частенько они использовали что-нибудь мне недоступное либо неизвестное, вроде той же волшебной палочки с правильным жестом и вербальной формулой. А в-третьих, та моя коллега, которая действительно использовала нечто грубо-аналогичное чарам восстановления, правда, применительно к ветхой книге, а не носкам…
Скажем так: устроить тут извращение не то принципов термодинамики, не то вообще локального хода времени я ещё успею. Оставим крутые меры спасителям миров и подумаем о более безопасных путях. Не взрывающих ни мозга, ни фундаментальных законов мироздания.
Что такое вообще дыра в носке, если подходить масштабно и системно? Это прореха в ткани мира, из которой наружу лезет… гм. Перебор с масштабностью. Но вот насчёт прорехи в ткани всё точно. А что такое ткань? Это переплетённые в плоскую сеть нити. Точка. При обычной штопке дыру затягивают такими же или схожими нитями, тоже в виде плоской сети, заменяя тем самым порванные, стёршиеся или ещё как-то повреждённые нити.
А что при штопке магической?
Гм. Гм. Зайдём с несколько иного бока.
Я сконденсировал содержащийся в воздухе водяной пар. Это неиллюзорно намекает нам на возможность манипуляции отдельно взятыми молекулами. (Хех! А ещё завидовал Йени Финру с его тысячами песчинок… и это человек, непринуждённо управлявший объектами, число которых имеет порядок числа Авогадро! Может, потому и получилось непринуждённо, что я не задумался о всей невероятности происходящего? Просто потребовал от молекул воды собраться вместе, они и собрались. А ведь этот трюк тоже, как-никак, нарушает законы термодинамики…). Косвенным образом возможность управлять столь тонкими процессами подтвердил большой специалист по части магии, имеющий чёрную кожу и змеиное имя: «Если нет проблем со временем и источником энергии, любое зелье можно сварить из родниковой воды и опилок». Или там речь шла о хвое? Да и не важно. В данном контексте опилки и хвоя вполне взаимозаменяемы. Кроме того, лично мне нужно вовсе не зелье, мне нужна воссозданная в нужных местах ткань по образцу имеющейся. А в воздухе вокруг меня имеются не только пары воды, но и углекислый газ, и азот. Всё, чего не хватает для воссоздания макромолекул, составляющих нити трикотажа.
Гм. Бытовая алхимия? Ну, почему бы нет?
И если моя гипотеза верна, если врата магии открывает вера и она же придаёт воздействию форму… ведь в том, что я замыслил, нет ничего невозможного… вполне реально. Да, реально!
Вот на это и обопрёмся…
Когда Мирг зашёл за Иан-па, чтобы пригласить его на ужин, тот сидел в выделенной ему комнате на кровати и с трудно объяснимым восторгом пялился на собственные носки. Надетые на руки. Но Ухобоя такими мелочами смутить было сложно. Он вообще считал: это забота Иан-па, чем именно ему восторгаться. А его, Мирга, дело маленькое: передать приглашение, и всё на том.
— А? Ужин? Погоди чуть, я сейчас.
Носки мигом перекочевали с растопыренных ладоней на положенные места. Ещё пара несложных слитных движений — и вот уже маг стоит, обутый в свои чудные башмаки, в неизменной одёжке с нарисованным огнём и диковинными знаками вокруг, во всё тех же неровно окрашенных сине-белых штанах. Только странновидные куртка с кожаной шляпой как висели на спинке стула, так и остались висеть: не по погоде они нынче.
Сверх того, зачем вообще их носить под крышей?
— Веди!
И Мирг повёл.
Постоялый двор для Охотников выглядел солидно. Два этажа над заглублённым в почву полуподвалом, два крыла почти такой же высоты, как основное здание; крыша не абы чем, а самолучшей черепицей крыта. Да к тому ж внутри уютно, как не во всяком общинном доме. Держала постоялый двор Хирмина, чаще почтительно именуемая Вдовой, — и в её хозяйстве даже общие коридоры не светили голыми стенами, прикрытые вышивками. А уж комнаты и подавно украшали без скупости, в основном на «женский» лад.
Хирмина была вдовой не только по прозвищу. Оба её сгинувших мужа жили Охотой, так что она отлично знала, как тянутся к домашнему теплу да ласке сердца гильдейцев, на вид через одного нелюдимых угрюмцев. Если бы спросили мнения Мирга, не стоит ли сделать Вдову почётным Охотником, он бы сперва изрядно удивился идее, но потом утвердительно кивнул.
Третьим мужем Хирмины стал тихий, интересующийся исключительно происходящим на кухне сурмирец. И его по поварскому мастерству тоже впору бы сделать почётным Охотником — аж жаль, что устав такого не дозволяет. Иан-па, спустившийся в полуподвал, где уже ждал накрытый большой белёной скатертью стол с ужином, словно запнулся, учуяв витающие в воздухе ароматы. И только во вторую очередь обратил внимание на сидящих за столом.
Анира и Йени Финр, кстати, уже присутствовали. И оба, даже непоседливый Анира, вели себя так, словно хотели превратиться во что-то маленькое и малозаметное. Не на них смотрел Иан-па, чей взгляд на мгновение потяжелел, но почти сразу заискрился хорошо скрытым весельем.
«Да, старшины умеют себя поставить», — подумал Мирг, поворачиваясь к столу и тихонько просачиваясь на своё место.
От простого присутствия в одном помещении с Кермом Пекло, похожим на иссохшего до глубоких морщин ящера, сигль Огня слёгка дёргало и припекало. Деррим Корень, несмотря на почтенные лета, по- прежнему подавлял всех своей обманчиво громоздкой фигурой, даже когда просто сидел на лавке без движения, как заплутавший валун морены. Прямой и строгий, как его излюбленная трость, Сайл Железноступ одним взглядом вызывал желание виновато потупиться даже у тех, кто ни в чём не знал за собой вины.
А уж сидящий во главе стола Шинемур Ухват… сплошь седой, от длинных бровей до заплетённой в две косы бороды, темнокожий от несводимого южного загара, с похожим на разруб вечно поджатым ртом и вечно же полуопущенными веками тёмных змеиных глаз…
Ещё никогда Миргу не удавалось при мысли о нём, своём учителе, подавить робость и смутное неприятное ощущение, вроде навязчивой мысли о собственной никчёмности.
— Как я понимаю, — почти весело хмыкнул Иан-па, — предстоит не просто ужин.
— Ты понимаешь правильно, юноша, — сказал Керм. Дважды изувеченное горло его рождало лишь взрыкивающий хрип, невзирая на то, в каком настроении пребывал Пекло.
— Но сперва, — добавил сильным, непохожим на старческий голосом Шинемур, — поедим. Прошу за стол, саорэ.
— Благодарю за приглашение, — неглубоко поклонился Иан-па.
«Неглубоко, но искренне», — отметил Мирг. Почему-то он твёрдо уверился, что глубже чужак не кланялся ещё никому и никогда.
Может, раньше столь представительное общество меня бы смутило. Но не теперь.
О да, собрание почтенных старцев впечатляло. Каждый из них был личностью с большой буквы. Но… с некоторых пор этого мало, чтобы сбить меня с ног — или хотя бы заставить пошатнуться. Да и мысли мои занимало не столько то, кто и как на меня посматривает, сколько идеи о применении в быту новооткрытых принципов алхимии.
Да что там в быту! Я ведь безо всякого буст-дриминга помню формулы тола и гексогена. А если малость порыться в памяти — вспомню формулы «черёмухи» и горчичного газа, карборунда и капрона, точные пропорции элементов для нескольких сортов нержавейки, для дюраля, победита, авиационного титана… да что там — один только ацетатный шёлк, получаемый из вульгарной целлюлозы, может меня озолотить! А те же искусственные сапфиры с рубинами и топазами — посыпать сверху алмазной крошкой. Да и сами алмазы… не помню точно, какие давления нужны для их получения, но что мешает мне попытаться достичь требуемых значений?
Упс. Кажется, меня зовут.
— Простите, можно ещё раз повторить?
— У меня глотка не лужёная, чтобы повторять! — рычаще прохрипел высохший старикан с роскошной
