с повязкой начальника войскового наряда на рукаве. — Мешки развязать, сумки открыть!
— К личному досмотру, — злобно передразнил прапорщика амбал с поломанными ушами и матерно выругался. Сказал бы уж прямо, идите на «шмон».
— Голос, как у евнуха, — поддержал амбала Горби. — А может он…
— Вполне возможно. Солдаты, ведь, тоже люди, — пожал плечами амбал и оба дружно расхохотались.
— Не нарывайтесь, мужики, — тихо предупредил юмористов Граф. — Здесь шуток не любят.
— Мы не мужики, — обиделся Горби. — И не надо нас стращать.
— Зона покажет, кто вы на самом деле, — усмехнулся Граф и первым пошёл на «шмон».
Два прапорщика проводили «шмон» очень быстро и профессионально. Выворачивали мешки и сумки, трясли рюкзаки — искали запрещённое.
Но на строгий режим шли люди опытные и запрещённое давно сплавили на этапе, проводя бартерные сделки с конвоем, променяли кожанки, модельные туфли и пуховики на плиты чая, бутылки со спиртным и наркотические «колёса».
После того, как всех тщательно обыскали, новоприбывших по внутреннему коридору провели в административное здание.
И пока шли, Руфат успел беглым взглядом разглядеть: и огромный плац, и десятка два двухэтажных домов кирпичной постройки, каждый обнесённый высоким забором из металлической сетки, и расположившееся точно в центре жилой зоны длинное одноэтажное кирпичное здание столовой-клуба и дома быта, и пристроенная рядом котельная с баней.
Несколько на отшибе, в ближнем к «вахте» углу колонии расположилось здание штрафного изолятора.
— Строго по одному заходить в здание! — громко, звенящим голосом, приказал начальник войскового наряда, как только группа этапников приблизилась к проходной. — В конце коридора ждать!
Руфат шёл по длинному, но довольно широкому, коридору и от нечего делать читал таблички на дверях кабинетов. По обе стороны длинного коридора тянулись двери с металлическими табличками: «Оперчасть», «Нарядная», «Заместитель начальника по производству», «Заместитель начальника по ПВР», «Режимчасть», «Плановый отдел», «Бухгалтерия»…
В конце концов, Руфату надоело это занятие, и он перестал обращать внимание на однотипные, рябившие в глазах, таблички.
Наконец прапорщик идущий впереди группы остановился возле двери, на которой красовалась табличка «Смотровой кабинет», приказал ждать вызова.
Через минуту к двери подошёл дежурный помощник начальника колонии постучал, выждал паузу и вошёл в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
Не прошло и пяти минут, как дверь кабинета распахнулась, и появившийся на пороге капитан приказал: — Заходить пятёрками, быстро раздеваться догола, пройти медосмотр.
Первыми у дверей стояли: Горби, здоровенный парень с бычьей шеей и сломанными ушами, ещё один кряжистый, плотного телосложения мужичок, лет сорока на вид, четвёртым стоял Граф и замыкал первую пятёрку Руфат.
Войдя в кабинет, Руфат огляделся. В довольно просторном кабинете стояли четыре стола. На столах таблички: «хирург», «невропатолог», «окулист», «ухо, горло, нос». За каждым из них сидели врачи в белых халатах.
В глубине кабинета стоял ещё один стол, больших размеров и с табличкой «терапевт». За этим столом, на обтянутом кожей кресле с высокой спинкой восседала, как на троне, женщина, так же, в белом халате.
Только под этим халатом, легко угадывалась военная форма. На столе перед ней лежали стопкой личные дела вновь прибывших в колонию заключённых.
— Всем раздеться догола и по одному подходить к медперсоналу, — приказала женщина врач. — И шевелитесь, вы не в доме отдыха.
— Ни хрена себе! — не удержался от удивлённого возгласа Горби, уставившись на голого Руфата. — Ты где такой шланг приобрёл? В пожарной части, что ли?
— Прекратить базар! — закричал капитан, бросив злой взгляд на парня с родимым пятном. — Забыл, где находишься!?
— Может, и дышать запретишь? — огрызнулся Горби.
— Ты у меня сейчас в ШИЗО суток на десять отправишься, там вволю надышишься, — многообещающе ухмыльнулся капитан.
— Не бери на испуг, начальник, — скривил губы в презрительной усмешке Горби. — У меня за плечами три ходки, так что не надо меня тренировать.
— Хорошо, — снова ухмыльнулся капитан. — Поглядим, что ты за фрукт.
— Гляди, мне не жалко, — хмыкнул Горби и глаза его при этом злобно сверкнули.
— Подходите ко мне по одному и называйте свою фамилию, — властным, не терпящим возражения, голосом сказала женщина-врач, цепким взглядом окидывая группу раздетых и от этого неловко чувствующих себя, мужчин.
Граф пошёл первым. Мельком взглянув на него, женщина со словами: — «Вам комиссия не нужна», отправила его назад.
— Следующий.
Следующим к столу подошёл Руфат.
— Фамилия? — спросила женщина-врач, окидывая внимательным взглядом мускулистую фигуру Руфата.
— Каримов Руфат Рашидович, шестьдесят первого года рождения, срок — восемь лет, статья…
— Мне достаточно фамилии. Жалобы на здоровье есть?
— Здоров, — пожав плечами, ответил Руфат.
— Это прекрасно, что здоров, — сказала врач. — Пройдёшь всех врачей и с карточкой вернёшься сюда. Руфат кивнул головой и молча пошёл к столу хирурга. Женщина проводила его долгим взглядом.
Капитан перехватил этот взгляд, ухмыльнулся и вышел из кабинета.
— Следующий, — позвала врач очередного новоприбывшего.
К столу подошёл здоровяк с поломанными ушами.
— Алмазов Игорь Сергеевич, пятьдесят третьего года рождения. Срок десять лет.
— Спортсмен? — бросив быстрый взгляд на стоящего перед ней атлета, спросила врач.
— Мастер спорта, — с гордостью сказал здоровяк. — По классической борьбе.
— Здесь не спортклуб, — едко заметила ему женщина. — Нам нужны другие мастера, а именно: проходчики, бурильщики, забойщики, дробильщики, сушильщики.
— Могу и проходчиком, — пожал плечами борец. — Сила есть.
— Сила есть — ума не надо. Следующий.
— Я тоже мастер спорта, только по самбо, — усмехнулся плотный, кряжистый мужчина. — А ещё я проходчик, работал на руднике.
— На каком руднике?
— Комбинат «Хинганолово».
— Слышала о таком руднике. Хочешь работать по специальности?
— А почему бы и нет?
— Фамилия?
— Сабаев Бахтияр.
— Хорошо, специалисты нам нужны. Следующий…
Медосмотр новоприбывших этапом уже заканчивался, когда в медкабинет вошёл всё тот же капитан с повязкой ДПНК на рукаве.
— Екатерина Александровна, начальник просил поторопиться, все уже собрались.
— Я через пять минут буду, доложите там. Папки с личными делами можете забрать, а медицинские карты я сейчас подпишу и принесу.
Капитан молча собрал бумаги со стола и так же молча удалился.
