естественного постепенного смещения русла реки Уссури оказавшийся ближе к китайскому берегу, а не к советскому, как было ранее. Первыми применили оружие «китайские братья», убив несколько десятков наших пограничников, пытавшихся восстановить советские права на остров. Несколько недель длились вооруженные стычки. Когда китайцы основательно закрепились на острове, по нему был нанесен удар с использованием новейшей по тому времени реактивной системы залпового огня «Град», надолго вернувший это небольшой клочок суши в первобытное необитаемое состояние.
Более сколько-нибудь крупных вооруженных столкновений на советско-китайской границе не случалось. А столь эффектно примененная система «Град» до настоящего времени является основой неуправляемого реактивного вооружения нашей армии…
В начале пятидесятых годов в части реактивных систем залпового огня была создана система вооружения на базе турбореактивных — то есть стабилизируемых вращением — снарядов. В качестве замены М-13 в 1952 г. был принят на вооружение турбореактивный снаряд М-140Ф. За год до того на смену М-31 пришел М-24Ф. По уровню характеристик они существенно превосходили реактивные снаряды времен Великой Отечественной войны. Поэтому вполне естественным было стремление их создателей, специалистов НИИ-1, вести дальнейшее совершенствование реактивных систем залпового огня в направлении последовательной модернизации послевоенного поколения турбореактивных снарядов, в первую очередь — в направлении увеличения их дальности. Наиболее остро эта проблема стояла для М-24Ф. В 1955 г. на модернизированном образце М-24ФУД за счет облегчения боевой части с соответствующим увеличением двигателя дальность довели до 10,7 км. В конечном счете, путем полуторакратного увеличения массы в 1962 г. была создана модификация МД-24Ф с дальностью 17 км.
Подобный путь был затруднен для более легкого осколочного турбореактивного снаряда М-140Ф, для которого особенно сказы валось сопротивление атмосферы. Вся его траектория пролегала на высотах не более Зкм. Дальнейшее повышение дальности турбореактивного снаряда было в принципе затруднено тем, что для обеспечения устойчивого полета за счет стабилизации вращением такой реактивный снаряд должен был обладать значительным моментом инерции относительно продольной оси. Это дости галось отнесением масс от этой оси — диаметр турбореактивных снарядов всего в несколько раз уступал их длине, что приводило к большому аэродинамическому сопротивлению.
Поэтому объективно для дальнобойных систем более перспективной являлась традиционная для советской техники схема оперенного реактивного снаряда с аэродинамической стабилизацией. По этой схеме был выполнен разработанный в НИИ-1 снаряд МД-20. Однако за счет больших поперечных размеров он плохо размещался на боевой машине. При одном и том же шасси ЗиС-151 БМД-20 несла всего 4 оперенных снаряда МД-20 против 12 турбореактивных снарядов М-24Ф на БМ-24.
Было бы трудно ожидать от конструкторов, создавших М-140Ф, что они откажутся от полюбившейся им схемы турбореактивного снаряда. Напомним, что они начинали свою работу в московском КБ-2 и были переведены в также столичный НИИ-1 только в конце 1951 г. При этом в бывшем КБ-2, в это же время преобразованном в ГС НИИ-642, остались приверженцы схемы оперенного снаряда, во главе с А.Д. Надирадзе работавшие над зенитной реактивной системой «Стриж», создававшейся по Постановлению Правительства от 4 декабря 1950 г. № 4811–2092.
Отметим, что первые работы в области неуправляемых зенитных ракет, правда, применительно к ракетам на жидком топливе, велись со второй половины сороковых годов в подлипкинском НИИ-88 коллективами конструкторов во главе с П.И. Костиным, а затем — с Д.Д. Севруком. Первоначально предусматривалось воспроизведение немецкого реактивного снаряда «Тайфун-ф». Но в дальнейшем, исходя из стремительного роста летно-технических характеристик самолетов вероятного противника, перешли к созданию более мощной жидкостной ракеты под наименованием Р-110 «Чирок».
Сама идея применения неуправляемых реактивных снарядов для залповой стрельбы по воздушным целям была вполне здравой в рамках техники и тактики Второй мировой войны. Потолок бомбардировщиков постоянно увеличивался и, с учетом тенденций его дальнейшего роста, борьба с ними оказывалась по силам только артиллерийским системам калибра 100 мм, а то и 130 мм с низкой скорострельностью. За время нахождения цели в зоне зенитного огня такое орудие успевало произвести максимум десяток выстрелов, что было явно недостаточно для ее поражения со сколько-нибудь приемлемой вероятностью. Залп батареи реактивных систем, обрушивающий на характерные для того времени плотные боевые порядки бомбардировщиков рой из сотен, а то и тысяч реактивных снарядов, позволил бы не только уничтожить десятки вражеских самолетов, но и нанести противнику несомненный морально-психологический урон, подобный воздействию тех же «катюш» на боевой дух вражеской пехоты.
Однако заимствованную у немцев идею использования в этих снарядах жидкого топлива никак нельзя признать особо удачной. Исходя из условий применения, от реактивных снарядов требовалась высокая тяговооруженность, а применение мощного двигателя приводило к утрате одного из важнейших преимуществ жидкостной двигательной установки — легкости конструкции. В данном случае более подходил твердотопливный двигатель, тем более что и опыта у советских конструкторов в этой области было намного больше. Поэтому в параллель с жидкостным снарядом «Чирок» Правительство развернуло работу и по двум твердотопливным вариантам. Создание реактивного снаряда «Ворон» поручили коллективу ЦНИИ-58 во главе со знаменитым артиллерийским конструктором В.Г. Грабиным, а его альтернативы «Стриж» — коллективу А Д. Надирадзе.
Основным отличием в техническом облике разрабатывавшихся твердотопливных зенитных снарядов была реализация различных путей обеспечения безопасности прикрываемого объекта от побочных эффектов огня его же защитников. Применительно к снарядам ствольной артиллерии эта задача решалась довольно просто — не нашедший свою цель снаряд подрывался дистанционным взрывателем или специальным самоликвидатором, так что на землю обрушивались относительно легкие оскол-
ки, представляющие некоторую опасность только для неукрытой живой силы войск или гражданского населения. При стрельбе реактивными снарядами их боевые части также можно было бы в любом случае подорвать. Однако при этом оставалась невредимой двигательная установка. Стальная труба массой в два десятка килограммов, при падении с высоты более десяти километров была способна разнести легкие сооружения и объекты самоходной техники.
Поэтому конструкторы грабинского коллектива решились подрывать не только боевую часть реактивного снаряда «Ворон», но и двигательную установку. Для этого по завершении работы двигателя в его камеру сгорания вбрасывалась цепочка выполненных в виде стержней зарядов, которая далее подрывалась для разрушения двигательной установки. Конструкторы коллектива Надирадзе оснастили свой реактивный снаряд парашютом, применение которого обеспечивало если не безударное, то хотя бы не катастрофическое соприкосновение корпуса реактивного снаряда с наземными объектами при приземлении.
Выбор схемы оперенного реактивного снаряда был вполне естественным для зенитной системы с большой максимальной скоростью, необходимой для достижения заданной высоты поражения целей. Эта особенность, наряду с необходимостью размещения на пусковой установке большего числа реактивных снарядов для достижения эффективного мощного залпа, определила исполнение зенитной ракеты в рекордно большом удлинении — более 25, что способствовало снижению аэродинамического сопротивления ракеты, а также и уменьшению поперечных габаритов. Размах стабилизаторов снижался вслед за уменьшением калибра ракеты, что существенно облегчило задачу компоновки множества реактивных снарядов на пусковой установке.
Нужно отметить, что уже на стадии выпуска эскизного проекта в 1951 г. создатели «Стрижа» столкнулись с существенными затруднениями. Принятая прогрессивная схема двигателя с прикрытием стальных стенок его корпуса внутренним теплозащитным покрытием не была обеспечена соответствующими освоенными промышленностью материалами. По результатам отработки теплозащитное покрытие оказалось не влагостойким. Пришлось перейти на более традиционную схему, но применение теплозащиты задавалось правительственным Постановлением и отказ от ее использования требовал утверждения также на высочайшем уровне.
И действительно, последующим Постановлением от 19 августа 1953 г. № 2469–1022 было специально оговорено отсутствие теплозащиты в конструкции двигателя. Но до того отказ от применения теплозащиты послужил Заказчику основанием для того, чтобы не утверждать представленный проект.
Тем не менее в 1952–1953 гг. было изготовлено более 600 снарядов. В мае- июне 1953 г. на полигоне
