И они начали учиться. Они не пошли на обед, а отправились вместо этого в свободный класс, где Гарри, напрягая всю свою волю, стал заставлять различные предметы подлетать к нему через комнату. Получалось плохо. Книжки и перья на полдороге теряли решимость и камнем падали на пол.
- Сосредоточься, Гарри, сосредоточься...
- А я что делаю? - сердился Гарри. - Но мне почему-то всё время представляется дракон... громадный, отвратительный... Ладно, попробуем ещё...
Он хотел прогулять прорицания и продолжить практиковаться, но Гермиона наотрез отказалась пропускать арифмантику, а оставаться без неё не имело смысла. Поэтому пришлось пережить час в обществе профессора Трелани, посвятившей полурока разъяснению того обстоятельства, что позиция Марса по отношению к Сатурну такова, что у людей, рождённых в июле, практически нет шансов избежать внезапной, ужасной смерти.
- Вот и хорошо, - громко заявил Гарри, не сдержавшись, - что внезапной, не хочу мучиться.
У Рона на мгновение сделался такой вид, как будто он вот-вот рассмеётся; определённо, он впервые за много дней встретился с Гарри взглядом, но Гарри всё ещё слишком на него обижался и притворился, что не заметил. Остаток урока он провёл, палочкой призывая к себе под столом всякие мелочи. Ему удалось заставить муху влететь прямиком к себе в кулак, хотя он и не был уверен, что это произошло из-за успехов в освоении Призывного заклятия - может, это просто была какая-нибудь муха-дебилка.
После прорицаний, за обедом, он с трудом впихнул в себя немного еды, а потом вместе с Гермионой - во избежание ненужных вопросов, под плащом-невидимкой - вернулся в пустую классную комнату. Они тренировались до полуночи. Могли бы и дольше, но явился Дрюзг и, якобы решив, что Гарри нужно, чтобы в него кидались разными предметами, принялся швыряться стульями. Гарри с Гермионой поспешно ретировались, испугавшись, что шум привлечёт Филча, и вернулись в общую гостиную 'Гриффиндора', по счастью, уже опустевшую.
К двум часам ночи Гарри стоял у камина в окружении горы всяких вещей - книжек, перьев, нескольких перевёрнутых стульев, старых комплектов побрякушей и Невиллевой жабы Тревора. За последний час Гарри вдруг понял, в чём секрет Призывного заклятия.
- Уже лучше, Гарри, гораздо лучше, - Гермиона выглядела усталой, но на редкость довольной.
- В следующий раз, когда я не смогу освоить какое-нибудь заклинание, ты знаешь, что надо делать, - отозвался Гарри, кидая обратно рунический словарь, чтобы попробовать ещё раз, - пугай меня драконом. Так... - Он в который уже раз поднял палочку. - Ассио Словарь!
Тяжеленный том выскочил из рук Гермионы, промчался по комнате и влетел в руки Гарри.
- Гарри, ты научился! - восклинула восхищённая Гермиона.
- Завтра увидим, - сказал Гарри. - 'Всполох' будет гораздо дальше от меня, чем все эти штучки, он будет в замке, а я - во дворе...
- Это неважно, - уверенно заявила Гермиона, - если ты как следует, как следует сосредоточишься, он прилетит. Гарри, хорошо бы немного поспать... тебе это необходимо.
* * *
Гарри так много думал о Призывном заклятии, что немного позабыл о терзавшем его слепом ужасе. На следующее утро, однако, паника возвратилась в полном объёме. В замке царила атмосфера напряжённого, но радостного ожидания. Уроки должны были закончиться в середине дня, чтобы у школьников было время добраться до драконьего загона - хотя им, конечно, пока ещё было неизвестно, что их ждёт.
Гарри чувствовал странное отчуждение от остальных, независимо то того, желали они удачи или шипели вслед: 'Поттер, мы уже приготовили платочки'. Это было состояние такой кошмарной нервозности, что он опасался, как бы не потерять голову, когда его поведут к дракону, и не начать проклинать всё и вся вокруг.
Время вело себя самым причудливым образом, исчезая громадными кусками: вроде бы только что он сидел на первом уроке, истории магии, а вот уже идёт на обед... а вот (куда, скажите на милость, подевалось утро? Последние до-драконьи часы?) через весь Большой зал к нему торопится профессор МакГонагалл. Многие повернули головы.
- Поттер, чемпионы должны срочно спуститься во двор... пора готовиться к первому состязанию.
- Хорошо, - Гарри встал. Вилка со звоном упала на тарелку.
- Удачи, Гарри, - прошептала Гермиона, - всё будет хорошо!
- Ага, - ответил Гарри совершенно чужим голосом.
Вместе с профессором МакГонагалл он вышел из Большого зала. Завуч тоже была сама не своя; пожалуй, она выглядела не менее встревоженной, чем Гермиона. Спускаясь рядом с Гарри по каменным ступеням навстречу холодному ноябрьскому полудню, она положила руку ему на плечо.
- Главное - не паникуй, - сказала она, - сохраняй хладнокровие... помни, кругом расставлены колдуны, которые контролируют ситуацию... главное, сделай всё что в твоих силах, и никто о тебе ничего плохого не подумает... Ты хорошо себя чувствуешь?
- Да, - с удивлением услышал Гарри собственный голос, - хорошо.
Профессор МакГонагалл вела его по опушке леса к тому месту, где содержались драконы, но, когда они приблизились к рощице, откуда открывался вид на загон, оказалось, что его загораживает недавно установленная палатка.
- Ты, Поттер, и остальные чемпионы должны находиться внутри, - сильно дрожащим голосом объявила профессор МакГонагалл, - и ждать своей очереди. Мистер Бэгмен тоже там... он расскажет вам о... процедуре... Удачи.
- Спасибо, - неживым голосом поблагодарил Гарри. Профессор МакГонагалл оставила его у входа в палатку. Он вошёл внутрь.
В углу на низкой деревянной табуретке сидела Флер ДеЛакур. От её обычной сдержанности буквально ничего не осталось, лицо было бледно и покрыто холодным потом. Виктор Крам выглядел гораздо мрачнее обыкновенного, что, как предположил Гарри, должно было выражать нервозность. Седрик мерил шагами пол. Когда Гарри вошёл, Седрик слабо улыбнулся ему, и Гарри улыбнулся в ответ, обнаружив, что мускулы лица работают с трудом, словно позабыв, как это делается.
- Гарри! Ого-го! - радостно возопил Бэгмен, оборачиваясь к нему. - Входи, входи, будь как дома!
Среди бледных чемпионов Бэгмен странным образом напоминал яркую мультипликационную фигуру несколько большего, чем нужно, размера. Он снова облачился в старую квиддичную форму.
- Что ж, все в сборе - пора снабдить вас информацией! - радостно объявил Бэгмен. - Когда публика займёт свои места, я предложу каждому из вас этот мешочек, - он потряс маленьким мешочком из пурпурного шёлка, - откуда вы достанете фигурку того, с кем вам предстоит встретиться! Они разных... э-э-э... разного вида. Так, что-то ещё я должен вам сказать... ах, да... ваша задача добыть золотое яйцо!
Гарри обвёл взглядом присутствующих. Седрик кивнул один раз, показав, что понял слова Бэгмена, и снова принялся расхаживать туда-сюда; он слегка позеленел. Флер ДеЛакур и Крам вообще никак не отреагировали. Может быть, они боялись, что их вырвет, если они откроют рот - этого, по крайней мере, боялся сам Гарри. А ведь они, в отличие от него, находятся здесь по доброй воле...
Казалось, не прошло и секунды, а мимо палатки уже топотали тысячи ног, слышались оживлённые разговоры, шутки, смех... Гарри чувствовал себя настолько отдельно от этих людей, как будто они были существами разных пород. И тогда - по ощущениям, ещё максимум через секунду - Бэгмен принялся распускать завязки пурпурного шёлкового мешочка.
- Леди вперёд, - он поднёс мешочек к Флер.
Она запустила внутрь дрожащую руку и вытащила крошечную, идеально точную модель дракона - уэльсского обыкновенного. К шее модели был привязан номер '2'. И, поскольку Флер выказала не удивление, а скорее отчаянную решимость, Гарри понял, что был прав: мадам Максим её предупредила.
То же самое в отношении Крама: тот вытащил малинового китайского огнешара под номером '3' и, даже не моргнув, уставился в пол.
Седрик опустил руку в мешочек и достал серо-голубого шведского тупорыла с номером '1' на шее. Гарри вытащил из мешочка то, что там осталось: венгерского соплохвоста под номером '4'. Он посмотрел на своего дракончика - соплохвост расправил крылышки и обнажил миниатюрные зубки.
- Ну вот! - провозгласил Бэгмен. - Теперь каждый знает своего соперника, а номер на шее означает порядок выхода на поле, понятно? Я сейчас уйду, потому что я комментирую состязания. Мистер Диггори, когда услышите свисток, просто выходите на поле и всё, хорошо? Что ещё... Гарри? Можно тебя на два слова? Снаружи?
- Э-э-э... конечно, - ничего не соображая, ответил Гарри, поднялся и вслед за Бэгменом вышел из палатки. Тот отошёл на некоторое расстояние, остановился между деревьями и по- отечески повернулся к Гарри.
- Как себя чувствуешь, Гарри? Может, тебе что-нибудь принести?
- Что? - даже не понял Гарри. - А... нет, спасибо.
- У тебя есть план? - Бэгмен заговорщицки понизил голос. - Потому что, если не возражаешь, конечно, я с радостью поделюсь с тобой кое-какими идейками. Я имею в виду, - продолжал Бэгмен, понижая голос ещё сильнее, - ты же у нас малолетка, Гарри... и если я могу чем-то помочь...
- Нет, - отрезал Гарри, да так поспешно, что его ответ прозвучал грубо, - нет, я... уже знаю, что делать. Спасибо.
- Никто не узнает, Гарри, - подмигнул Бэгмен.
- Нет, спасибо, всё хорошо, - произнося эти слова, Гарри удивился, почему он их без конца повторяет, в то время как на самом деле ему ещё ни разу не было так плохо. - У меня есть план, и я...
Где-то вдалеке прозвучал свисток.
- Батюшки, мне надо бежать! - спохватился Бэгмен и умчался.
Гарри пошёл к палатке и увидел выходящего Седрика, ещё более позеленевшего. Проходя мимо, Гарри попытался пожелать ему удачи, но выдавил из себя только странный гортанный хрип.
Он вернулся в палатку к Флер и Краму. Спустя пару секунд снаружи донёсся рёв толпы, видимо, означавший, что Седрик вошёл в загон и оказался лицом к лицу с живым прототипом своей фигурки...
Гарри не мог себе и представить, что сидеть и ждать будет так ужасно. Публика, как единое многоголовое существо, вскрикивала... визжала... ахала, выражая свою реакцию на то, что проделывал Седрик, чтобы пробраться мимо шведского тупорыла. Крам упорно глядел в пол. Флер вместо Седрика меряла шагами палатку. А комментарии Бэгмена только усугубляли общее состояние... Жуткие картины возникали в голове у Гарри, когда он слышал: 'о-о-о, чуть не попался, совсем чуть-чуть'... 'вот рисковый парень!'... 'хороший ход - жаль, не помогло!'...
А затем, минут через пятнадцать, раздался оглушительный гул, который мог означать только одно: Седрик обошёл дракона и схватил золотое яйцо.
- Очень, очень хорошо! - кричал Бэгмен. - А сейчас - что нам скажут судьи?
Но он не стал произносить оценки вслух; видимо, судьи показывали публике таблички.
- Один закончил, осталось трое! - заорал Бэгмен, когда вновь прозвучал свисток. - Мисс ДеЛакур, прошу вас!
Флер дрожала с головы до ног. Когда она выходила из палатки с высоко поднятой головой и крепко зажатой в руке палочкой, Гарри даже почувствовал к ней некоторую симпатию. Они с Крамом остались вдвоём, сидя у противоположных стен и избегая встречаться взглядами.
Повторилось всё то же самое... 'О, не уверен, что это разумно!' - доносились до них весёлые вопли Бэгмена, - 'О!... Почти что... Теперь осторожно!... Святое небо, я думал, она его схватит!'
Через десять минут трибуны разразились аплодисментами... Значит, Флер тоже выполнила задание. Пауза... судя по всему, показывают оценки Флер... снова рукоплескания... потом, в третий раз, свисток.
- На поле выходит мистер Крам! - провозгласил Бэгмен, и Крам косолапо удалился, оставив Гарри в одиночестве.
Он как-то особенно чутко ощущал своё тело; ощущал, как сильно бьётся сердце, как от страха сводит пальцы... и в то же время, глядя на стены палатки и слушая, как бы очень
