Жизнь стекает с планеты, в холодное тает пространство,
С каждой птицей убитой… с каждой сломанной веткой… цветком…
А мы, те, что так ценим уверенность и постоянство,
Мы глядим и не видим, что роем подкоп под свой дом.
И, когда рухнут стены, что уже под морщинами трещин,
И, объятые ужасом, мы увидим несущийся свод,
Обвиним не себя, а другого, другого ведь легче,
Ртом иссохшим хватая утекающий кислород.
Нет, мне жаль не цветка, да простят жесткосердость мне эту,
Не реку, что текла, и не мёртвую птицу в стекле…
Жаль мне дом, где живу. Жаль прекрасную нашу планету,
Что от наших усилий омертвеет в космической мгле.
Все мы звери, но звери – уроды
Все мы звери, но звери – уроды.
Все мохнатые, а мы – лысые.
Лишаи на теле природы:
Выстригаем в лесах залысины.
Как фурункулы наши скважины,
Словно язвы карьеров углы.
Мы то думаем, что отважны,
А на самом деле – глупы.
Мы то думаем, что разумны,
Но ума не хватает понять,
Что природы чуткие струны
Лишь в аккордах могут звучать.
Мы считаем, что миром призваны
И, наивные, “ловим момент”…
Да, Возможно мы были избраны,
Но удался ли эксперимент?
В лесу, где вся обычная трава
В лесу, где вся обычная трава,
Невиданная дива расцвела.
Как сохранить? – Один у всех вопрос.
– Забором обнести, чтоб безопасно рос.
А где взять доски? – Где, как не в лесу.
И принесли топор, взяли косу,
И обкосили всю траву кругом,
И в щёлку любовались все цветком.
Но, выросший в лесу, среди травы,
Не вынес пустоты он и жары.
– Так где цветок? – Цветка давно уж нет,
Сапог подковой отпечатал след.
Темно в ущелье. Мы вдвоём
Темно в ущелье. Мы вдвоём.
Лишь пенье птиц и шум потока,
Да сквозь окошечный проём
Леса без времени и срока.
Леса, леса и в них следы,
Следы кабаньи да медвежьи
И там, где ходим, у воды
Они как будто вовсе свежи.
Дрова рубили, жгли в печи,
Высоты мерили ногами,
Ласкали огонек свечи
Растянутыми вечерами.
За километрами село,
А здесь не слышно даже ветра,
В ущелье сыро и темно
И двое нас на километры.
Так воспитывается жестокость
Так воспитывается жестокость…
Жабу резали. Что такого?
Это нужно, чтоб знать доподлинно
Как и что происходит в людях.
Человек хоть устроен сложно,
Но, практически, как у жабы
Рефлексирует его тело.
Жабу вешают за поднебенье,
Погружают ноги в кислоты
И глядят как сжимаются мышцы…
А потом с них сдирают кожу,
И опять погружают в кислоты,
И лишь пальцы слегка шевелятся.
Человек точно так устроен,
Коль рецепторы кожи нарушить,
То рефлекс не сожмет конечность.
Но окончено наше занятье,
Жаб посбрасывали всех в банку,
Инструменты все перемыли…
Все звонка ждут, как отпущения
От сжимающей сердце боли…
