Я согласно кивнул, прихватив ботинки, и куртку, вышел из спальни, поцеловав Алису на прощание.
После завтрака у родителей Алисы помчался к себе. Дома уже царил хаос. Парни ждали меня в моей комнате.
— Мог бы предупредить, где ты ночуешь, — проворчал Тимур, — приходим с утра пораньше, а жениха нет. Уже собирались собаку с милицией вызывать.
Я только рассмеялся. Приняв душ и переодевшись, взял в руки галстук.
— Я никогда не смогу с ними справится, — проворчал я, — Рус, помоги, а.
Руслан, помог завязать мне галстук.
— Красив, как Бог, — сказала сестра, заглядывая в комнату.
— А я? — капризно сказал Рус, хватая жену за руку и притягивая ее к себе. Но ответить он ей не дал, закрыв рот поцелуем.
Через полтора часа мы все уже были на пути к Алисе.
— Тебе везет, что нам на второй этаж, — засмеялся Тимур, — я тут ночью свадьбу Руса вспомнил, так меня потом кошмары мучили.
— Доболтаешься ты когда-нибудь, Кузнец, — проворчал я, поправляя галстук.
Машина остановилась, я вышел, поправляя пальто и галстук. Возле подъезда нас уже ждали девушки. Конкурсы сменялись один за другим. Все громко смеялись, веселились, а мне хотелось быстрее увидеть моего Лисенка. Наконец я уже стоял под дверью комнаты, где меня ждала моя любимая Лисичка и наш ребеночек. Затаив дыхание, открыл дверь. Мой рыжий Лисенок с улыбкой смотрела на меня. Какая же она у меня красивая! Не обращая внимания на присутствующих в комнате, подошел к любимой. Осторожно прикоснулся кончиками пальцев к ее щеке, чтобы убедиться, что она не видение.
— Люблю вас, — прошептал я, наклоняясь и нежно целуя моего Лисенка.
— А мы тебя, — ответила она.
Эпилог
Руслан
Несколько месяцев спустя
— Если ты сейчас свалишься в обморок, я тебя укокошу, — закричала моя Искорка. Я постарался взять себя в руки, — Рус, ты меня слышишь?
— Слышу, милая, — твердо сказал я, но уверенности с каждой минутой становилось все меньше. С каждой разом схватки становились все чаще и продолжительнее.
— Так, папаша, удаляйтесь в коридор, — скомандовала акушерка. Не обратив на нее внимания, посмотрел на Аню.
— Милая, если хочешь, я останусь, — сказал я, убирая с ее лица уже отросшую прядку волос.
Аня, погладила меня по лицу, прошептала:
— Иди уже, я постараюсь сама справиться.
Поцеловав ее ладошку, вышел. В коридоре меня ждали родственники. Алиса и Игнат сидели на диване. Я присел рядом с ними.
— Как она? — поинтересовался друг.
— Нормально, кажется, — прошептал я, протянув руку, по привычке хотел поправить слуховой аппарат. Усмехнувшись про себя, подумал, правду говорят: привычка — вторая натура. Слух полностью так и не вернулся, но восстановился на пятьдесят процентов, и я уже спокойно мог обходиться без аппарата.
— Руслан, сынок, — сказала теща, присаживаясь рядом, — Не волнуйся ты так, все будет хорошо. Аня молодая и сильная, да и врачи тут хорошие.
— Угу, но что так долго-то? — не выдержал я, смотря на часы.
Услышал смех Игната.
— Знаешь, в скором времени буду тоже над тобой смеяться, — проворчал я, — Еще друг называется.
Чем больше проходило времени, тем сильнее я начинал нервничать. Сидеть уже не мог, встал, начал мерить шагами коридор.
— Друг, ты все еще хочешь четверых детей, — услышал я голос Игната.
Я даже не посмотрел на друга. О будущем мне пока не очень хотелось думать, главное, чтобы с Анюткой сейчас все было хорошо.
— Где папаша? — услышал я голос медсестры.
Я замер, внимательно наблюдая за женщиной. Очевидно, видок у меня был тот еще, потому как она, кивнув мне, пригласила войти.
В палате на кровати лежала Анютка, держа у груди маленький комочек. Я подошел к ним, опустившись возле кровати на колени, прикоснулся к щеке моей Искорки дрожащей рукой. В горле пересохло. Ком мешал говорить.
— Тимочка, поздоровайся с папой, — проворковала моя любимая девочка.
— Здравствуй, сынок, — прошептал я. Сын что-то просопел, но от груди не оторвался. Я внимательно смотрел на мою девочку и моего сына на ее руках. Не знаю, что там говорят про счастье, но я каждый день буду благодарить Бога, за то, что подарил мне такое счастье, мое, мужское. Почувствовал, как нежная рука моей Искорки прикоснулась к моей щеке, стирая скатившуюся слезинку.
— Спасибо тебе за Тимофея, — прошептал я, прижимая ее ладонь к своему лицу, — Как ты?
— Хорошо, — ответила Аня, — И тебе спасибо. Ты только посмотри, какой сын у нас получился. Будет таким же высоким, как и папуля. Посмотри, какие ножки.
Я осторожно коснулся крохотной ступни. Сын, не отрываясь от своего занятия, затих.
— Спит? — прошептал я.
— Кажется, — улыбнувшись, ответила Аня, — Переложишь Тимку в кроватку?
Я испуганно замер. Как? Да у меня руки дрожат, и потом вдруг я своими лапищами не так что-нибудь сделаю!
— Не бойся, — прочитала мои мысли моя девочка, — Вот, придерживай головку.
У меня получилось довольно сносно, сын не проснулся. Повернувшись к Ане, опять присел возле нее на колени. Обхватив ее лицо ладонями, начал целовать ее нос, губы, щечки. Между поцелуями говорил, как я ее люблю, как она мне нужна и как я ей благодарен за сына. Вот такое мое счастье, любимая Искорка рядом и сынок, мирно сопящий в кроватке.
Игнат
Еще пару месяцев спустя
— Отставить панику! — приказал я себе, но легче сделать, чем говорить, когда у жены отошли воды, а в больницу мы еще не приехали. Алиска еще ходила по квартире, одеваясь. На все мои попытки помочь, она отказывалась, говоря, что у самой получится лучше. Возможно, она права, руки у меня тряслись так, что даже сам не смог завязать шнурки. Плюнув, откопал какие-то тапки. Пофиг, главное шнурков нет. Решил на минуту заглянуть к соседу.
— Рус, довези до больницы! — взмолился я.
— Сам доедешь, — проворчал он, улыбаясь, но вышел из дома и сел в машину. Вот гад, мстит мне!
— Лисенок, все, поехали, — прокричал я, хватая сумки.
— Эти поставь, эти не для роддома, — засмеялась она, и, указав рукой, сказала, — Вон те бери.
Я послушно взял указанный Алисой багаж. Если бы я знал, что так все будет, ни за что не издевался бы тогда над Русом.
Друг глумился надо мной и моими дрожащими руками до самой клиники. А когда я вылез из машины, начал откровенно ржать, посмотрев на мои ноги.
