– Годится, – промычал хозяин. – Эй, тролль, меня зовут Вузид, понял?
Я кивнул, что понял.
– Так вот, скажи мне, что ты знаешь о мостах?
Я знал о них совсем немного. У нас в деревне имелись специалисты по этому вопросу, и очень неплохие, но я не успел приобщиться к их мостостроительной мудрости.
Довольно долго я объяснял это человеку по имени Вузид. Он внимательно слушал, но иногда удивленно смотрел то на писаря, то на Бьянку.
– Он ничего не понимает, – подытожила моя невеста, постукивая ножкой.
– Дело нехитрое, – сказал Вузид, – надо просто поставить на место трех сгнивших бревен три новых и приколотить их чугунными скобами. Инструменты и материалы на месте, все сам увидишь, тролль. Понял, о чем речь?
– Н-н-нет, – ответил я. Вузид издал странный вздох.
– Он у меня немного того… – Принцесса покрутила пальцем у виска. – Раз по двадцать требуется повторять.
– А он вообще вам кто, юная госпожа?
– Хм… друг детства, – ответила Бьянка.
Тут Вузид издал странный хрип и выпучил глаза. Мне даже показалось, что он подавился чем-то.
– Друг, друг, – подтвердила девица, – скажи ведь, Бруфик…
Писарь оторвался от книги и закивал.
– Ну ладно, – сказал хозяин таверны. – Значит, дело такое, – обратился он ко мне, повышая голос. Для верности приставил руки наподобие трубы ко рту. – В миле отсюда, в горах, вон по той дороге ехать надо… Находится мост… Мост, врубаешься?! Через ущелье! Через эту дорогу нам соль возят с копей, а недавно мост накрылся медным тазом. Работники все заняты, но ты-то, поди, десятерых стоишь, ага! Врубаешься, тролль?!
Я, кажется, врубался, хотя не был уверен. В конце концов, сообразил, что от меня требуется пойти и починить мост. Ну, если постараемся, можем.
– Ну, берешься? – спросила меня принцесса.
– Б-б-б-берусь, – ответил я.
– Хорошо, парень. – Вузид поглядел на меня, словно оценивая мою силу, выносливость и все, что с этим связано. Почесал подбородок. Невдалеке уже собралась очередная толпа зевак. – Твои друзья детства поселятся здесь, а когда вернешься, будет тебе хорошая еда и ночлег. Так ты отработаешь свое и их проживание.
Я попросил Вузида объясняться помедленней – и он опять стал багровым, нет, даже больше на свеклу похож сделался. Принцесса фыркнула, а хозяин таверны сплюнул на землю. Все втроем – Рофиррик даже отклеился от своей книги – они стали объяснять мне все сказанное выше, а также то, что со мной поедет вот этот вот парнишка. Показывать дорогу будет, потому что сам я, поди, заплутаю. Я согласился, сказал, что все сделаю, но не стал упоминать, что горы для тролля – не проблема. Пусть не расстраиваются – и так вон какие нервные. Мамаша моя говорила, что у кого нервы не в порядке, тот плохо спит, и худеет, и сохнет, и взгляд делается диким. Лично я стараюсь не нервничать – только если меня сильно не расстроят.
Еще какое-то время Вузид и принцесса что-то там выясняли, препирались, махали руками. Толпа потешалась, отпускала какие-то остроты, которые жутко бесили Бьянку.
А сумерки тем временем надвинулись вплотную, стало почти что темно. Когда доедем до места, придет ночь. В темноте я вижу неплохо, а вот как там насчет моего провожатого? Не заблудится ли по дороге назад?
Провожатый был рядом. Маленький такой парнишка, но не ребенок. Просто не повезло. Крохотуля сидел на небольшой лошадке. Пони. И этот пони косился на меня очумелым взглядом, словно тоже боялся, что я его сейчас сожру. Тряслись оба. То ли от страха, то ли от нервов, то ли от необходимости ехать в горы на ночь глядя.
Я подмигнул обоим. У пони что-то случилось с задними ногами. Они подогнулись, но животное не упало, продолжая содрогаться. Как бы мне не пришлось нести его на себе – а то ведь не дойдет еще.
Вузид объяснял парнишке, что надо делать. Тот кивал энергично, но было видно, что не от избытка желания, а скорее от ужаса.
– Ну, тролль, удачи тебе, – сказала принцесса, подергав меня за рукав. – Будем ждать!
Рофиррик покашлял, но ничего не сказал.
– Поехали, – крикнул Вузид.
И мы поехали. Точнее – дрожащий пони понес на себе дрожащего седока, а я пошагал следом за ними. Принцесса помахала мне вослед и отправилась в таверну. Рофиррик семенил за ней. Парень казался чем-то расстроенным.
19
Каменистая дорога нехотя ползла по не менее каменистому склону, и с каждой минутой ей все тяжелее было взбираться наверх. Через какое-то время она исчезла совсем. Отправилась в небытие. Или в благословенный край, куда попадают все дороги после смерти. Я шел, задумавшись об этом, на мой взгляд, интересном факте и вдруг услышал новый звук. К поскрипыванию камней под моими ногами и постукиванию копыт лошаденки прибавилась неровная дробь. Тук-тук-тук. И так много раз. Коротышка на лошаденке остановился. Тьма уже давно поглотила горы, так что оба они уже наверняка ничего не видели. Зато видел я – их выпученные глаза и выбивающие дробь зубы. Малютка пони не хотела двигаться с места, она решила пойти на принцип и, если доведется, умереть прямо здесь. Дальше идти животина не собиралась. Поглядев на седока, я подумал, что и он тоже не мечтает продолжить путешествие.
– Д-д-д-дальше… дальше… дорога продолжается… Т-там-м…
Сейчас маленький человечек говорил совсем, как я, когда волновался. Не подозревал, что мы в некотором роде товарищи по несчастью…
– Д-д-дорога, продолжается, дальше…
Эге, тупая я башка! Дело-то вовсе не в этом – просто мой провожатый боится темноты. Его отправили вместе со мной и совершенно не учли подобного обстоятельства. Вузиду не следовало так делать. Бедолага может на всю жизнь теперь заикой остаться, и найдется много охотников посмеяться над его манерой выражаться.
– Ты… с-с-с-справишься… Туда иди! – Коротышка махнул рукой на север, а потом развернул пони и помчался назад. Лошаденка ринулась под гору словно снежный ком, издавая радостные вопли, разрывающие ночную тишь и будящие эхо в скальных расщелинах. Оставалось удивляться, что она ни разу не споткнулась. Иначе ей пришлось бы кубарем преодолеть весь оставшийся путь до таверны.
Я почесал затылок, пытаясь осознать, для чего я здесь. В моей голове в очередной раз все перепуталось.
Меня попросили починить мост, до которого у местных жителей руки не доходят. Это бывает. После этого я вернусь и получу ужин. И такое в нашем мире возможно. В таверне меня ждет моя невеста, за которую тоже требуется заплатить. Без проблем, я же мужчина. А Рофиррик? Выходит, я должен стараться и ради него? Ну, наверное, должен, раз принцесса до сих пор его не турнула. Есть у нее какой-то резон держать секредуря при себе. А еще я дал согласие хозяину таверны. Значит, надо
Через два десятка шагов дорога появилась снова. Оказывается, она не отправилась в мир иной, просто на время взяла отпуск, и теперь, приветствуя меня, тянется к мосту, перекинутому через ущелье. Я подошел ближе и заглянул в пропасть. Ущелье оказалось глубоким – наверное, шагов двести. Из пропасти дул ветер. Залетая в расщелины, он свистел, выл и стонал.
Как правило, тролли ничего не боятся, но мне вроде как не по себе сделалось. Нехорошее, видимо, местечко, если меня пробирает такая дрожь. Возможно, нехорошее оно с точки зрения какой-нибудь дикой магии, что здесь произрастает? Жуть. Чего тогда кивать на провожатого, который смылся отсюда при первой же возможности? Я бы тоже смылся на его месте. Когда ты маленький, щупленький, кургузый и вообще обиженный судьбой, у тебя иной раз нет другого выхода, кроме как взять ноги в руки. Не удивлюсь, если лошадку и ее наездника отпаивают сейчас мятным раствором.
Куча всяких инструментов лежала в стороне, гнилые бревна уже успели вытащить из моста, а новые
