И в австралийских дебрях ныне,Как и в Европе, надо есть.Приехав, я в Мельбурне шумномВ один веселый дом попал,Напился пьян и, став безумным,Роман с девицей завязал.Она пила, как воду, виски,Курила много папирос,Болтала что-то по-английскиИ морщила забавно нос.Но я столь жгучих наслажденийНе знал в парижском кабаре,Всю ночь нам пел разврата генийИ смолк на утренней заре.Я кошелек, грустя, пощупал:Увы! там не было монет…Сиял небесный синий купол,Часы звонили на обед…И вот слугою скотоводаЖиву один, среди овец,Далек Мельбурн, любовь, свобода –И денег не пришлет отец.Томлюсь в моем уединеньи,Тоскую в знойной тишине,Порой пишу стихотвореньяО милой, о родной стране.О даме, встреченной в Мельбурне,Мечтаю до потери сил:Я не видал очей лазурней,Я женщин жгучей не любил!Как только месячную платуЗа труд мой адский получу,Опять восторгу и развратуСебя я радостно вручу.Лаская пламенные груди,Целуя алые уста,Забуду я часы безлюдий,Забуду я, как жизнь пуста!Январь 1915 ПетербургЕгипетский рабПосв. Н.П. ХлебниковуЯ – бедный раб. Жестокой палкойМоя изранена спина.Одна отрада в жизни жалкойМне чашка мутного вина.Писцы находят пропитаньеВ чертогах царских без труда,А мне – работа, и страданье,И бесконечная нужда.Но в месяц трудовой однаждыИ я бываю богачом,Когда, томясь от сладкой жажды,В присяду за столом.Служанка пальмовую водкуВ большой амфоре принесет –И чаша первая мне глоткуОгнем приятным обожжет.А от второй – мечты лихиеЗакружат голову мою,И я – забыв побои злые, –Как птица, песню запою.Сосед мой пьяный засмеется,Хозяин крикнет: «Замолчи!» –– А завтра снова мне придетсяТаскать на вышку кирпичи…Август 1918 Орел