Самоисследование - ключ к высшему Я. Понимание себя.

— Смотрите, оказывается, знание причины не позволяет изменить саму ситуацию.

— Нужно время, чтобы изменить ее. Это я точно знаю.

— Посмотрите, какая здесь есть хитрость. Вы говорили, что будете просить, чтобы что-то отработать, чтобы что-то приобрести. Ваша личность хочет приобрести умение просить. Для человека, который не умеет просить, необходимость сделать это мучительна, потому что его личность очень травмируется от этого, потому что, если, скажем, ему откажут, он почувствует себя каким-то не очень ценным, не очень убедительным.

— Униженным, зависимым…

— То есть его личность будет травмирована таким образом, да? Теперь мы берем другого человека, который умеет просить. Предположим, что он освоил это умение в совершенстве. Он умеет просить очень разными способами. Если надо, он на колени может встать, он может ползать, он может слезы лить. Но все это просто навыки, внутренне его это не трогает. Он просто играет роль просителя. Если мы заглянем глубже, в личность этого человека, то увидим, что в результате всех этих операций — ползания, плакания и т. д. — его личность усилилась. Возникает вопрос: а почему? А потому что он делает это профессионально. Потому что ему наплевать, на самом деле, как это делать, главное — добиться результата.

Сказать, что он не умеет просить, нельзя. Да? Он так просит, что отказать просто невозможно. Где надо, может достать пистолет, а в другом месте может исплакать 20 платков. Он берет те способы, он применяет те методы, которые работают на данного человека. И его арсенал этих способов очень велик. А например, представление о кармическом долге перед человеком, который тебя ограбил. Это ведь не навык. Это представление, концепция, позволяющая успокоить личность в том случае, когда она чувствует себя ущемленной, униженной, оскорбленной. Некоторые личности успокаиваются от этого. Это очень хитрый способ. Но этот способ никоим образом не подвергает сомнению наличие самой личности, возможности ее дальнейшего существования.

Но давайте еще раз спросим себя: 'Человек — это просто личность или это больше, чем личность?'

Балансовый отчет о близких отношениях

— Человек — это больше, чем личность.

— Так вот, в каком же ракурсе вы сейчас говорите о своей проблеме? Вы говорите с точки зрения личности или безличностно?

— Я хочу сказать не с точки зрения личности. С некоторых пор я могу обратиться к кому-то и попросить его что-то сделать, не предлагая оплату. Но у меня есть этому как бы оправдание, почему я это делаю. Потому что я могу сделать кому-то другому что-то безвозмездно, не требуя ничего, ну, просто за благодарность и все. И вот то, что я могу это сделать, дает мне какое-то моральное право обратиться к другому с какой-то просьбой.

— Не является ли это неким объяснением вашей личности, концепцией, с помощью которой можно, менее травмируя ее, просить кого-то? Я просто исследую, я не настаиваю ни на чем. Вот вы сказали, что я имею теперь оправдание. Обратите внимание на слово «оправдание». Почему я могу попросить какого-то человека что-то сделать, хотя я знаю, что я не могу ему, скажем, отдать что-то. Потому что у меня есть теперь оправдание этого. Потому что в свое время я кому-то сделаю что-то, в свою очередь. Кому требуется оправдание? Кто действует исходя из каких-то оправданий? Почему нужно иметь оправдание тому, что я даю, тому, что я беру или вообще что-либо делаю, чувствую, думаю и т. д.? Кому для этого требуются оправдания? Кто без объяснений и оправданий шага ступить не может?

— Уму, личности, наверное.

— Личность всегда хочет себя оправдать. А штаб-квартира личности — это поверхностный ум. Ум, как мы знаем, крайне практичен. Он все рассчитывает. Он должен свести баланс, 'дебет с кредитом'. Вот вы можете назвать это, например, словом «гармонизация», а я назову это 'балансовым отчетом'. Ум просто так никогда и ничего не будет делать. Причем мы можем увидеть это в любых сферах: духовных, любовных и др.

Двое говорят: 'Мы любим друг друга бесконечно, безмерно, бескорыстно'. Но, если непредвзято посмотреть на то, что они хотят друг от друга при этом, то можно увидеть, что не так уж бескорыстно они любят друг друга. Они друг друга возбуждают этими словами, говоря, что у них это большая любовь и она бескорыстна. Это очень хорошая упаковка для личности, — 'У многих отношения прозаические, а у нас они совершенно другие'.

Я не хочу отрицать возможность существования этого. Если бы я это отрицал, я бы не сидел здесь и не говорил бы ничего. Но в этой упаковке продается очень разнородный товар. Товар, идущий для личности и от личности. А мы знаем, что ум может очень красиво назвать все что угодно и считать, что он этим уже обладает. Так вот. У кого же возникает вопрос оправдания? Оправдания чего-либо, оправдания хорошего поступка, плохого поступка, вообще чего-либо?

— У совести, может быть.

— Совесть — это атрибут чего?

— Личности.

— Атрибут личности… Значит, это все та же личность. Значит, мы рассматриваем этот вопрос в ракурсе личности? Я не против рассмотрения этого вопроса с точки зрения личности. Но я просто еще раз хочу напомнить о том, что, кроме личности, может быть еще что-то другое. И Человек начинается тогда, когда, может быть, заканчивается личность. Если мы будем рассматривать этот вопрос с точки зрения личности, то все будет сведено к одной схеме, к одному принципу — принципу выгоды. Личность хочет получить, по крайней мере, не меньше, чем она отдала. Причем способы получения своей прибыли у личности могут быть очень хитрыми. И прибыль необязательно будет денежной. Если хотите, можем сейчас перейти от общих рассуждений к исследованию собственного отношения своих личностей к этому вопросу. Если вы хотите, то мы можем провести такое исследование. Пока мы ходим вокруг да около.

'Я его люблю, а он шарахается…?!'

— У меня иногда возникает такое состояние, когда хочется делать добро всем, точнее, кому-то, а не просто всем… Или какое-то чувство любви ко всем. Оно какое-то такое общее, и нельзя определить, на кого оно направлено. Просто на всех. Иногда оно просто приходит ко мне.

— Хорошо. Вот у вас возникает чувство, желание делать добро. Что же вы делаете в этом случае?

— Ну, я просто посылаю в эфир, в пространство какие-то положительные вибрации.

— Вы начинаете посылать в пространство положительные…

— Какие-то всеобщие пожелания. Ну, как-то: мира, благополучия, добра. Или где-то даже идет прощение просто всем, кто тебя когда-то обидел. Вот такие моменты возникают. Это, наверное, не связано с личностью, потому что это такой неопределенный посыл, он не обращен ни к кому, он просто идет…

— Вот сейчас вы что хотите: говорить или услышать? Такое впечатление, что вы не слышите и не видите, что здесь происходит. Вы говорите так, словно от этого зависит ваша жизнь. А что это в вас сейчас так требует высказаться? А если вы не выскажете, то что произойдет?

— Ну, вот где-то захлопнется что-то… Где-то открылось что-то…

— А что именно открылось?

— Какой-то канал… дверца канала какого-то. Вот, открылась, ну…

— Открылась какая-то дверца и что-то пошло из вас. Да?

— Да.

— Например, пошло ко мне. Можно сказать, что пошло что-то доброе?

— Да, да, да…

— Но у меня почему-то такое ощущение, что вы меня совсем не видите и не слышите. Вы «выплескиваете» на меня это «добро»… Да? А я при этом почему-то очень странно себя веду. Я спрашиваю: 'Вы хотите меня услышать или не хотите?' А вы продолжаете 'выплескивать'.

— Ну, это просто временное непонимание. Это временно…

— А кто тут что не понял? Может, я что-то не понял? Может, я не прочувствовал чего-то?

Если человеку очень жарко, например, и вдруг пошел приятный теплый дождь, этот человек будет бежать от этого дождя? Он будет закрываться от него? Или он, наоборот, откроется и будет стоять под ним, наслаждаясь ласковой прохладой?

— Так, может быть, это для вас приятный дождь, а для этого человека он неприятен.

— Я сейчас говорю не про себя. Я сейчас говорю о человеке, которому жарко, и вдруг начинается дождь. Человек откроется ему или закроется?

— Откроется, видимо.

— Добро, любовь… Можно ли сказать, что это то, в чем каждый человек нуждается?

— Ну да, это такие…

— Это так. Будет ли какой-то человек закрываться от этого? Или прерывать этот поток?

— Видимо, нет, но в то же время добром можно убить и любовью можно убить.

— Любовью можно убить?

— Можно убить.

— А что же это за любовь, которой можно убить?

— Мы не о такой. Если любовь бескорыстная, если она не обязывает, не привязывает, не обусловливает, то такой, наверное, нельзя убить.

— Вы говорите, что в определенный момент вы входите в состояние, когда вам хочется делать добро. Вы посылаете любовь. Что это за любовь?

— Это вибрации… Как вибрации…

— А как они действуют на другого человека?

— По-разному.

— Пока Александр Александрович говорил с Галиной, я вспомнила несколько ситуаций из своей жизни. Мое состояние было тогда навеяно религиозными представлениями. У меня открылось такое совершенно непонятное чувство, которое я называла — любовь. Распирает и что-то хлещет, как вода из шланга.

Хочу сказать по поводу восприятия этого состояния окружающими меня людьми. Я приходила домой с распростертыми объятиями и говорила мужу: 'Как я тебя люблю'. Это было что-то необычное. Мне казалось, что это была истинная любовь. А он почему-то шарахался и отворачивался от меня. Я не понимала, что происходило. Я объясняла это различными причинами. Может, от меня идет сильная энергия, которую он не может воспринимать, и т. п. Я думала: 'Вот я его так люблю, а он отворачивается, негодяй, я же его люблю, а он отворачивается…' Теперь я вижу, что я от него ждала, хотела таких же сильных чувств. А ведь в настоящей любви, в ней не может быть корысти, она просто течет… Она даже не задает вопрос, подходить к человеку или не подходить, и как он реагирует: хорошо или плохо, обращает на тебя внимание или не обращает. Таких вопросов не возникает.

— Да, вы, конечно, можете сказать, что, дескать, вот кто же здесь, на Земле, понимает эту большую любовь? Никто ее не поймет, только я ее знаю. Понимаете, вы можете все