мертвеца, если б не отрывистое, хриплое дыхание. Едва закончив выгрузку, Марика с Ринарой здесь же на песке устроили благодарственную молитву. Не присоединились к ней лишь трое.
– И куда же мы теперь, мальчики? – Зейна и в такой момент не преминула игриво качнуть бедрами.
Шагалан переглянулся с Гошем.
– Разводите костер на берегу. Перекусим на скорую руку и в путь, к Сегешу. Пока не прояснится, вам там безопаснее всего.
– Опять в леса? – Девушка надула губки. – В шалаши?
– А ты о чем мечтала, милая? – хмыкнул Гош. – Небось все о замках, прислуге да кружевах?
– Доведется – и в замках попируем, – откликнулся Шагалан. – Нынче же о выживании думать надо, не о роскоши. Лихого люда кругом полно, потому и придется вас сопровождать, а после назад возвращаться. Заодно человечка с собой прихватим, дорогу указывать. Вот лодку бы поудобнее…
– Зачем же назад-то? – Зейна вытаращила свои изумительные глаза.
– Имеется у нас… должок в Валесте. Видишь, как дядька Беронбос убивается? Вот и хотим в темной истории с Бойдом разобраться до конца.
– Да брось ты эту затею, Шагалан! Очнись, риск огромный, а купца все равно не воскресить. Кое-что ты здесь вызнал, кое-что, вон, слуга его примчался, поведал. Каких еще подробностей недостает?
– Разве ж только в подробностях дело? А расплата за совершенное?
– Брось, всякого злодея под солнцем не накажешь. Что же это, Великий Творец, и так почти все головы в бою сложили, брат еле жив, а теперь последние!..
– Вы-ыше!
Сиплый, странно дребезжащий голос заставил вздрогнуть. Непроизвольно руки потянулись к оружию.
– Это же Саткл! – первой сообразила Зейна.
Нерасторопность остальных объяснялась легко – бывший дворецкий Бойда, который месяц не приходил в сознание, даже голос его успели забыть. Метнулись к носилкам. Сморщенное желтое лицо старика действительно подергивалось, глаза слепо распахнулись навстречу солнцу.
– Выше… поднимите…
Каждое слово давалось Сатклу напряжением всего немощного тела, он будто заново учился ворочать неуклюжим языком.
– Попробуем-ка посадить, – предложил Шагалан. – Насколько помню, он с зимы подобных номеров не выкидывал.
Невесомого, но едва гнущегося старика усадили на носилках, подсунув под спину тюк с тряпьем. Устроившись, он довольно засопел, утих на время. Однако стоило спутникам отвлечься, как заговорил опять.
– Гердонез?..
– Откуда вы взяли, дядюшка Саткл? – опустилась рядом Ринара.
– Воздух, дочка… запах… иной… Так лишь… своя земля пахнет… Что?..
– Да, это Гердонез. Мы… освободили его от завоевателей и теперь возвращаемся домой.
– Возвращаемся… – Губы старика попытались изобразить улыбку. – Значит, дожил… как и мечталось… Смилостивился Всеблагой… На родимой стороне умру…
– Какая смерть, дядюшка? – Ринара всплеснула руками. – Сейчас мы отвезем вас в укромное место, татя вы обязательно поправитесь…
– Чепуха… Никуда мне, дочка, ехать не надо… Я уже на месте… Вот только чуточку отдохну… и прямиком на беседу к Господу… Вы уж не трогайте… Немного… Давно зовут…
Беженцы переглянулись. Кого-то удивило внезапное пробуждение старца, кого-то напугало, Марика истово крестилась, славя Небеса за очередное чудо. Четкого решения никто не принимал, но как-то сами собой остались на берегу до следующего утра. Всю ночь жгли костер, караулили маленький лагерь, присматривали за Сатклом. Казалось, он воистину вернулся к жизни: попросил накормить его мучной похлебкой, затем долго сидел, улыбаясь в темноту и бормоча что-то под нос. Именно таким, счастливо улыбающимся, его и нашли с рассветом. Юноши осторожно вытянули на земле окоченевшее тело.
– Как и обещал, умер в освобожденном Гердонезе… – Шагалан опустил старику веки. – Невероятно, что дожил, куда более странно, что опамятовался в нужный момент.
– Чудо, – шепнула стоявшая возле Ринара.
– Может, и так. Он тоже вложил в общее дело частичку своей воли. Хотя бы дотерпев, вопреки судьбе. Теперь же главное достигнуто, а вот у нас впереди еще целая жизнь. Посмотрим, что окажется труднее.
