на землю.
Когда Маоган открыл глаза, он увидел, что находится в лагере, там, где горели костры и шло веселье. Его руки бы-ли закованы в наручники и прикреплены к металлическому стержню в центре площадки. Тот, кого он принял за охранника из-за голубой формы, сидел невдалеке. Только теперь] при свете костра Маоган узнал в нем Слима Орвала. Большинство заключенных были совершенно пьяны.
Уже полностью придя в себя, Маоган некоторое время не мог понять, что за странный — хорошо знакомый, но и совершенно неожиданный здесь — запах щекочет его ноздри. Пахло дымом, ощущался запах плохого алкоголя, но было что-то еще… Да, совершенно точно, пахло жареным мясом! Это было невероятно. Маоган решил, что после разряда бластера что-то произошло с его органами обоняния. Но…
Теперь он разглядел… Люди у костра поворачивали над огнем вертела, и огромные бесформенные куски мяса поджаривались на них. Сок, стекая, шипел на подносах, сделанных из отходов обшивки. Время от времени кто-то из заключенных подходил и отрезал себе кусок от этого экзотического блюда древних людей.
Вот подошел Слим Орвал. Он держался на ногах тверже остальных. Наколов на нож огромный кусок жареного мяса, он, покачиваясь двинулся к Маогану.
— Ну что, коммодор, очнулся? Посмотри-ка сюда, — он сунул сочащийся кусок прямо ему под нос, — это не ваша размазня.
На секунду бессильный гнев ослепил Маогана. Он выругался:
— Вы сошли с ума, Орвал. Но вы заплатите за все, что тут натворили.
Орвал пьяно захохотал.
— Это было бы удивительно, коммодор. Кажется, ты еще не понял, что теперь здесь командую я! — он ткнул себя в грудь.
Вспомнив о мясе, Слим уселся рядом и стал жадно рвать его зубами. Сок тек по подбородку, глазки злобно поблескивали.
— Ты в наших руках, а твоим охранникам пришел конец. — Орвал хищно осклабился.
— Да, — сказал подошедший сзади Джеф. — Ты красиво с ними расправился, Слим.
— А тебя никто не спрашивает, что ты об этом думаешь, — Орвал, не глядя, отодвинул его рукой.
Маоган заметил, что вокруг них собралось примерно полдюжины заключенных. Он решил, что надо попытаться хоть как-то прояснить ситуацию.
— Где вы взяли мясо? Почему не предупредили меня?
— Ну конечно, — снова захохотал Орвал. — Нашел дураков. Только его тогда бы мы и видели. Верно, ребята?
Его товарищи, явно желая угодить своему вожаку и подражая ему, пьяно заржали.
— Позже вам будет не до смеха. — Маоган уже совершенно пришел в себя. Он думал, как объяснить на их примитивном уровне сложность положения, в которое они все теперь попали. — Вы совершили безрассудный поступок, — медленно и внушительно расставляя слова, говорил он.
— На что вы надеетесь? Кто вытащит вас отсюда?
Но веселящий напиток, имевшийся пока у них в полном достатке, делал их храбрыми и, как им казалось, умными. Слова коммодора вызывали только безудержный смех.
А Слим, ободренный успехом операции по захвату корабля и решением проблемы питания своей 'команды', взирал на Маогана сверху вниз.
— Ты забыл, что я тоже умею управлять кораблем. 'Алкиноос' отремонтирован. Роллинг под нашим контролем закончит установку реактора. — Он наклонился над Маоганом и, дыхнув ему в лицо запахом перегара, самодовольно прохрипел: — И ты тоже, коммодор, будешь работать на нас, если хочешь вернуться на Землю.
— Если мы вернемся на Землю, вы все будете осуждены за разбой. Вы закончите свои дни на Вильмуре.
Только одно упоминание о Вильмуре вернуло ясность во многие нетрезвые головы. Давным-давно смертная казнь на Земле была отменена. После первого преступления те, кто не поддавался психолечению, становились космическими шахтерами. После второго преступления осужденные приговаривались к вечному поселению на Вильмуре.
Вильмур! Эта планета не отличалась какими-то особыми жесткими климатическими или природными условиями, все так же, как и на Земле. Наказание было в том, что преступники жили совершенно свободно, без охраны, по законам, которые они сами себе установили, то есть волчьи. На Вильмуре не было космических кораблей и сбежать оттуда было невозможно.
Вокруг планеты космическая гвардия бдительно несла охрану пространства. На Вильмуре не доживали до старости.
Но на самоуверенного Слима и напоминание о Вильмуре не подействовало.
— Ты умрешь прежде, чем я попаду на Вильмур, — проговорил он по слогам.
И снова Маоган попытался воздействовать на заключенных.
— Не верьте ему, он сошел с ума. Он никогда не выведет вас в нашу галактику. Мы потерялись. Мы забрались так далеко, что мне самому трудно будет это сделать.
— Вы слышите? — закричал Слим. — Опять он за свое! Хватит делать из нас идиотов!
Окружающие закричали, захохотали. Было так весело, так сытно, у них был удачливый вожак, и верить в то, о чем говорил Маоган, не хотелось. Алкоголь сделал свое дело, сейчас они были просто стадом дикарей.
— Бесполезно, коммодор, — кричал Джеф, гримасничая. — Больше вам не удастся нас накалывать!
— Да, да, — повторял Слим. — Они придумали эту сказку о том, что мы заблудились, чтобы держать нас в подчинении. Хватит нас дурачить!
Он снова повернулся к Маогану, глаза его горели злобой.
— Ты не один здесь такой хитрец, Маоган. Ты хорошо поработал, хорошо отремонтировал для нас корабль. Если и впредь будешь хорошо себя вести, мы тебя не обидим… не бойся, — и он жадно вцепился зубами в остывший кусок мяса.
— Ты прав, Орвал, — поддержал его какой-то юнец. — 'Алкиноос' хороший корабль, и не обязательно на нем лететь на Вильмур. Галактик много. Мы сумеем его с пользой употребить.
Маоган понял, что ему сейчас не удастся никого ни в чем убедить, слишком уж они разошлись, слишком много алкоголя выпито. Надо ждать. Он обратил внимание на то, что почти у всех преступников на поясе висели бластеры. Значит, им удалось полностью разоружить команду и охрану. Оставили ли они их в живых? Рассчитывать теперь приходилось только на случай.
Между тем, огни костров постепенно затухали. Кое-где еще продолжалось веселье, пели песни, доносился шум драки, но люди, отяжелевшие от алкоголя и сытной пищи, постепенно забывались глубоким сном.
Глава 7
Прежде чем отправиться спать в свой угол, Орвал возвратился к Маогану, проверил наручники на его руках и заковал ноги. Лежа в скрюченном неудобном положении на земле, коммодор лихорадочно перебирал в уме способы освобождения. Но ничего реального и осуществимого не приходило в голову.
Близился рассвет. Заключенные, свалившиеся кто где, громко храпели. Не видно было движения, но в какой-то момент Маоган почувствовал, что что-то изменилось. Он по-прежнему ничего не видел, но всем своим существом ощутил легкое, едва уловимое, движение сзади. Маоган насторожился. Несмотря на усталость и потрясения прошедшего дня, он ни на секунду не позволял себе расслабиться и всегда готов был к действию.
Шорох послышался совсем рядом, сзади, и почти в ту же секунду он ощутил тепло на запястьях.
