— Бессмысленно пытаться обмануть его, комиссар, — он чувствует ложь в вашем голосе… Дайте мне микрофон.
Гольди поднес микрофон к прутьям решетки. Аз Гохар поправил перетягивающий руку шнур и сказал:
— Я слышу тебя, Вассах.
В динамике раздался смешок, напомнивший треск испорченного радиоприемника, вслед за чем рация выдохнула:
— Ну, вот мы и встретились снова, тахши, как я и предсказывал. Ты доволен?
Аз Гохар ответил мгновенно:
— Если каждая наша встреча будет оканчиваться так же, как и вчера, то скоро от твоего воинства ничего не останется. После вчерашнего разговора я сжег твоего слугу, сегодня днем мы убили еще двоих. С каждым часом вас становится меньше, а скоро умрешь и ты сам.
Он замолчал, ожидая ответа. Все сидящие в «ланче» с напряжением смотрели на микрофон — словно он был не кусочком пластиково-металлической мешанины, а механическим олицетворением Зла, чей голос доносился из рации, даже Борзо затих, прислушиваясь к этому разговору. Секунду из динамика не раздавалось ни звука. Потом Вассах проговорил абсолютно безжизненным голосом:
— Я думаю, это были последние Вновь Рожденные, которых ты убил в своей жизни, тахши, и ты жестоко заплатишь за их гибель… Сегодня ночью я сказал тебе, что этот город обречен, и дал шанс уцелеть. Ты не послушал меня и остался в Террено… Час назад я убил двести человек в заброшенном монастыре. Если бы у тебя были мозги, тахши, а не мешанина из дурацких заповедей твоих проклятых предков, ты бы понял, что опоздал, и убрался из города. — Вассах сделал паузу. — Я думаю, это ты посоветовал комиссару связаться с Миланом — сам бы он не сделал этого, не посоветовавшись со мной, я прав, Гольди?
Комиссар отшатнулся, на секунду решив, что каким-то неведомым образом Вассах увидел его, тем временем из динамика донеслось:
— Я хорошо знаю вас, Гольди. Я изучил вас за годы работы. Вы достаточно умны, у вас есть все, необходимое комиссару, за исключением одного, — вам не хватает мужества для принятия главных решений. Отправляя вас в комиссариат, я не думал, что вы свяжетесь с Миланом, — да вы бы и не сделали этого, не встреть старика. Нужно было убить вас вместе со всеми, впрочем, я исправил эту ошибку: миланские карабинеры мертвы — так же, как и пожарные, и врачи, и остатки нашей доблестной полиции, остававшиеся у монастыря…
Из динамика вырвался смех, похожий на карканье ворона.
— Я видел, что вы сделали на площади, — проговорил Гольди, чувствуя холод в груди. Слова Вассаха подтвердили его догадку о том, что люди у монастыря были убиты.
— Вот как? — сказал Вассах равнодушно. — Ну, что же, значит, если я правильно понимаю, на виа Кардинале вас нет?.. Впрочем, это ничего не меняет — скоро, комиссар, вы умрете и присоединитесь к инспекторам. Осталось немного — всего лишь пара минут, и все будет кончено.
Гольди почувствовал, как холод, спускающийся по груди, превращается в лед, — последние слова Вассаха были прямой угрозой ему, Аз Гохар же спросил:
— Что ты задумал?
— Скоро вы это узнаете, — ответил Вассах, — но сделать ничего не успеете — будет поздно… — Внезапно он хмыкнул: — Жаль, что ты не пришел этим утром в церковь, тахши, — я приготовил тебе сюрприз. Ты не пришел, и вместо тебя пришлось убить другого человека — нашего с комиссаром знакомого, Ризо…
Гольди ощутил, как кровь прихлынула к голове, и испытал ту же боль, какая пронзила его, когда он увидел мертвого Санти, Вассах же продолжал:
— Единственное, о чем я жалею, тахши, — это то, что не увидел твоего лица. Если бы ты показал мне лицо, мы бы сыграли неплохую шутку: ты бы стал одним из нас. Как тебе это нравится: стать тем, с кем ты боролся всю жизнь, Вновь Рожденным? — Из динамика вырвался смех. — Впрочем, может быть, ты им и станешь… А вот с комиссаром я еще встречусь. Гольди, вы меня слышите? Я отдал приказ: после того как в этом городе не останется живых, мы обыщем Террено и первым делом найдем ваше тело. Вы присоединитесь к нам, поэтому с вами я не прощаюсь. А вот тебе, тахши, я говорю: «Прощай навсегда!» — через пару минут все будет кончено, и твоя смерть послужит уроком твоим братьям и расплатой за все, что вы сделали за тысячелетия моему народу…
— Ублюдок! — прошептал Андрей, сжимая оружие.
— Я знаю, что так будет, и ты это тоже знаешь, тахши, — тебе ведь известно, что я вижу будущее? — проговорил Вассах мертвым голосом и закончил: — Прощай, тахши… Комиссар, до свидания!
Раздался щелчок, возвестивший об окончании связи, и красный огонек на панели погас.
Мгновение в машине висела абсолютная тишина, потом Андрей выдавил:
— Он сказал, что осталась пара минут и все будет кончено.
— О, Боже! — выдохнула Джей Адамс. Аз Гохар стиснул прутья решетки и, глядя в глаза Гольди, медленно проговорил:
— Мы опять опоздали — у нас не осталось времени… Комиссар, включайте сирену и езжайте к ближайшему выезду из города так быстро, как только можете, — сейчас наши жизни зависят от вашего умения водить машину.
Секунду Гольди смотрел на старика, а потом развернулся и взялся за рычаг скоростей.
В этот миг, словно очнувшись от транса, в который ввел его разговор, Борзо выдохнул:
— Подождите!.. Выпустите меня из машины!
— Езжайте, комиссар, — повторил старик.
— Выпустите меня из машины! — крикнул Борзо.
— Если вы хотите жить, сидите спокойно, — отрезал Аз Гохар. — Езжайте, комиссар!
Гольди перевел рычаг скоростей в положение «вперед» и нажал на педаль газа. Колеса взвизгнули, и машина рванулась вперед, едва не задев стоящий у обочины «опель».
Меньше чем за десять секунд, автомобиль промчался по улочке, соединяющей кольцевую дорогу с корсо Чентрале, и вылетел на центральный проспект. В тот момент, когда все откинулись вправо, демонолог прокричал:
— Тормозите!
Сидящие на заднем сидении ничего не успели понять, но вцепившийся в руль комиссар заметил бросившуюся на дорогу девушку.
— Нужно подобрать ее — я ее знаю! — крикнул Андрей. — Тормозите!
Глядя на размахивающую руками девушку в небесного цвета жилете и черной юбке, Гольди нажал тормоз, и покрышки отозвались пронзительным воем. Через короткое время «ланча» замерла перед девушкой, выставившей вперед руки и зажмурившейся от страха. Когда ее ладони ткнулись в капот, Андрей распахнул дверь и выскочил на дорогу…
Пробежав по улице, параллельной виа ди Сета, Паола выскочила на стоянку, с левой стороны от которой располагалась булочная, с правой — кафе. Пара столиков на террасе была занята посетителями — люди не спеша пили кофе и разговаривали. Остановившись, Паола бросила взгляд по сторонам, но того, что хотела — синих машин карабинеров, — не увидела: на всем протяжении кольцевой дороги, просматривавшейся на сто метров от кафе, не было ни одной патрульной машины.
Несколько секунд она стояла в растерянности — ведь ей было известно, что в этом месте всегда можно встретить патрульных: отсюда до комиссариата каких-то три сотни метров, — потом еще раз огляделась по сторонам и, не заметив полиции, бросилась к корсо Чентрале — перед глазами ее до сих пор плавали багровые лица Лучии и синьора Картези, и она не собиралась стать следующей, кого задушит светловолосый.
Она пробежала по тротуару, оставив с правой стороны несколько магазинчиков и рекламных щитов, и выскочила на центральный проспект, когда заметила дюжину человек, в спешке выбегающих из парковой зоны, окружающей центр Террено. Паола не обратила внимания на их лица, перекошенные испугом, — сейчас ее мысли крутились вокруг происшедшего в библиотеке…
Когда она оказалась в центре проспекта, то увидела вылетевший на корсо Чентрале автомобиль — синяя «ланча» выскочила из аллеи, ведущей к пьяцца дель Фуоко, и Паола разглядела на ее крыше мигалку. Ощутив, как подпрыгнуло сердце, девушка бросилась навстречу машине, размахивая руками. Она не подумала, что водитель может просто не успеть остановиться, но ей повезло — сидевший за рулем человек вовремя заметил ее и нажал тормоз.
Через дару секунд автомобиль замер перед Паолой и ее ладони уперлись в капот. В следующий миг распахнулась пассажирская дверь, и из «ланчи» выскочил человек. Паола, надеявшаяся увидеть полицейского, метнула взгляд на его лицо, но не поверила глазам, — возле открытой двери «ланчи» стоял Андрей.
Внезапно контуры улицы дрогнули, превращаясь из четких линий в размытые пятна, Паола шагнула к машине и упала на грудь демонологу, залившись слезами…
На какой-то миг Андрей замер возле машины, держа в объятиях Паолу. Он растерялся: он не знал, почему она неслась по улице сломя голову и что заставило ее плакать, но понимал другое — выяснять это нужно не здесь. Он потянул Паолу к машине. Через секунду они оказались на переднем сиденье: Паола уселась на колени Андрея и почти уперлась головой в крышу салона, Андрей же захлопнул дверь и крикнул:
— Поехали, комиссар!
Машина рванулась вперед. Аз Гохар метнул взгляд на Андрея и, не разглядев лица Паолы, бросил:
— Кто эта девушка?
— Моя знакомая, — ответил тот и принялся говорить ей что-то так тихо, что сидящие на заднем сиденье ничего не могли разобрать…
Когда машина выровняла ход, Борзо крикнул:
— Да выпустите же меня отсюда!
Аз Гохар быстро взглянул на него:
— Если хотите жить, сидите спокойно… Мне очень жаль, синьор, но сейчас вы ничем не можете помочь вашей семье, — если мы высадим вас, вы умрете.
— Да вы все сумасшедшие!
— Нет, мы просто пытаемся выжить. — Старик повернул голову к женщине: — Джей, смотрите на улицу. Если заметите что-нибудь необычное, сразу же сообщите мне, хорошо?
Джей молча кивнула и, обернувшись к окну, принялась смотреть на проносящиеся мимо дома.
В этот миг, откинувшись влево, Борзо с силой ударился плечом в стекло двери. Гольди бросил взгляд в зеркало и хотел уже было сказать, чтобы тот не старался — стекла бронированы, — но, заметив выражение лица Борзо, ничего не сказал: лицо дона Франческо выражало отчаяние… Внезапно он осознал то, чему не придавал пока большого значения: его собственные жена и сын находятся далеко от Террено — по этой причине ему не нужно думать ни о ком другом, кроме себя самого. Но что бы он делал, окажись Торна в Террено? Комиссар ощутил горечь, поняв, что действовал бы точно так же, как Борзо, — пытался спасти семью, никакой служебный долг или забота о жителях города его бы не волновали… Внезапно он понял, что видит сейчас не всесильного дона Франческо, а простого отца, знающего, что его семье грозит опасность, и пытающегося оказаться рядом с ней.
Не выпуская руль, он свободной рукой вытащил из кармана ключи и протянул их к решетке:
— Расстегните наручники.
— Что?.. — Аз Гохар бросил на него быстрый взгляд.
— Расстегните наручники, — повторил Гольди. — И верните мне пистолет.
Какой-то миг старик медлил, а потом принял ключи и сунул оружие сквозь прутья решетки. Гольди взял пистолет и вставил его в кобуру. Тем временем Аз Гохар повернулся к притихшему Борзо и попытался расстегнуть наручники левой рукой. Однако с первой попытки это не получилось: руки Борзо были скованы за спиной, и для того, чтобы освободить доступ к замку, ему нужно было развернуться.
