перечень имен летчиков обеих сторон читался как справочник «Кто есть кто», содержащий сведения о Героях Советского Союза и кавалерах Рыцарского креста. Естественно, что, когда они встретились в воздухе, сражение над Яссами по своей свирепости и напряженности напоминало бои на Курской дуге. С утра до вечера воздух стонал и гудел от рева моторов...» Здесь были и пикировщики Ю-87 Руделя, и все три группы 52-й эскадры истребителей, среди которых находились уже упоминавшиеся участники Кубанской битвы лейтенант Эрих Хартман и майор Герхард Баркхорн.
Разведсводки штаба 9-й гвардейской истребительной авиадивизии сообщали, что за 30 мая «в районе прикрытия наземных войск и охоты» полками дивизии проведено восемь воздушных боев, в которых участвовало против 88 наших «аэрокобр» 216 самолетов противника, из них 10 Ю-88, 103 Ю-87, 59 Ме-109 и 46 ФВ-190. Летчиками дивизии сбило 28 самолетов (4 Ю-88, 5 Ю-87, 8 Ме-109, 11 ФВ-190) и подбито 10. При этом «во всех проведенных воздушных боях... истребители противника вели активные воздушные бои и использовали вертикальный маневр... Заслуживает особого внимания высылка противником крупных групп истребителей, как для прикрытия бомбардировщиков, так и для расчистки воздуха перед бомбардировочным ударом, что говорит о стремлении противника прочно завоевать господство в воздухе» (ЦАМО. Ф. 20046. On. 1. Д. 23. Л. 16).
31 мая сражение разгорелось еще сильнее. В 15 воздушных боях участвовало 196 «аэрокобр» против 408 немецких самолетов. Покрышкинцы сбили 31 самолет противника, подбили 9.
...И в книге английского историка авиации, и в архивных документах сражение под Яссами предстает напряженным и яростным. Последний раз немцы создали численное превосходство над полем боя.
Но на страницах воспоминаний А. И. Покрышкина, где говорится об этих боях, тональность совсем не та, что была при описании 1941–1942 годов или Кубанской битвы. В каждой строке читается — все, немцы, ваше время вышло...
С пункта наведения, расположенного на вершине холма, комдиву хорошо видна панорама боя: «На наши позиции шли, поднимая пыль, до полусотни вражеских танков и столько же бронетранспортеров с пехотой». Но атака отбита, отступивших немцев накрывают громоподобные залпы гвардейских минометов — «катюш».
Бои наших истребителей из соседней дивизии не всегда удачны, командир не отреагировал на изменение ситуации. Немцы резко нарастили силы, а наши по шаблону патрулировали малыми группами. Но на пункте наведения — Покрышкин. Он меняет график вылета своих гвардейцев. К тому, что немцы будут действовать массированно, командир 9-й гвардейской дивизии своевременно предупрежден разведкой. На силу ответ один — сила. Восьмерки Клубова и Еремина терзают группы «юнкерсов» и «фоккеров» — сбито десять самолетов и подбито три. Своих потерь нет.
31 мая, на пике боевого напряжения, погибли три летчика 16-го гвардейского полка — Николай Карпов, Владимир Петухов, Николай Чистов. В дивизии Покрышкина в 1944 году это из ряда вон выходящее событие. Немедленно комдив определяет причины и принимает меры. У некоторых летчиков появились чрезмерная самоуверенность, тщеславное желание увеличить счет сбитых в ущерб задаче и боевому порядку. Особенно требователен Александр Иванович к исполняющему обязанности командира полка Г. А. Речкалову. Командира корпуса А. В. Утина Покрышкин просит ускорить назначение командиром полка Б. Б. Глинку.
3 июня Покрышкин лично ведет группу из 14 «аэрокобр», атакует немецкую группу — сорок Ю-87 и шестнадцать Me-109. Сбито три Ю-87, шесть Me-109, один Ю-87 и два Ме-109 — подбиты (ЦАМО. Ф. 20046. Оп.1. Д. 23. Л. 21).
На лицах асов 52-й эскадры люфтваффе на фотографии начала июня 1944 года видны усталость и надлом. Во избежание больших потерь немцы получили приказ вести бои только над своей территорией. 31 мая был сбит «аэрокоброй», тяжело ранен и на четыре месяца выбыл из строя ас № 2 по немецкому счету сбитых самолетов Г. Баркхорн.
Разведсводка штаба 9-й дивизии от 4 июня фиксирует «пассивность со стороны истребителей противника при ведении воздушных боев, несмотря на численное превосходство. Из шести проведенных воздушных боев в трех из них истребители противника при активной атаке наших истребителей уходили в облачность или переворотом на свою территорию».
Отбросить русских за Прут не удалось. Особую роль в этом сыграла 9-я гвардейская истребительная авиадивизия. За первые десять дней самых тяжелых боев дивизия сбила 128 самолетов. Отличились А. Клубов — 9 сбитых, Д. Глинка и П. Гучек — по 6, М. Комельков и Г. Дольников — по 5. Как писал Герой Советского Союза Е. П. Мариинский из 129-го гвардейского полка: «Никогда еще полк, дивизия, корпус не вели таких ожесточенных боев, не встречались с такими массированными действиями фашистской авиации. И кто знает, если бы не дивизия Покрышкина, влившаяся в состав корпуса незадолго до начала этой оборонительной операции, может быть, немногие летчики дожили бы до ее конца».
На совещании комдивов командир 7-го истребительного авиакорпуса генерал-лейтенант А. В. Утин отметил большие успехи соединения А. И. Покрышкина: «Сражаясь за господство в воздухе, наши летчики на второй день операции сломили активность всех видов авиации противника, а на седьмой-восьмой день завоевали господство в воздухе». Отличился 16-й гвардейский полк, сбивший 51 немецкий самолет. Погибли три летчика полка и один пропал без вести.
Дивизия Покрышкина переходит в подчинение командующего 2-й воздушной армией генерала Красовского. Степан Акимович Красовский, 47-летний умный генерал, родом из белорусских крестьян, вскоре проникся к летчику глубоким уважением. В Львовско-Сандомирской операции (13 июля — 29 августа) дивизия Покрышкина всегда на острие удара. Войска 1-го Украинского фронта в этой стратегической операции разгромили группу армий «Северная Украина», освободили вместе с войсками 4-го Украинского фронта Западную Украину, совместно с 1-м Белорусским фронтом — юго-восточные районы Польши. На западных берегах Вислы был захвачен крупный Сандомирский плацдарм.
Дивизия Покрышкина, базируясь на полевых аэродромах в районе Рава-Русской и Немирова, вела бои в тех местах, где был совершен первый воздушный таран. Александр Иванович писал: «Символично, что мы, последователи первых русских авиаторов, будем летать с аэродрома, с которого взлетел в последний боевой вылет национальный герой России Петр Николаевич Нестеров...».
Осложняло наступление Красной армии в Западной Украине противодействие боевиков Организации украинских националистов (ОУН), которые обстреливали аэродромы, убили командира эскадрильи 104-го гвардейского полка Михаила Лиховида и авиатехника Краснянского. Начальник особого отдела дивизии Л. А. Волобуев сообщил Покрышкину, что директор школы, на квартире которого жил комдив, арестован. Он оказался руководителем районной организации националистов.
Александр Иванович решил лично поговорить с арестованным:
« — А почему вы не убили меня в то время, когда я ночевал в вашем доме?
— Это мне было невыгодно. Я надеялся, что проживание у меня такого большого начальника отведет подозрение чекистов».
...Успехи наших летчиков в боях были значительными, но малейшая недооценка противника, потеря настороженности, как вспоминал Александр Иванович, вели к потерям в своих рядах. Погиб талантливый летчик, заместитель комэска 16-го гвардейского полка белорус Александр Ивашко. 13 июля восьмерка командира 104-го гвардейского полка Владимира Боброва атаковала большую группу бомбардировщиков и несколько «юнкерсов» было сбито. Увлеклось атакой и звено прикрытия, тем самым пропустив внезапный удар «мессершмиттов» из-за облаков. Был сбит ведомый Боброва Михаил Девятаев, его позывной в воздухе совпадал с названием его народа — «мордвин». Потеряв сознание от удара о стабилизатор «кобры», обгоревший, он приземлился на парашюте в расположении немецкой части.
Судьба Девятаева, ученика и последователя А. И. Покрышкина, настолько удивительна и символична, что требует обстоятельного рассказа. Он попал в плен и оказался в строго засекреченном немецком ракетном центре на острове Узедом в Балтийском море.
Шел январь 1945-го. С грохотом уходили в небо сигарообразные ракеты. Это были самолеты-снаряды Фау, детище Вернера фон Брауна, гениального немецкого конструктора, ставшего после войны директором космического центра в США. С Фау Гитлер связывал надежды на поворот в войне, на деморализующие атаки территории Англии, восточного побережья США, промышленных центров СССР на Урале и в
