нет?
– Нет, – ответила я, вешая пальто на металлический крючок. – А родители Мэтта дома?
Дженна покачала головой.
– У его отца медицинская конференция во Флориде, и мама поехала вместе с ним. Так что мы здесь полные хозяева.
– Чудненько, – сказала я, идя вслед за ней. Из коридора мы свернули направо и вошли в большую гостиную, имевшую вид белого прямоугольника, где одна стена была целиком стеклянная. Она, должно быть, выходила на задний двор, но сейчас снаружи было темно, и я видела только паши отражения.
– Привет, Морган, – сказал Мэтт. Он был в старой футболке и джинсах. – Добро пожаловать в Адлер- Холл.
Мы оба засмеялись, и в это время в комнату вошла Шарон.
– Привет, Морган, – сказала она. – Мэтт, что там за странная такая мебель?
– Мама увлекается стилем шестидесятых, – объяснил Мэтт.
Итан высунул голову из глубины красного плюшевого дивана, готового, казалось, вот-вот поглотить его. Белый торшер с круглым абажуром зрительно увенчивал его голову.
– У меня такое ощущение, будто я очутился в прошлом, – сказал он. – Не хватает только уголка для беседы.
– Ты найдешь его в кабинете, – сказал Мэтт, широко улыбаясь.
Раздался звонок в дверь, и острое чувство узнавания пронзило меня даже прежде, чем Дженна пошла открывать. Кэл, радостно подумала я, и по спине у меня побежали мурашки. Муирн-беата-дан. Несколько мгновений спустя я услышала его голос, когда он здоровался с Дженной. Этот звук оживил все мои нервные клетки и воспоминание о том, что было вчера, у него в комнате.
– Кто-нибудь хочет чаю, воды или содовой? – предложил Мэтт, когда Кэл вошел в комнату с большой потрепанной кожаной сумкой в руках. – Мы не держим в доме спиртного, потому что папа посещает группу анонимных алкоголиков.
Это откровенное признание поразило меня.
– Вода будет в самый раз. – Я подошла к Кэлу и быстро поцеловала его, изумляясь собственной смелости.
В дверь снова позвонили. Секундой позже в комнату вернулся Мэтт с несколькими бутылками содовой. Следом за ним шел Робби.
– Привет, – сказал он.
Я смотрела на него во все глаза. Наверно, мне пора было уже привыкнуть к его новой внешности, но я никак не могла. Робби превратился в звезду тинейджеров.
– Где твои очки? – спросила я.
Робби взял у Мэтта бутылку содовой и откупорил ее.
– Вы будете смеяться, – медленно произнес он, – но они мне больше не нужны.
– Как это не нужны? – переспросила я. – Тебе что, делали лазерную операцию? И ты мне ничего не сказал?
– Ничего подобного, – ответил Робби. – Это выяснилось в результате обследования, которое я проходил на этой неделе. Похоже, мое зрение просто взяло и улучшилось. А голова у меня болела потому, что очки не надо было уже носить – от них глаза только уставали.
Он говорил это совсем нерадостным тоном, и через несколько секунд до меня дошло, что все уставились на меня.
– Нет! – воскликнула я. – Я не творила никаких заклинаний! Абсолютно! Честно – я клянусь! Я обещала Робби и всем остальным, что больше не буду, и не делала! Не творила никаких заклинаний вообще!
Робби смотрел на меня своими ясными серо-голубыми глазами, которые больше не прятались за толстыми, искажающими стеклами очков.
– Морган! – не верил он.
– Я клянусь! Уверяю тебя! – сказала я, подняв правую руку. Мои слова, похоже, его не убеждали. – Робби!
У него на лице отразилась борьба чувств.
– Но тогда что это может быть? – спросил он. – Глаза не просто стали лучше видеть. Изменилась форма глазного яблока. Они даже провели специальное обследование, чтобы посмотреть, нет ли у меня опухоли, которая давит на мозг.
– Кошмар! – пробормотал Мэтт.
– Не знаю… – беспомощно пролепетала я. – Но это точно не я.
– Невероятно! – произнесла Дженна задыхающимся голосом. – А не мог ли кто-то еще наложить на него заклинание?
– Я мог бы, – задумчиво проговорил Кэл. – Но я этого не делал. Морган, ты помнишь точные слова своего заклинания?
– Да, – сказала я. – Но я заклинала снадобье, которое дала ему, а не его самого.
– Верно, – в раздумье согласился Кэл. – Хотя если это снадобье должно было
