географическому обществу, которое за четверть века существования уже успело привлечь внимание прогрессивных деятелей науки.
Для того чтобы уяснить, что представляло собой это общество и чем оно отличалось от других учреждений, причастных к науке, необходимо вкратце познакомиться с теми переменами в жизни и характере работы научных обществ и учреждений, которые произошли в годы становления капитализма.
Особенностью науки феодально-крепостнического периода была ее ограниченность, замкнутость, приверженность к старым взглядам.
Научные работники старого направления иногда с большим усердием накапливали материалы, собирали сведения, нагромождали целые тома описаний фактов, цифровых таблиц, но избегали обобщений и в особенности боялись устанавливать причины наблюдаемых явлений. Они упорно противодействовали проникновению новых течений в науку. Гениальный математик Лобачевский, выступивший в тридцатых годах со своими «Новыми началами геометрии», Зинин, прославивший русскую науку открытием реакции превращения нитробензола в анилин, — эти и многие другие передовые ученые не получили должного признания в России, а результаты их исследований были использованы преимущественно за границей.
Немалым препятствием к развитию русской науки было засилие в научных учреждениях иностранцев, относившихся к русским ученым не только с предубеждением, но и с явной враждебностью. Господство иностранцев распространялось не на одну науку. При Александре I и Николае I высшие посты в государстве занимали аристократы немецкого происхождения, им правительство доверяло больше, чем русским. Недаром один из героев 1812 года генерал Ермолов просил царя «произвести его в немцы». Восстание декабристов, в числе которых почти не было лиц иностранного происхождения, еще больше настроило Николая I в пользу чиновников-немцев. Он явно предпочитал их «ненадежным» русским патриотам, среди которых было к тому же немало родственников декабристов и их единомышленников.
В тридцатых-сороковых годах XIX века капиталистические отношения начинали понемногу пронизывать экономическую жизнь страны. Строились фабрики и заводы, проводились первые железные дороги. Капиталистам, становившимся наряду с феодальной аристократией хозяевами земли русской, нужна была помощь науки в изыскании передовых и дешевых, способов производства, изучении рынков сбыта и т. д.
Поэтому старания научных работников и практических деятелей прогрессивного направления создать научные общества, близкие к потребностям жизни, наконец, увенчались успехом. Правительство было вынуждено согласиться на организацию ряда таких обществ. Одним из них было Русское географическое общество, основанное в октябре 1845 года группой прогрессивных деятелей во главе с адмиралом Федором Петровичем Литке.
Литке был отважным мореплавателем, исследователем арктических морей; он возглавлял кругосветную экспедицию на корабле «Сенявин». Будучи руководителем Русского географического общества, Литке предоставлял отделениям общества большую самостоятельность. Он смело привлекал к работе в обществе даже лиц, осужденных за политическую деятельность, например сосланных в Сибирь участников польского восстания 1863 года.
К числу учредителей Географического общества принадлежал Константин Иванович Арсеньев — один из первых русских экономистов-географов. Мы уже говорили, что он в своих лекциях в Петербургском университете высказывал прогрессивные взгляды и даже критиковал самодержавие. В 1821 году Арееньева уволили из университета «за безбожие и революционные идеи», и только через пятнадцать лет он был утвержден членом Академии наук.
Организаторами общества были и первый русский кругосветный мореплаватель И.Ф. Крузенштерн, и исследователь полярных морей Ф.П. Врангель, и академик К.М. Бэр, и выдающийся этнограф В.И. Даль — составитель знаменитого «Толкового словаря живого великорусского языка», и другие.
Отделения общества развернули оживленную деятельность, в особенности отделение физической географии, секретарем которого в 1850 году был избран Петр Петрович Семенов (впоследствии знаменитый географ и общественный деятель П.П. Семенов-Тян-Шанский). В 1856 году он стал помощником председателя, а в 1860 году — председателем отделения.
Отличаясь разносторонними знаниями, — Петр Петрович был выдающимся ботаником, энтомологом, географом, экономистом и искусствоведом, — Семенов обладал еще одним ценным талантом. Он умел выбирать нужных людей и, что самое главное, верил в этих людей, вдохновлял их на подвиги во славу русской науки.
Благодаря его тактичности и внимательности к сотрудникам и посетителям Географического общества число участников и экспедиций научных работ, а также добровольных корреспондентов общества с каждым годом возрастало.
Но в Географическом обществе, как и в других научных учреждениях дореформенной России, далеко не все было благополучно. В составе членов и руководителей общества оказалось немало чиновников реакционного образа мыслей, тормозивших развитие науки узостью своего кругозора, неспособностью проявить в научной работе инициативу.
Бюрократизм и малоподвижность руководителей сочетались с преклонением перед иностранной наукой.
В результате некоторые весьма важные начинания общества не получали должного развития. Примером может служить организованный еще в 1850 году Метеорологический комитет, который начал было собирать сведения о климате России.
Появились добровольные корреспонденты, они посылали результаты своих наблюдений о температуре воздуха, осадках, направлении ветров и т. п. Однако молодое и еще не окрепшее Географическое общество использовало эти сообщения лишь от случая к случаю. Руководство добровольными наблюдениями за погодой и научная помощь почти отсутствовали. Поэтому вся работа протекала вяло.
Только в 1857 году было решено издавать периодический обзор материалов о климате и погоде России. В 1859 году вышел первый том этого издания, в последующие два года еще по одному тому.
Руководство Метеорологическим комитетом было поручено Людвигу Фридриху Кемцу, профессору университета в Дерпте, автору трехтомного учебника по метеорологии. Для своих работ Кемц пользовался материалами Главной физической обсерватории, организованной в Петербурге в 1849 году и имевшей небольшую сеть станций и ряд корреспондентов. В Дерптском университете преподавание велось на немецком языке, Кемц настоял на том, чтобы и метеорологические сборники Русского географического общества также печатались на немецком языке. Название сборникам было дано «Repertorium für die Metheorologie»[5].
Это были цифровые сводки с очень скудными примечаниями. Кому интересно читать столбцы цифр? Только узким специалистам. Такое направление издания не отвечало задачам Географического общества и не оправдывало расходов на печатание сводок.
Метеорологическая работа постепенно замирала, так как даже у самых самоотверженных и упорных корреспондентов пропадало желание тратить время и деньги на переписку с Географическим обществом.
Деятельность Метеорологического комитета Географического общества, как и Главной физической обсерватории, была оторвана от практической жизни.
В 1863 году издание «Repertorium» прекратилось. Наиболее интересные статьи были переведены на русский язык и изданы под редакцией Семенова. Но Географическое общество, конечно, не могло отказаться от изучения климата. География без изучения климата! Ненормальность такого положения сразу бросалась в глаза. И когда в Петербург в конце 1865 года возвратился бывший студент Петербургского университета, а ныне молодой доктор Геттингенского университета Александр Иванович Воейков, Географическое общество пригласило его принять участие в работе.
Петр Петрович Семенов придавал метеорологии большое значение. Он и сам прослушал в Берлине курс метеорологии у того же Дове, который был руководителем первого научного исследования Воейкова.
Петр Петрович показался Воейкову строгим, почти неприступным. Высокий выпуклый лоб, окаймленный густыми волосами, чуть нахмуренные брови, из-под которых на собеседника устремлялся
