Общие праздники, безмятежные будни, заботы о близких, мечты о счастье. Обычная жизнь четырех закадычных подруг. Необычной была только «работа». Но мало ли в этом мире необычных профессий? Так прошло еще время.
6. Шикарные мужчины
- И при всем том наш потерпевший утверждает, что у него нет врагов? -удивление опытного следователя было искренним.
Личность генерала Камарина по ходу следствия вырисовывалась столь однозначно, что в противоположность миролюбивым заявлениям генерала следователь готов был поклясться очередным званием: среди знакомых офицера нет ни одного человека, который одновременно не желал бы генералу сдохнуть в мучениях. Соблазненные и брошенные женщины, обманутые друзья, кинутые партнеры, подставленные сослуживцы… Молодой генерал делал карьеру всеми доступными способами.
Опрашиваемые свидетели диктовали целые списки врагов, способных расправиться с генералом, и сами тут же попадали в эти списки. И тем не менее генерал стоял на своем - врагов у него нет и быть не может. Все кругом - милейшие люди.
«Ну и черт с тобой, - зло думал следователь, подсовывая генералу для подписи листы с его показаниями. - Я тебе не нанимался в угадайку играть. Похоже, это Робин Гуд сделал доброе дело, обломав такую сволочь. Валяй, кокетничай дальше, пока он тебя не прикончит. А у меня и без твоих ужимок работы по горло».
И распрощался с потерпевшим со всем энтузиазмом.
Сергей Камарин, молодой генерал МЧС, мог довериться только одному человеку. Юрий Александрович Малышев скромно работал и нигде не афишировал свою контору и звание. Генералу Камарину он был не просто единственным другом. Они сразу поняли, что одного поля ягоды, еще там, в погибшем Березовске. Их обоих тогда послали в командировку спасать уцелевших жителей несчастного городка.
Когда они прибыли на место, спасать там было уже некого. Те, кто не погиб при взрыве, умерли от ранений, ожогов и лучевой болезни. Умерли и не знали, что через три дня по приезде их воскресят героический майор Камарин и скромный человек в штатском Юрий Малышев. Правда, воскресят только на бумаге и то ненадолго. Но задумано и сделано было гениально. Привезенные с большой земли бомжи красочно описывали перед телекамерами, как их спасал статный блондин с голубыми глазами. Этакий русский богатырь в камуфляже. В зону журналистов не пускали, но им «случайно» вдруг везло. В лагере спасателей появлялся усталый небритый богатырь в пропыленном хаки. Лицо его горело свежим красноватым загаром, совершенно очевидно, радиационного происхождения! Герой устало отмахивался - какие, к черту, интервью, дайте поспать хоть часок и снова в зону. Людей спасать надо! Эфир звенел от пафоса и умиления!
Игра была наверняка. Объявившимся родственникам несчастных жителей честно сообщали - ваших спасли, но они умерли в больнице. Сочувствуем вашему горю, очень жаль. Но вся страна знала - тех, кого еще была надежда спасти, до последней возможности спасал героический офицер войск гражданской обороны Сергей Камарин…
Солдаты, с которыми он под вспышки фотокамер уходил в зону, в отличие от него, в нее действительно ходили. А потому очень скоро все умерли. «Радиоактивный» загар от обычной ультрафиолетовой лампы с лица сошел. Артистов-бомжей, напоив вусмерть, на списанном катере вывезли в открытое море, и больше ни их, ни катера никто не видел.
Остались слава и почести, награды, послужной список и широкая лестница к вершинам карьеры. Генералом он стал в сорок лет. Перед самым слиянием двух ведомств. Министр- спасатель не слишком ценил «кабинетных вояк» из бывших войск гражданской обороны, больше полагался на самоотверженную молодежь. Но геройский спасатель из Березовска - другое дело. Карьера генерала Камарина развивалась стремительно.
Незаметный Юра Малышев вернулся из Березовска тоже не безрезультатно. Рапорты «героя» Камарина (написанные под Юрину диктовку) не оставляли сомнения: Камарин не смог бы совершить свой подвиг, если б не четкие, грамотные, умелые действия офицера безопасности Юрия Малышева. По сути, в Березовске было два «героя», но, как и положено истинному госбезопаснику, Малышев остался бойцом невидимого фронта. Скромность оценили, и возвращение, хоть и без грома фанфар, было не менее триумфальным.
- Ну а сам-то ты на кого думаешь? -Юра бережно разлил коньяк - точно до одного уровня в рюмках. Они сидели напротив друг друга в уютном кабинете просторной генеральской квартиры в элитной новостройке. Оба еще молоды, молодцеваты и, каждый по-своему, красивы. Обаятельный блондин с простецкой плешью на круглой маковке и красиво лысеющий со лба утонченный интеллектуал. Миляги. Два смертельно опасных зверя, готовых ко всему.
Сергей лишь озадаченно пожал широченными плечами, на которых едва не трещала фирменная майка. Приятель смотрел на него внимательно Поверх своей рюмки, так, что казалось - он просто любуется цветом напитка. Понял, осторожничает генерал, а сам - знает! Но сделал вид, что поверил.
- Тогда будем рассуждать. Давай начнем с самого простого -мужик или баба могли такое сотворить.
- Ну и?
- Однозначно, баба!
- Ты даешь! -впервые со дня последнего происшествия Сергей Камарин рассмеялся.
Он встал и прошелся по кабинету, разминая мышцы.
«Хорош, скотина, - без зависти отметил про себя Малышев, оценивающим взглядом окидывая фигуру приятеля. - Даже лучше, чем в генеральской форме. Такую задницу только в джинсах и таскать. Бабы с ума сойдут. Да, похоже, уже и сходят некоторые».
- Вот что, Сереженька, если б это был мужик, -негромко высказал он свой главный аргумент, - он бы тебя убил. Верь мне или не верь, это твое дело. Мое мнение, а ты знаешь, чего оно стоит. Так вот, мое мнение однозначно - дама!
Камарин просто молча смотрел в окно, грея в ладонях неотпитую рюмку.
- Этого не может быть, скажешь ты, -неспешно продолжал Малышев. - Ведь бабы дуры, верно? Типичное заблуждение типичного самца. Ум от половой принадлежности не зависит. Это генетическое свойство плюс результат воспитания.
Камарин все молчал в глубокой задумчивости, и Малышев больше его не торопил. Знал, что зерно посеяно, и просто ждал всходов. «Однако отчего большинство людей так медленно соображают, - думал он. - Должно быть, от лености».
- Если, как ты говоришь, это сделала женщина, -генерал заговорил с трудом, будто слова застревали в горле, - то я знаю только одну, которая способна на это.
«Мы оба с тобой ее знаем», - усмехнулся про себя Малышев, но вслух этого не сказал.
- И все же это не могла быть она. Тома на это просто не способна.
- То-ма… -Малышев словно взвесил это имя на невидимых весах.
Нет, не это имя ожидал он услышать.
- Способна и не способна… Хм! Объясни! Кто такая эта Тома?
7. Тома. История глупой курицы
- Собственно, убогие, история-то моя так банальна.
Неужели пару лет назад эти четыре изящные, ухоженные дамы глотали паршивый кофе в жалкой хрущобке секретарши Симочки? И где теперь та хрущобка! На новую мебель Сима не поскупилась так же, как и на свои наряды. И вкус ей также не изменил. Особенно новенький диван в гостиной - бежевый и пушистый - у подруг вызвал восторг. Алла и Ирочка даже сесть на него сразу не решились. Зато Тома плюхнулась решительно с хорошего размаху, едва увидела. Но «испытание на прочность» диван выдержал, даже не крякнув.
- Вещь! -одобрила Тома, похлопав рукой мужественное детище испанских мебельщиков.
Тома по- прежнему была монументальна. Но теперь добрая буфетчица Любаша вряд ли бы ей посочувствовала. Скорее беднягу прошибла бы черная зависть до самых пяток. Кто сказал, что толстухи не бывают красавицами? Особенно, если стилист знает свое дело. А тот, к которому обратилась Тома, был мастер. Теперь от черных посеченных кудрей у Томы остался коротенький смоляной ежик. Зато картинная правильность черт и белоснежная кожа лица явились во всей красе. И еще ярче стали глаза -«карие вишни». Темно-красный балахон, укутывая ее всю вплоть до дорогущих вишневых сапожек, делал ее очень статной и высокой. Возню с маникюром практичная Тома терпеть не могла, зато короткие ноготки на ее пухлых руках были тщательно отполированы. Это их и спасало. Если б ногти не были так коротко подстрижены, она непременно сломала бы сейчас парочку - так мучительно сжимала, крутила и ломала себе пальцы, рассказывая о своей давней беде. От воспоминаний у нее порой дрожал и срывался голос. Не выдержав, Сима сочувственно подсела к ней на диван и взяла ее за руки, не в силах больше наблюдать, как подруга зверски их ломает.
- Том, успокойся! Это же было так давно. Не занимайся членовредительством. От него все равно никакого толку.
- Толк как раз есть, -это Алла подсела к Томе с другой стороны и обняла ее. - Я, бывало, как у меня выкидыш в больнице идет, все себе пальцы кусала или щипала. Боль физическая душевную боль заглушает, и чуть-чуть легче становится.
- Томочка, может, не надо тебе все это рассказывать нам? -Ирина сама плакала от сочувствия.
Но Тамара отрицательно помотала головой.
- Десять лет никому ни звука. Надоже, наконец, мне это кому-то излить, выговориться. Мне было двадцать пять годков. Я трудилась в большом КБ большого военного завода. А ему было тридцать, он был красив, как бог войны. Он пришел на наш завод и вызвал меня на проходную. Я прямо обалдела, когда явилась и увидела, какой кадр меня ждет.
Его только что назначили начальником вычислительного центра в районном штабе гражданской обороны, и ему срочно был нужен хороший программист.
Он сказал:
- Мне рекомендовала вас моя жена Роксана.
Роксанка Камарина и вправду была моей подругой, я ей доверяла. На заводе было нудно, дома с родителями тошно. А тут меня приглашали на работу, где было все: высокая зарплата, новая техника, не было дурацкого пропускного режима, и еще были шикарные парни в военной форме. Я была девочка с принципами. Сережка - муж подруги и потому неприкосновенен, решила я твердо. Но ведь не один же он там такой, думала я. Быть может, найдется среди вояк такой же симпатичный холостяк.
Наверное, симпатичные холостяки там были, только я их так и не успела заметить. Влюбилась в Сережку чуть не с первого дня. Дальше было банально. Его бесконечные жалобы на жену, детей и тещу. «Не любят», «не понимают», «мы давно чужие».
Но я держалась. Тут Роксана во мне не ошиблась. Это я потом догнала: чтоб муженек-бабник не закрутил роман с подчиненной, она подсунула ему меня в качестве крепкого орешка,
