Решетка плотно вошла к гнезда на каменном полу, пригвоздив к нему Лилит. Она дико закричала и вцепилась в прутья решетки в безнадежной попытке поднять их.
Кровь хлестала из ужасных ран. Руки ее разжались. Она вытянулась на полу, последним усилием положив руку на магический посох. Сумочка с агатами раскры-лась, и камни высыпались во все увеличивающуюся лужу крови. Глаза ее остекленели, рука соскользнула с магического посоха. Ариакан в ужасе смотрел на ее труп. Даже черная борода его не могла скрыть смертельной бледности, которая легла на лицо повелителя. Его прошиб холодный пот.
– Мною я видел смертей, но немногие были страшнее этой. Это знамение! Да будет Владычица к ней милостива, – сказал он. Он оглянулся и, найдя глазами Палина, кивнул:
– Маджере, подойди сюда! Не бойся! Ты говорил мне что-то там, в крепостном дворе, про Хаос, намеревающийся пожрать нас. Это что, на-чало?
– Я думаю, да, – тихо сказал Палин после минутного замешательства. – Но точно я сказать не могу, не знаю. Ариакан глубоко вдохнул и медленно-медленно выдохнул. Потом вытер пот со лба.
– Я хотел бы еще раз поговорить с тобой, белый маг. А ты, Светлый Меч, будь с ним. Вы оба придете ко мне, когда я позову.
– Я хочу, чтобы мои друзья были со мной, – сказал Палин, указав на Ашу с Тассельхофом. – Я должен быть уверен, что они в безопасности.
– Ладно, ладно, – нетерпеливо перебил его Ариакан. – Давайте убираться отсюда, пока мы окончательно не оглохли, или пока эта проклятая Башня не обрушилась нам на головы….
– И я хочу, – не двигаясь с места, продолжил Палин, – …я хочу взять мой посох.
– Ну так и забери его, – сумрачно согласился Ариакан. – Сомневаюсь, что еще кто-нибудь будет на него претендовать. Светлый Меч, ты приведешь в мой штаб всех троих.
– Да, господин, – ответил Стил. Ариакан поспешно удалился, оставив всех четверых в стенах Драконьей ловушки. Палин подошел к Черной Госпоже, которая лежала на полу в луже крови. Когда он наклонился, чтобы поднять посох, взгляд его остановился на остекленевших глазах Лилит. Запах теплой крови щекотал его ноздри. Посох ли убил ее, предав и бросив в смертельную ловушку? Или все это – лишь игра слепого случая? Палин замер в неуверенности, вытянув руку и не решаясь дотронуться до посоха. Аша подошла к нему и осторожно погладила по плечу. Маг с благодарностью взглянул на девушку. Кендер утер рукавом заливающую глаза кровь, и сказал:
– Давай-ка поскорее, Палин. А не то мы, как всегда, пропустим все самое интересное!
– Если ты слишком брезглив, то я могу взять для тебя посох, – нетерпеливо предложил Стил, наблюдавший за маневрами Палина. Палин отстранил рыцаря, глубоко вздохнул и вытянул посох из-под мертвой руки. Выпрямившись, он в изумлении посмотрел перед собой. В двух шагах от мага стояла фигура в черных одеждах с низко надвинутым на лицо капюшоном. Встревоженный Стил обнажил меч.
– Не надо! Это мой дядя! – закричал Палин и бросился к рыцарю, чтобы остановить его. Рейстлин откинул капюшон и безучастно взглянул на Стила. Потом он перевел взгляд на пле- мянника:
– Неплохая работа, Палин.
– Дядя! Как?.. – В этот момент глухой удар грома очередной раз сотряс Башню. Казалось, его издавала сама земля. Пол под ногами людей начал ломаться, как пересохшие вафли, а на стенах появились трещины.
– На вопросы времени уже не осталось! – заметил Рейстлин. Он взял Палина за руку и жестом велел Аше и Тассельхофу подойти поближе. – Мое путешествие сюда предопределил Даламар. Он хочет видеть нас в Башне Высшего Волшебства.
– Ты, Палин, никуда не отправишься отсюда, – мрачно заметил Стил. – Никуда, кроме как в штаб к повелителю Ариакану. И твой дядя тоже.
– Я и правда обещал Ариакану, что мы поговорим с ним… – в замешательстве сказал Палин. – Может быть, мы должны…
– Время для разговоров прошло. Началась битва. Ариакан сейчас уже сражается. – Рейстлин перевел взгляд на Стила:
– Твой меч в любом случае еще пригодится ему. Позволь нам уйти с миром, сын Стурма. Стил и сам склонялся к этому. Звуки битвы проникали в глубины Башни и призывали к действию. Рейстлин подошел к рыцарю. Стил сжал рукоять меча.
– Я знаю этот меч, – медленно произнес маг. Это ведь меч твоего отца? Я никогда особенно не любил его, и все эти его рыцарские заскоки с честью и знатностью рода. Это все было так пошло и театрально… Стил молчал, но костяшки его паль-цев, сжимающих меч, побелели. – А потом я узнал о нем одну замечательную вещь. Он врал нам всем. Он был не больше рыцарем, чем я. Его возвели в рыцарское достоинство незадолго до смерти. А до этого он таскал все эти побрякушки, доспехи и прочее… И все это было вранье, дешевый спектакль…
– Рейстлин пожал плечами. А знаешь ли ты, что после того, как я все это обнаружил, я стал относиться к нему куда лучше?
– Потому что ты решил, что теперь вы с ним ровня? Так? – хрипло выговорил Стил. Рейстлин улыбнулся с едкой горечью.
– Да, конечно, ты должен был подумать именно так. Но на самом деле причина была в другом. – Рейстлин подошел вплотную к Стилу. Рыцарь ощущал на своем лице его дыхание. – Твой отец лгал всем и каждому, за одним-единственным исключением. И этим исключением был он сам. В своем сердце Стурм Светлый Меч БЫЛ рыцарем. Он носил этот фальшивый титул с большим достоин-ством, чем многие из тех, кому он принадлежал по праву. Он повиновался законам, которым НЕ ОБЯЗАН был повиноваться. Он жил, сообразуясь с кодексом чести, в который не верил никто, кроме него. Он принес присягу, которой не слышал никто. Только он сам… и Боги. Никто не побуждал его хранить верность этой клятве – Мере. Он делал это сам. А кто ты такой, Стил Светлый Меч? – Золотистые глаза Рейстлина блеснули.
Знаешь ли ты? Кровь отлила от лица Стила. Он открыл рот, но не смог вымолвить ни слова. Слезы струились по его щекам. Он так низко опустил голову, что волосы закрыли его лицо. Резким движением он загнал меч в ножны и, развернувшись, бросился к выходу на лестницу, навстречу звукам разгорающейся битвы.
18. Плечом к плечу
Рейстлин стоял около одного из окон в верхних покоях Башни Высшего Волшебства. Он находился в своем старом кабинете, с удивлением и благодарностью отмечая тот факт, что Даламар сохранил всю обстановку такой, какой она была до того, как ушел его шалафи. Кабинет не был полностью изолирован от внешнего мира, в отличие от лаборатории с ее опасными волшебными предметами и темными секретами. Несколько вещей магической природы исчезли из кабинета. Может быть, они были перенесены в комнаты Даламара, а может быть, в учебные классы, где юные маги работали над ними, изучая их тайны. Но украшенный затейливой резьбой деревянный стол все еще стоял здесь. Книги на полках были старыми друзьями Рейстлина, их переплеты были ему более близки, чем лица многих людей из его прошлого. На полу лежал тот же ковер, слегка вытершийся за долгие годы. Аша расположилась в том же кресле, где ког-да-то сидела госпожа Крисания. Рейстлин попытался представить себе лицо праведной дочери, но тщетно. Он покачал головой и опять отвернулся к окну:
– Что это за странный свет сияет там, на севере?
– Это Бурный океан в огне, – ответил Даламар.
– Что-о?! – вскрикнул Палин, вскакивая с кресла. – Разве такое возможно?!
– Я хочу это увидеть! Такое нельзя пропу-стить! – Тас попытался протиснуться к окну, у которого застыл черный маг. Ночное небо привычно чернело, но на севере его озаряло огромное оранжево-красное зарево.
– Море горит, – пробормотал потрясенный Палин.
– Хотел бы я взглянуть на это поближе, – вздохнул Тас.
– Может быть, тебе еще представится такая возможность, – заметил Даламар, пытаясь отыскать на полке какую-то книгу. Члены Конклава были там. Они сообщили, что образовался обширный провал между Ансалоном и Драконьими островами. Из него вырываются языки пламени, и поэтому кипят океанические воды.
То, что ты видишь – это всего лишь облака пара, в них отражается свет пламени, из которого рождаются огненные драконы, а их всадниками становятся злые духи и некие существа,
