Довольная Марси последовала за ним.
Через четверть часа челнок отшвартовался от корабля и кругами пошёл на снижение. У поверхности он замедлил ход, полностью переключившись на антигравы, и плавно опустился на шасси посреди бывшего лагеря. Минутой позже пассажирский люк открылся, и наружу выскользнули Морено с Нильсеном в специальных полевых формах, оснащённых бронежилетами, и с оружием наизготовку. Кинжальным огнём лазеров они очистили приличный участок от слишком высокой травы и кустарников, затем из челнока вышел Лопес в сопровождении Штерна. Марси, по распоряжению адмирала, осталась в челноке, чтобы при необходимости обеспечить быструю эвакуацию всей десантной группы. Так что радовалась она напрасно.
Ни у Лопеса, ни у его спутников дыхательных масок не было – состав атмосферы и давление соответствовали стандартам безопасности, а от содержащейся в воздухе миклофлоры у них была надёжная защита. Перед отлётом челнока доктор Качур сделал им инъекции ультратималина – мощного иммуномодулятора широкого спектра действия. Каждая экосистема, даже самая благоприятная для человека, имела свой собственный комплекс болезнетворных вирусов, бактерий и микробов, по отношению к которым сторонний организм мог не обладать иммунитетом. А ультратималин наряду с общей стимуляцией иммунной системы способствовал быстрому обнаружению чуждых микроорганизмов и выработке эффективных для борьбы с ними антител. Разумеется, его возможности были не беспредельны, он не мог уберечь организм от местных аналогов чумы, холеры, СПИДа или эболы – тут требовалось специальное лечение. К счастью, ни на одной из планет такие смертельные возбудители не витали прямо в воздухе, заразиться ими было довольно сложно, а от всяких гриппов, корей и дизентерий ультратималин предохранял вполне надёжно.
Адмирал характерным жестом поправил наушник с микрофоном, и до нас донёсся его голос:
– Заниматься раскопками пока не будем. Сначала просто осмотрим лагерь.
Осмотр продолжался более получаса, но ничего полезного найти не удалось. Теперь оставалось одно – перелопатить весь лагерь в надежде обнаружить хоть какую-нибудь зацепку.
– И всё же, и всё же, – говорил Лопес, задумчиво оглядываясь по сторонам. – Если пассажиры «Ковчега» оставили сообщение, то они должны были выбрать какое-то особенное место. Такое, чтобы сразу бросалось в глаза. Идеальный вариант – в районе захоронения умерших при разморозке людей… Старший помощник, – обратился он к Красновой, которая сидела за инженерным пультом и контролировала исследовательское оборудование. – Прощупайте геосканерами местность. Где-то здесь может быть скопление небольших цилиндрических капсул… или одна большая капсула – не исключено, что пепел всех погибших ссыпали в один сосуд.
– Ничего похожего нет, – ответила Краснова. – Мне уже приходило это в голову. Наверное, их перезахоронили на другой планете. На той, куда выжившие решили переселиться.
– Да, вполне вероятно, – согласился адмирал. – Для постоянного жительства они выбрали другой мир – и, естественно, там похоронили своих товарищей. Может, поставили им монумент. Впрочем, это уже сантименты. Будем рассуждать логически. Вопрос: почему они забраковали эту планету и предпочли другую? Возможный ответ: та, другая планета находится в нашей Галактике. Не важно, в каком регионе. По мерка Сети, это всё равно почти что дома. Теперь другой вопрос: почему сам «Ковчег» выбрал эту планету? Для пополнения запасов топлива ему нужны были три вещи – наличие воды, удобное место стоянки возле водоёма и подходящие природные условия, чтобы размороженные люди чувствовали себя достаточно комфортно. Но для этого годился любой мир типа Эдема. Почему он не выбрал ближайший к Шамбале-1, почему так углубился в Сеть? И, между прочим, это место не самое удачное – почва слишком мягкая, не очень подходящая для посадки такого тяжёлого корабля, а речка небольшая, с медленным течением. Разве что… – Тут Лопес умолк, запрокинул голову и несколько секунд смотрел вверх. – Гм, интересная мысль. Капитан, вы слышите меня?
– Да, адмирал, – ответил я, включив микрофон.
– Проверьте, куда ведёт портал прямо над нами. Только не задерживайтесь там долго. Просто осмотритесь вокруг и возвращайтесь обратно.
– Хорошо.
Я отвёл корабль немного в сторону от лагеря и запустил маршевые двигатели с тридцатикратным ускорением. Меньше чем за полминуты «Гермес» достиг необходимой скорости и нырнул в туннель.
А в следующий момент уже вынырнул. Что больше всего поражало меня в этих прыжках, так это полное отсутствие каких-либо особенных ощущений. И неособенных тоже. Просто мгновение назад картинка на обзорных экранах была одна, а теперь стала другой. Только корабль слегка тряхнуло от резкой смены воздушных потоков – но на семидесятикилометровой высоте, где плотность атмосферы была в десять тысяч раз меньше, чем на поверхности планеты, это не вызывало серьёзных проблем.
Мы попали на дневную сторону планеты, в район раннего вечера или позднего утра. Я быстро погасил вертикальную скорость, выровнял «Гермес» в горизонтальном положении и опустился ниже уровня сетки порталов. Внизу под нами, частично укрытый облачным слоем, раскинулся от горизонта до горизонта бескрайний океан. С этой высоты был виден приличный участок планеты в радиусе почти тысячи километров – и повсюду была водная гладь, лишь далеко в стороне от нас, справа по борту, находилась гряда небольших островов.
– По всем параметрам, это мир эдемского типа, – сказала Краснова, знакомясь с показаниями анализаторов. – Сила тяжести – порядка земной, предполагаемый состав воздуха у поверхности – 22 процента кислорода и 77 процентов азота. Никаких вредных примесей, кроме углекислого газа, доля которого даже чуть меньше, чем на Эсперансе. Давление на уровне моря – 0,92 стандартной земной атмосферы. Скорость обращения вокруг оси, пока что с невысокой точностью, равна двадцати шести с четвертью часам. Температура…
– Ладно, – остановил я её, – всё это мелочи. Адмирал рассчитывал найти здесь что-нибудь особенное. Сейчас поднимемся выше, посмотрим, где ближайший материк… Хотя нет. Сначала покажи вон те острова.
Краснова немедленно направила бортовой телескоп на самый крупный из видимых нам островов и включила увеличение. Когда картинка заполнила весь экран, мы дружно выдохнули:
– Есть!
– Кажется, нашли…
Одного взгляда на экран было достаточно, чтобы понять, что на планете существует цивилизация. Не ахти какая, но всё же способная обрабатывать землю, строить дома и прокладывать дороги. Добавив увеличения, мы смогли различить на дорогах архаичные транспортные средства, приводимые в движение запряженными в них животными. Другие животные, свободные от повозок, везли на своих спинах каких-то крохотных существ. Иные же подобные существа просто шли по дороге на своих двоих ногах, размахивая в такт ходьбе двумя руками.
Краснова ещё больше увеличила изображение, поймав в объектив одного из пешеходов, который остановился на обочине передохнуть. Его внешний вид – вполне земной, совершенно человеческий – разрешил наши последние сомнения.
– Вот и всё, поиски закончены, – констатировал я. – В этом мире живут потомки пассажиров «Ковчега».
А Краснова сокрушённо покачала головой:
– Подумать только, животные как средство передвижения. Небось и землю здесь возделывают с помощью плуга и мотыги. Здорово же они одичали за четыреста лет!
Глава 12. Новый мир
Забрав с Эдема-1068 группу Лопеса, мы приступили к исследованию новооткрытого мира. На этот раз адмирал остался на корабле за главного, а я пересел на челнок, прихватив с собой Краснову, Йосидо, а также Сьюзан, чьё увлечение историей при сложившихся обстоятельствах оказалось весьма кстати. В то время как с «Гермеса», находящегося на орбите, изучали общую картину планеты, мы с челнока рассматривали частности.
Через несколько часов, совершив над планетой пару витков, мы окончательно убедились, что наши первоначальные выводы – и о происхождении здешней цивилизации, и об уровне её развития – оказались ошибочными. Прежде всего планета была довольно густонаселённой. По приблизительным оценкам
