни в одной из них не могло быть никого, все драпали как крысы с тонущего корабля — но шанс, что отступающий командир все-таки оставил арьергард был. А ему — одной очереди достаточно будет. И поэтому он шел медленно, проверяя каждую проклятую комнату. Без стрельбы — это посложнее чем просто гранату кинуть.
Услышав топот, он метнулся в комнату слева, едва успел протащить сквозь дверной проем Бесяру, рухнул ничком, надеясь что не заметят. Не заметили — человек десять может и больше пронеслись словно стадо слонов по коридору, куда то спешили.
Ничего… Сейчас я — тоже поспешу…
— Бесяра… Здесь полежи, ладно…
Гранаты. Четыре гранаты, североамериканские, этакие стальные мячики. Их им показывали, учили с ними обращаться — спецназовец должен уметь обращаться с любым оружием вероятного противника, мало ли что под руку попадется. Как раз они такие… похожие на мячи в бейсболе, североамериканцы любят бейсбол, метать хорошо умеют…
Сейчас и мы метнем…
До лестницы, ведущей с третьего уровня на второй, было несколько шагов. Араб притормозил, проверил висящий впереди на ремне трофейный автомат. Эти были уже внизу, шумели, шли не скрываясь.
С нами Бог, за нами Россия…
На бетон, одна за другой, упали две гранатные чеки…
Два взрыва полыхнули адской вспышкой в замкнутом пространстве коридора, осколки выкосили основную часть ядра британцев, рванувшегося на прорыв и уже не обращающего внимания на потери. Высаженный в спины магазин на тридцать патронов и пули спецназа с фронта завершили разгром…
Больше ни на что Араба не хватило — он бессильно прислонился к стене, глядя как из дыма появляются черные, похожие на призраков силуэты…
С оружием
— Одиннадцатый, здесь груз! — негромко сказал кто-то.
По-русски.
— Наши…
Два ослепительно ярких галогенных луча фонарей скрестились на нем.
— Курсант Тимофеев, вы?!
— Так точно… — Араб держался из последних сил.
— Где остальные, курсант?!
— Бесяра… Курсант Валеев на третьем уровне… Я покажу… Остальных больше нет.
— Четырнадцатый, пятнадцатый — на третий уровень, бегом! Девятый вызывает Первого!
— На приеме!
— Груз взяли! Полностью! Имеем потери!
— Принял! Отступайте к точке эвакуации! Немедленно!
— Поднимаем машину!
— Вторая группа еще не подошла!
— Какая разница, шайтан! На машине четыре пулемета! Прикроем их огнем! Иначе — останемся здесь!
— Понял!
Ранены были уже все — но стреляли тоже все. Пулеметы были у каждого, у кого свой у кого трофейный. Гранатометов уже давно не было, израсходовали все что можно, ненужное спецоружие побросали в вертолете — какой толк от того что оно бесшумное, тут от грохота стрельбы уши закладывает. Сейчас только работа в семь — семь! — пулеметов как то сдерживала британцев бодрствующей и отдыхающей смен, уже расхватавших оружие и теперь прорывающихся к площадкам. Пулеметы уже захлебывались, плевались, а не стреляли, стволы надо было сменить — но не было ни стволов ни времени. Один из четырех североамериканских вертолетов, крайний, уже горел, еще один вот-вот вспыхнет, если учесть, сколько пуль в него пришлось. Может получиться так, что в любой момент выведут из строя и два оставшихся, и тогда им крышка — всем. По дороге подойдут подкрепления… Поэтому то Первый и решился на столь рискованный шаг — понять еще целый вертолет и попытаться принять на борт группу с использованием тросов. Он знал, что на борту четыре Минигана, ими можно подавить огневые точки противника куда эффективнее, чем ротными пулеметами с расстрелянными в хлам стволами…
Шестой, пошатываясь — он был ранен как и все остальные, потеря крови давала о себе знать — прошел в кабину пилота, плюхнулся на кресло, лихорадочно вспоминая, с чего бы начать…
— Ага…
Вертолет как то странно фыркнул, будто не желая взлетать под управлением чужого, русского пилота — но Шестой таки справился с непокорной машиной — и лопасти двух винтов пошли по кругу, ускоряя свой бег…
— Отходим! Прикрываем друг друга! Отходим!
Длинная очередь — перебежка — залег, прикрывая остальны, и ждешь хлопка по плечу, который скажет тебе, что снова надо бежать. За спиной уже вовсю воет рукотворный, поднятый лопастями вертолета ветер…
— Держать линию! Отходим!
— Подрывать?
Первый сначала не понял о чем речь — потом дошло. Остальные вертолеты, их подрыв, подрыв заложенных там устройств прикроет взлет…
Правильно было бы подорвать. Но и неправильно — тоже. Они воевали не одни, там — североамериканцы. И оставлять их без единого шанса выбраться отсюда — подло…
— Дай сюда!
Первый отвлекся на секунду, шмякнул с размаху пластиковую коробку дистанционного детонатора об бетон. Пусть и у них будет шанс, пусть их судьбу решит Аллах — а не он.
— Отставить! Отступаем!
Вертолет начал подъем — медленно, на месте, не закрывая аппарели. Кто-то еще стрелял из пулемета по медленно уходящей вниз земле, огрызаясь словно волк…
— Ты в кого стреляешь…шакал… в воина стреляешь, да… на, лови мой пуля… ш-ш-шакал!
— Оставить! Отставить всем! На пулеметы!
По левому борту было два Минигана, страшное в умелых руках оружие. Первым к пулемету бросился Второй, осетин по национальности, родившийся в русском городе Святой крест. Как и чеченцы, почти все осетины служили в русской армии, в осетинских аристократических родах детей готовили к службе Белому царю с самого детства… мало можно было найти солдат подобных осетинам. Только чеченцы да русские староверы с Сибири, люди из стали.
Пулемет был непривычным — без приклада, рукоятки как у совсем старого пулемета Максим времен еще Восточной кампании, толстый, вращающийся блок стволов. Зато зеленым светилась лампочка, показывающая, что оружие запитано и готово к стрельбе…
Второй прицелился на глаз, по мерцающим искрам выстрелов, по переднему краю британской обороны — и нажал на гашетку…
Пулемет даже не завибрировал — у пулемета должна быть какая-то отдача, а тут ее не было. Просто с безумной скоростью провернулся блок стволов — и огненная струя протянулась до самой земли, утверждая на ней господство ада. Ад — иначе и не опишешь то, что было на британских позициях — пули летели сплошным дождем, рикошетируя от камня и бетона, врезаясь в черное небо ослепительными метеорами.
— Группа два, это Группа один. Мы взлетели, дайте сигнал!
— Вас понял!
Ярко-алым, у самого подножья горы вспыхивают факелы…
— Принял, сбрасываем лестницу!
— Быстрее, нас преследуют!
— Принял!
Он вырвались на открытую местность, на открытые галереи у самого подножья скрывающей в себе секретный комплекс горы, туда, где раньше шла добыча непонятно там чего — а теперь это был мини-аэродром с взлетно-посадочной полосой. Стреляли со всех сторон — в том числе и с тыла. Североамериканские морпехи прорвали оборону на третьем уровне и теперь шли за ними по пятам. Им тоже нужен был груз.
Стальной град с неба бил по британским позициям, заглушая рокот вертолетных винтов в черном небе. Вертолет был всего лишь черной тенью на фоне неба, чтобы его высветить, и сосредоточить на нем огонь, нужно было включить прожектора — но прожектора были разбиты и электричества для питания — тоже не было. Стреляли большей частью мимо — а вот огонь с взлетевшего вертолета был более эффективен за счет чудовищной скорострельности двух Миниганов.
— Держать оборону! Держаться!
Вертолетные винты грохотали уже над самой головой, летящая вниз лестница, стальные тросы и алюминиевые перекладины — как билет из разверзшегося на земле ада домой…
— Отходим! Груз и курсантов — поднимаем первыми! Держаться!
Оставалось совсем немного…
Лестница из ада. Захлебываются воем двигатели, градом летят пули, стремясь достать и на лестнице. Корыто — в нем эвакуируют раненых летчиков — поднимают первым, там груз. Потом второй рейс — на сей раз к корыту пристегнут ремнями Бес…
— Поднимай! Поднимай машину!
Тяжелый вертолет медленно уходит в небо, остатки отряда ГРАД-21 еще карабкаются вверх по лестнице, умудряясь еще и отстреливаться. Чести в этом нет — они не смогли унести своих убитых, бросили их здесь — если бы попытались, легли бы сами. Утешает лишь то, что погребальный костер здесь будет знатным. Совсем скоро…
— Сэр, они уходят!
Вертолет уже скрылся в черной пелене неба, слышны были только их винты. Стреляли немилосердно — те, кто остался к этому времени в живых, обрушил всю свою ярость на вырвавшихся из комплекса морпехов, шедших буквально по пятам русской группы. Чтобы получить груз, им не хватило всего нескольких минут!
Впереди горела вертолетная площадка — и в зареве ревущего пламени отчетливо было видно, что один из вертолетов — возможно еще цел.
— Наступаем! По вертолетам не стрелять! Полянски, веди!
