— Что-то не нравится мне эта затея с радиоигрой, папа. Как бы кто-нибудь не проболтался и не перехитрил сам себя…
— Не бойся, сынок, — уверенно ответил Фрэзер, потрепав мальчика за вихры. — Пограничные жители — парни не промах. Среди колонистов неженок вообще нет, но они даже среди нас выделяются своей цепкостью и смекалкой. Не случайно они отказались жить в благоустроенном городе, а предпочли строить свои дома здесь, за горами. Такие люди некогда осваивали Клондайк, им никакой адмирал Свейн не страшен… Кстати, тебе-то об этом беспокоиться в любом случае не стоит. Ты останешься здесь.
— Черт побери!
— Черт побери, сэр, — поправил его Фрэзер. — Будь всегда вежлив, сынок. И не злись — кто-то должен позаботиться о матери и Энн, верно? Я не могу, значит, остаешься ты.
Колин хмуро кивнул.
«Черт побери, но я завидую тебе, — подумал Фрэзер, безмятежно улыбаясь. — Я вовсе не герой, сынок, но сейчас об этом лучше не заикаться…»
Глава 7
Том Хоши посмотрел на обзорный экран телевизора и остановил машину.
— Прибыли, — хрипло сказал он. Фрэзер взглянул на часы.
— Не слишком-то быстро, — пробурчал он. Его сердце бешено стучало, во рту неприятно пересохло, но самообладания он не терял. — Ничего, ребята, мы доберемся до «Веги» как раз через час после начала затмения.
В салоне вместе с ним находились все пятеро братьев Хоши. Они казались спокойными — ведь план нападения на крейсер придумал их отец, которому они свято верили. Без лишних слов они надели шлемы и взвалили на плечи тюки со взрывчаткой. Фрэзер терпеливо ожидал, пока воздух будет выкачан из кабины краулера, но Том Хоши резким ударом распахнул дверь раньше времени. Воздух белым облачком вырвался наружу и растворился в звездном небе. Том спрыгнул на землю, а за ним поспешно последовали остальные.
Перед ними поднималась головокружительная стена расщелины Данте, столь широкой, что другой ее край скрывался за горизонтом. Над стеной темной громадой лежал Юпитер, окаймленный золотистой полоской света. Солнце уже почти коснулось края гигантской планеты, так что до начала затмения оставались считанные минуты. Тьма постепенно окутывала все вокруг, а здесь, на дне расщелины, уже вступила в свои права. Фрэзер не различал ничего, кроме нерассеивающихся лучей фонарей. Люди из его отряда также покинули краулеры и, негромко переговариваясь, готовились к предстоящему марш-броску. Все-таки удивительно, как они смогли пройти такой путь по дну расщелины, подумал Фрэзер. И все благодаря искусству Тома Хоши, который каким-то чутьем угадывал впереди трещины, невидимые даже на экране локатора.
Словно читая его мысли, Том довольным голосом произнес:
— Эй, ребята, я думаю, для астронавтов с «Веги» будет приятным сюрпризом, когда мы вдруг появимся из расщелины прямо перед их носом! Я так проведу вас между трещинами и кратерами, что нам и пули будут не страшны.
Фрэзер с сомнением покачал головой. В одном Том был прав — другого способа подобраться к «Веге» незамеченными с этого направления не было. План Сэма Хоши состоял в том, что отряды колонистов должны максимально использовать все изгибы и возвышенности местности и появиться на виду только в сотне метров от крейсера. Но враги могли послать патрули на равнину, поэтому было решено последний этап преодолеть пешком, рассредоточившись на местности.
Все продумано замечательно, кисло подумал Фрэзер. Сэм Хоши мог стать хорошим генералом. Одно неясно — зачем я влез в это опасное дело? Из меня-то даже толкового солдата не получится, это я знаю по службе в армии. Конечно, в космолетах я разбираюсь лучше многих колонистов. Могу подсказать, куда заложить под «Бегу» взрывчатку, чтобы причинить ей как можно больший ущерб, но я не единственный, кто на это способен. Борьба за свободу Соединенных Штатов, за свержение тирании — увы, для меня все это лишь красивые лозунги. За Еву драться я готов, а за детишек — даже рвать врагов зубами, но насколько пойдет им на пользу то, что я сейчас делаю? Эх, до чего мне сейчас нужны стимулирующие таблетки…
Но нет, наркотические вещества в бою — плохие помощники. Ничто, кроме мужества всех до единого колонистов, не могло помочь, пока Аврора находилась в руках врагов.
— Говорит Том Хоши, — раздался знакомый молодой голос — Все слышат меня? Дальше идем пешком, словно индейцы на военной тропе. Светите фонарями только вниз, стараясь все время видеть ноги впереди идущего. Ну, с Богом!
Фрэзер последовал за ним. Камни хрустели под его башмаками. Вскоре они подошли к сравнительно пологому склону и начали подъем, обходя крупные обломки разрушенных скал. Низкая гравитация Ганимеда помогала преодолевать препятствия куда легче, чем казалось на первый взгляд. Но Фрэзер скоро устал, дыхание его стало прерывистым, скафандр быстро наполнился испарениями, с которыми очистительные фильтры не справлялись. Ориентироваться в полной темноте было нелегко, стрелка радиокомпаса то и дело норовила прыгнуть в сторону. Когда Фрэзер поднялся на край расщелины, ноги его дрожали от напряжения. Он уселся на первый же попавшийся камень, чтобы отдохнуть.
Один за другим члены его отряда появлялись на равнине. Жидкий солнечный свет едва позволял различать их лица. Том Хоши размеренно считал:
— …Пятьдесят девять, шестьдесят… шестьдесят один… Так, большинство уже здесь. Пошли дальше.
Он направился на север через сине-черную лавовую равнину. Ничто сейчас не закрывало больше нападавших, за исключением иззубренных валов возле кратеров и их неровных теней. Том Хоши умело пользовался этим, идя вперед широкими зигзагами, но все же риск быть замеченными с крейсера был велик. Фрэзер вскоре вошел в размеренный ритм движения извилистой цепочки людей, ощущая невидимую силу, которая словно бы толкала его в спину, не давая сбиться с шага. Пат Махони шел впереди. Внезапно он обернулся и с насмешкой спросил:
— Ну что, герой, трусишь? В хороший же переплет мы попали, верно?
Фрэзер хрипло ответил:
— Пат, будь другом, напомни, чтобы я после боя пристрелил тебя за эти слова. Договорились?
— Извини, Марк. Просто я немного нервничаю. А здорово будет одним ударом вогнать этот железный мячик прямо в ворота ада? Я с детства любил ломать дорогие игрушки..-
Фрэзер промолчал. «А вот я давно, лет уже тридцать, как вырос из таких примитивных желаний», — подумал он. На океанской станции, где он вырос, как-то не было принято среди ребят действовать по принципу «круши все подряд!». Может быть, потому, что последствия таких шуток вдали от берега могли оказаться весьма плачевными… Но, попав на материк, он вдруг с изумлением увидел, что очень многие люди, в том числе и взрослые, более чем агрессивны. Таким же — заряженным на вечную борьбу — был и весь Большой мир. «Может, это совершенно естественно, и не они, а я — ошибка природы?» — с грустью размышлял Фрэзер.
Он некоторое время думал об этом — вероятно, просто потому, чтобы отвлечься от мыслей о предстоящем бое. Вскоре все вокруг внезапно потемнело — это Солнце наконец зашло за диск Юпитера. Звезды сразу же ярко засияли, и равнина покрылась прозрачно-серым покрывалом. На небе легко можно было разглядеть планеты, очерченные красноватым ободком атмосферы. Затмение должно было продлиться часа три, и за это время Сэм Хоши планировал завершить операцию по захвату крейсера. Фрэзер взглянул на темную гору Юпитера и подумал — интересно, а как воспринимает наступившую ночь Теор? Что-то он рассказывал, но сейчас Фрэзер ничего не мог толком вспомнить.
— Мы уже близко! — зазвучал в шлеме чей-то знакомый голос — Видите впереди башню Главного передатчика?
Фрэзер посмотрел в сторону Авроры и увидел шпиль, уходящий прямо в облако Млечного Пути. На равнине же не было видно никакого признака присутствия людей. Он подумал с тревогой: а успеет ли вовремя отряд Сэма Хоши?
— Теперь мы должны рассредоточиться, — продолжил голос Тома Хоши. — Держитесь друг от друга не ближе тридцати метров и не включайте переговорные устройства как можно дольше. Я пойду впереди, и, как только подам знак, бегите за мной, словно дьяволы!
Колонна распалась в широкую цепь и направилась к Авроре. По команде Хоши люди постепенно перешли на бег. Фрэзеру это далось нелегко, он совсем потерял форму за время полета на Ио. Дыхание его стало хриплым, сердце буквально вырывалось из груди, ноги налились свинцом. Ему казалось, будто он бежит в каком-то кошмарном сне…
Наконец впереди, не далее чем в миле, показался белый купол Авроры, перед которым серой громадой лежал шар «Веги». На восток от него уже шла битва. Равнина кишела краулерами, лавиной накатывающимися на крейсер. Среди них то и дело вспыхивали огненные цветы разрывов. Поле боя окутывали облака дыма, фонтаны каменных обломков, но они быстро оседали, не закрывая нападавших от залпов с крейсера. Наушники переговорного устройства Фрэзера сразу наполнились шумом возбужденных голосов:
— …здесь, этим путем, Тим!
— …отряд Арнесена, развертывайте строй!
— … Стайнмейер, поднимай своих людей!
— …черт побери, черт побери, черт побери…
Фрэзер отключил приемник и побежал быстрее. Больше не было времени для страха. Он попытался напоследок еще раз вызвать из памяти образы Евы и детей, но не смог — сейчас было не до этого.
Отряд Тома Хоши приблизился к космопорту с запада — там, где боя еще не было. С востока к крейсеру тоже бежали нападавшие, должно быть, отряд Бровниана. Навстречу к ним из-под брюха «Веги» двигалась редкая цепь солдат. Свейн явно не хотел рисковать своими людьми в открытом бою, больше полагаясь на мощь орудий. Со стороны Авроры он нападения не опасался — город был под постоянным прицелом, но, судя по вспышкам среди зданий, на улицах также разгорелась схватка.
Что-то внезапно обрушилось на Фрэзера и швырнуло его на землю. Он упал и едва не потерял сознание от боли в боку. В глазах потемнело. Через несколько минут он опомнился и с трудом сел, ошеломленно покачивая головой. Он не мог еще поверить в то, что остался жив. На губах ощущался соленый привкус крови, но он был жив, жив!..
Инстинктивно он сразу же проверил, нет ли в скафандре утечки воздуха. Слава Богу, все было нормально. Оглядевшись, он увидел в нескольких метрах впереди еще дымящуюся воронку. Снаряд разорвался совсем близко, но осколки пролетели рядом, и лишь ударная волна пороховых газов задела его. Боеголовка снаряда была явно ударного действия, рассчитанного на бой в космосе, иначе Фрэзера превратило бы в решето. Несмотря на всю мощь орудий крейсера, у нападавших оставались определенные шансы на победу.
Он встал на ноги и вновь побежал, двигаясь зигзагами, как и все нападавшие. Массивный овал «Олимпии» — крупнейшего корабля Ганимеда — был уже недалек. Снаряды продолжали рваться где-то за спиной, но Фрэзер старался не оглядываться. «Они заметили нас, — подумал он, — но мы уже прорвались в «мертвую зону».
— На штурм! — загремел голос Тома Хоши, и люди побежали вперед изо всех сил. Крейсер, словно стальная гора, нависал над ними, опираясь на опоры, каждая из которых была величиной в небоскреб. «Вега» казалась несокрушимой, но если бы удалось подложить заряд торденита хотя бы под одну из опор, гигант рухнет, смяв свою обшивку собственным весом. Тогда появится шанс заложить взрывчатку в сопла, и…
Внезапно из-под брюха крейсера брызнуло огнем. Один из нападавших вскинул руки и упал, даже не вскрикнув. Луч лазера продолжал полосовать его скафандр, окутанный белесым облачком вытекающего воздуха.
Атака мигом захлебнулась, и цепь нападавших отхлынула назад. Фрэзер опомнился, увидев себя бегущим рядом с Махони. Каждую секунду он ожидал гибели, но ему повезло. Вскоре они уже стояли за опорой «Олимпии», с трудом переводя дыхание. Махони вышел из укрытия и, размахивая руками, стал созывать беспорядочно бегущих людей. Тома Хоши не было среди них.
— Черт побери, они ударили по нам из лазерных ружей! — хрипло воскликнул Махони. — У Свейна был небольшой отряд солдат, и он их спрятал в засаде. Они неплохо стреляют, но их мало. Надо лавиной ринуться к крейсеру со всех сторон, и тогда мы сомнем этих парней, словно яичную скорлупу!
