волосы любимого, тихо застонала... Губы незнакомца прошлись по стройной шее, смех его запутался в шоколадных волосах, а девушка запрокинула голову и счастливо вздохнула.
Рэми отвернулся.
- О, да мы тут не одни! - зловеще протянул вдруг где-то рядом архан. Голос его показался Рэми подозрительно знакомым, но так ли это уже важно?
- Вы бледны, друг мой, - присоединился к мужскому голосу звонкий, похожий на журчание ручейка девичий голосок.
Мелькает рядом светлое платье. Нежные девичьи руки легко касаются лба. Упругий локон мимолетом задевает щеку, дышит в лицо ароматом тонких духов. И медленно, очень медленно Рэми вновь поворачивает голову, чтобы разглядеть лицо стоявшего за спиной девушки юноши.
'Ты сам просил, - заметил ироничный голос пегаса в ответ на охвативший Рэми ужас. - Теперь жалуешься? Кого еще я мог найти?'
- Это ты... - прошептал Рэми.
- Я, - холодно ответил Мир. - Не думал, что встречу тебя тут.
- Представь себе, я тоже не думал... - Мир мягко отодвинул от Рэми девушку, и, сняв плащ, укутал рожанина в еще хранившую тепло ткань. Рэми понял, что дрожит, но, больше не от холода в парке, а от холода в глазах оборотня.
- Кто это? - очнулась, наконец-то от удивления архана.
- Старый друг. Или враг, как тебе больше нравится, а, Рэми?
Враг, друг, какая уже разница? Поздно. Тихий свет, что лился в душу, одаривал покоем, это конец. Оборотень опоздал. А, может, и к лучшему?
- Смотри не меня!
Рэми равнодушно посмотрел на Мира. Приказ? Ему снова приказывают? Пусть поприказывает... напоследок.
- Рэми, на меня смотри! Не смей уходить, слышишь!
Рэми попытался подняться, но внезапная слабость отбросила его назад на скамью. Лицо оборотня вновь расплылось, боль захлестнула волной, и на какой миг Рэми потерял сознание.
Когда он очнулся, Мир был рядом и смотрел уже не настороженно, а встревожено, мягко. Беспокоится? Рэми попытался улыбнуться... но даже на это ему сил не хватило.
- Тисмен! - закричал Мир, устраивая Рэми поудобнее на скамье. Дождь чуть приутих. Как и боль.
- Тисмен!
Рэми выгнулся дугой, проклиная пегаса. К чему было ему встречаться с Миром? Чтобы умереть на руках оборотня?
- Рэми... - испуганно прошептал Мир.
- Прости...
Будто со стороны, без эмоций, без любопытства, смотрел Рэми, как по темной от дождя дорожке идет невысокий, худой человек, повидавший в своей жизни лет двадцать пять, не больше. Легкий ветерок развивает полы изумрудного плаща, шаги незнакомца мягки и упруги, как у хищника, а зеленые глаза чуть светятся синим блеском.
Рэми никогда не любил подобный блеск. И сразу же невзлюбил незнакомца.
- Тисмен! - вновь позвал чей-то смутно знакомый голос, но незнакомца зов, казалось, не касался. Он медленно обернулся и вдруг посмотрел на Рэми, холодно изучая его взглядом. Рэми почему-то удивился. Смертные не должны его видеть... А сам он кто?
Рэми охватил страх, медленно переходящий в ужас. Глаза незнакомца вспыхнули синим сиянием. Он медленно поднял руку и поманил Рэми к себе.
Рэми покачал головой. Поздно. Озарилось все вокруг мягким, золотистым сиянием, и Рэми стало легко и спокойно, как в далеком, давно забытом детстве.
Медленно, одна за другой, рвались нити привязанностей, уходили в землю ненужные эмоции, а тело ли, душа ли, какая разница, с каждым мгновением легчала, поднимаясь к небу.
А незнакомец тем временем все более хмурился. Зеленые глаза стали холодными, жесткими, а с тонких губ слетел приказ:
- Вернись!
Рэми продолжал медленно подниматься вверх, ему не было дело до чужих приказов. Ни до чего не было дела.
- Вернись!
Маг разозлился не на шутку. Темно-зеленые глаза полыхнули огнем, в воздухе запахло грозой, и Рэми понесло к беседке. Испугаться он не успел - раньше его догнала боль.
Он не мог дышать: легкие полыхали жаром, сжирал все изнутри огонь боли. Рэми попытался вскочить, но кто-то вжал его в скамью и заорал:
- Я убью тебя, Тисмен!
Крик оборотня резанул лоб болью. Рэми попытался вдохнуть побольше воздуха, но лишь беспомощно закашлялся, задыхаясь от нового приступа.
- Отойди!
Перед глазами мелькнуло что-то зеленое. Рэми скатился со скамьи, ударившись локтем о мрамор. Его вырвало кровью, живот пронзило болью, будто кто-то вогнал туда кинжал и медленно поворачивал, накручивая на лезвие кишки.
- Тише! - шептал мягкий голос. - Тише... дыши... Дыши... спокойно... дыши со мной...
Рэми хватал ртом воздух. Рука незнакомца легла ему на спину, и через чужую ладонь влилось в грудь холодное, зелено-синее сияние. Стало гораздо легче. Рэми несмело вдохнул. И хотя в груди разорвалось от боли, но боль теперь можно было терпеть. Только зачем?
- Нет! - приказал кто-то, когда Рэми вновь попытался вырваться из пылающего тела. - Я сказал - нет!
Рэми перевернули на спину, да так грубо, что плечо полыхнуло жаром. Рэми застонал, где-то рядом оборотень выругался, крикнув:
- Полегче!
На грудь навалилась тяжесть, боль вдруг отхлынула, и Рэми остался лежать, наслаждаясь отдыхом, вдыхая полной грудью влажный воздух и не в силах надышаться.
- Жить будет, - насмешливо сказал чей-то голос. - Остальное позднее. Спи!
- Нет! - резко ответил Рэми, пытаясь подняться.
- Спи! - повторил Тисмен.
Зеленые глаза вновь загорелись синим, на Рэми нахлынула чужая мощь, подчиняя и завораживая, новый приказ обжег не только слух, но и душу, глуша гнев и непокорность.
- Спи!
Рэми не мог сопротивляться. Тело стало тяжелым, несвоим, вновь накатилась предательская слабость. Рэми подняли и осторожно уложили на скамью, щеки коснулась на мгновение мягкая ткань, и рожанин отдался во власть целительного сна, погрузившись в прохладный белоснежный туман. Ему стало хорошо и спокойно.
Сквозь дрему чувствовал он, как его выносят из парка. Потом - прохлада простыней, холодная ладонь на лбу и быстрая череда приказов. Рэми с трудом понимал большую часть из них, но, услышав знакомое слово, простонал:
- Не надо Виссавии, - возражение было слабым, но его услышали:
- Не будет Виссавии, - мягко заверил Мир.
Проснулся он глубокой ночью, когда кто-то настойчиво поднимал его на кровати, подкладывая под спину подушки:
- Не двигайтесь, - сказал этот кто-то, и холодный голос показался Рэми смутно знакомым. -
