— Ты о чем? — Симон остановился на опустевшем трапе, раздумывая, идти дальше или переждать дождь в пароме.
— Да я о заварухе на Зети!
Киномагнат удивленно уставился на Иглова:
— А ты откуда знаешь об этом?
— Олег рассказал, — усмехнулся Макс.
— А он-то откуда знает?
— А ему рассказала эта… Ну, как ее…
— Жанна, — подсказал Ганн.
— Да. Жанна.
— А она уже здесь, что ли, я не пойму?
— То есть? — Теперь удивился Олег. — А где ей быть? Мы с ней сегодня из Калининграда прилетели.
Из-под навеса вышла Жанна, кивнула Симону:
— Добрый вечер.
— Что-то я не понял… — Ди Рэйв нахмурился.
— Симон, если ты помнишь, я говорила тебе о сестрах, — послышался голос за спиной.
Киномагнат резко обернулся и увидел в открытом проеме люка, из которого спустили трап, еще одну Жанну.
— Вас двое? — У Ди Рэйва увеличились глаза.
— Вообще-то, трое! — Из-под навеса вышла третья Жанна.
— В офисе Олега ты познакомился с Аней, — начала объяснять та, что стояла в дверном проеме позади него. — На катере по Москве-реке вы катались с Олей. А я все это время торчала на корабле и обрабатывала твоих роботов, Симон. Поэтому ты во время посадки на рейс меня не видел. Я уже была там. Нас три сестры, и я настоящая Жанна. Летела с тобой на Зети я.
— Ни фига себе, — выдохнул Макс. — Это что, атака клонов?!
— Ну, дела, — почесал затылок Олег.
— Обалдеть! — Крюгер, как всегда, улыбался.
Ошарашенный Симон взглянул на промолчавшего Романа. В ответ тот развел руками и виновато произнес:
— Я ничего не знал! Так получилось!
Ди Рэйв окинул злым взглядом своих друзей. Затем бесчисленное количество Жанн… Сжал кулаки и воскликнул:
— Да пошли вы все со своими фокусами!!! — спрыгнул с трапа и быстрым шагом пошел прочь.
— Я же говорила, что манерами он не отягощен, — нахмурилась, глядя ему вслед, первая Жанна из офиса детективного агентства Ганна.
— Бедный мальчик, — вздохнула вторая Жанна, с которой Ди Рэйв катался на катере накануне вылета на Зети.
— А я бы на его месте тоже всех послала, — грустно улыбнулась настоящая Жанна. Та самая…
Девятое мая. Этот праздник в России праздновали с таким размахом, что по уровню народных гуляний он приравнивался к Новому году. Особенно яркие впечатления он производил в столице.
Военный парад на Красной площади с утра. Грандиозное авиашоу после парада. Город шумел радостью. Вечером затянувшийся на час салют, который было видно даже из космоса. Затем голографическое представление в небе России, которое устроили военные космические корабли. Великая держава празднично бурлила. И Москва — особенно.
На внутренней территории Кремля было относительно тихо. Конечно, сюда тоже долетали пение гуляющих людей и музыка праздника, но все это слышалось далеким фоном.
Верховный шел медленным шагом по каменной дорожке вдоль молодых елей и то и дело поглядывал на голографические всполохи в ночном небе, проецируемые с космических крейсеров, паривших на орбите.
Позади Верховного шли двое. Генерал Сотников слева и полковник Калашников справа.
— Значит, через неделю наши войска можно будет уже выводить, — спокойным тоном проговорил Верховный.
— Даже через пять суток. Обстановка стабилизирована. Новая власть демонстрирует компетентность в управлении планетой, — сказал Сотников.
— Хорошо. Заменим штатными международными миротворческими силами, — кивнул, не оборачиваясь, правитель. — Какова ситуация по фигурантам?
— Начну с Ловского, — произнес Калашников.
— Не возражаю, — согласился Верховный.
— Рональд Генрихович Ловский. Потомок эмигрантов из Англии, бежавших во время климатического сдвига в северо-восточной Атлантике. Его жена, Алиса Давидовна Ловская. Девичья фамилия Цапревич. Была уличена мужем в супружеской измене. Именно в это время в жизни Рональда Ловского, человека малообщительного, появляется некий Дэвид Дэймонд. Предположительно уроженец Спейсара.
— Почему предположительно? — напрягся правитель.
— Увы, никаких сведений по этому человеку нигде нет. У нас также сомнения насчет его внешности. Предполагаем, что его истинное лицо было спрятано под биомаской.
— Биомаска? Одна из тех, на которых может выступать румянец, пот, угри и щетина расти?
— Совершенно верно, товарищ Верховный.
— И где он мог взять такую?
— В гримерной любой киностудии или Большого театра. Хоть в Голливуде.
— Вот как, значит, — хмыкнул правитель, на секунду обернувшись. — Хоть в Голливуде? Ладно. Давайте по фигурантам вкратце. Подробнее доложит товарищ генерал завтра на совещании. А сейчас в общих чертах.
— Хорошо. — Калашников кивнул. — Итак, Ловский, находясь под влиянием нового знакомого, убил свою жену. Затем угнал учебно-тренировочный звездолет «Альтаир», взяв в заложники шестерых курсантов. Кстати, последние в своих отчетах отзывались о нем довольно тепло и с пониманием. Он защитил девушек-курсанток от пиратов.
— Возможно, имеет место «Хельсинкский синдром»? — предположил Верховный.
— Нет. Тут дело, очевидно, в другом. Сам Ловский на подобную девиацию не способен, но подвержен влиянию лидера. Он не пират и не террорист. Просто в определенный момент он опомнился. Следует отметить, что Ловский, подобно канцлеру Зоренсону, погиб, пытаясь исправить содеянное зло.
— А Валдис?
— Ну-у! Этот неисправимый уб… Негодяй. Сейчас установлено по пробам его ДНК, что он не кто иной, как Ирвин Дерек. Вы помните, сколько шума наделал разгром его кровавого пиратского клана?
— К вашему сведению, товарищ полковник, я, будучи еще вице-адмиралом, участвовал тогда в разгроме его банды, — улыбнулся правитель.
— Простите. Совсем из головы вылетело.
— Так что же Дерек?
— Вероятно, тогда он просто принес свой клан в жертву и имитировал собственную гибель.
— Я полагаю, что он увидел новое призвание и отошел от пиратства?
— Совершенно верно. Он метил в большую политику.
— Надеюсь, на этот раз труп — его?
— Проверено семь раз. Это он.
— Семь раз отмерили, один раз отрезали, — хмыкнул Сотников.
— Что ж, теперь можно точно сказать, что пиратский клан Дерека уничтожен полностью. — Правитель повернулся к Сотникову: — Генерал?
— Слушаю, товарищ Верховный.
— Скажите, почему в первичном акте расследования постоянно упоминается этот Дэймонд?
