мое внимание особо, и я попросил адмирала Мэннинга их изучить. И составить наиболее полное описание произошедшего. Прошу вас, адмирал!
Названный персонаж встал и положил перед собою стопку исписанных листов. Впрочем, доклад он делал по памяти, лишь изредка бросая мимолетный взгляд на записи.
— После тщательного изучения произошедшего, джентльмены, могу сказать одно — нам известен автор этого дерзкого мероприятия!
Среди собравшихся прошло некое оживление.
— Это, несомненно, тот самый человек, который послал в Канал «полосатые» фрегаты. Теперь мы знаем имя их создателя — полковник Аларкон! Судя по всему, быстроходные, сильно вооруженные необычным образом, суда — тоже плод работы этого, не побоюсь данного слова — гения морского кораблестроения! И место изготовления этих кораблей — верфи Гаваны!
— Стало быть, Испания… — хрипло проговорил адмирал Басселард.
— Да, сэр! Это они.
— А наши заклятые друзья — французы, предоставили им почетную обязанность таскать каштаны из огня…
— Мы знаем название одного из этих фрегатов. По-видимому — это их флагман. «Кэптен Клим!»
Собравшиеся переглянулись — это имя никому ничего не говорило.
— Вижу на ваших лицах недоумение — вы удивлены?
— Какой-то кэптен… — пожал плечами Басселард.
— Не какой-то! А погибший в сражении на Мартинике начальник Таможенной службы Калифорнийской Директории — капитан Клим! — обвел всех глазами Мэннинг. — Корабль назван в его честь! И это — лишнее доказательство причастности испанцев!
Неясный гул возник в воздухе — эту, позорную для британского флота, страничку истории помнили все.
— То есть, сэр, если я правильно вас понял, — привстал со своего места капитан Бойс, — к этому нападению причастны и калифорнийцы?
— Несомненно, капитан. Быстроходные, вооруженные мощной артиллерией фрегаты. Самодвижущиеся малые корабли, способные метать огонь и зажигательные снаряды. Извергающее сотни пуль оружие… Пиратская тактика, больше похожая на разбойничий налет — все это их почерк!
— А как они передвигаются, сэр? — задал вопрос кто-то из адмиралов.
— Трудно сказать… Если кто-нибудь из присутствующих помнит, некоторое время назад тут околачивался какой-то инженер Фултон. Его навязчивая идея состояла в том, что корабли может двигать пар! Обычный пар — как из чайника! Он предлагал нам проект самодвижущегося судна с такой машиной. Однако оно годилось лишь для внутренних вод и ему указали на дверь. Не исключено, джентльмены, что кто-то талантливый творчески переработал его замыслы… Во всяком случае, других идей у меня нет!
— Ладно, бог с ним — с Фултоном! — отмахнулся хозяин кабинета. — Продолжайте, адмирал.
— Да, сэр! Сама идея нападения, надо отдать должное, продумана до мелочей! Противник, несомненно, вел наблюдение и знал, что незначительные по размерам суда мы не проверяем столь тщательно. Поэтому он и бросил в атаку именно их — и преуспел! Оттого и выбрано самое страшное оружие — огненные снаряды. Все предпринятые нами ранее меры — против их начинки оказались неэффективными. По нашим данным, джентльмены, в нападении принимало участие не менее восьми кораблей такого типа. Непосредственно в атаке участвовало пять судов. Одно из них отвлекло внимание сторожевого фрегата и, воспользовавшись замешательством команды, подошло почти вплотную. Один залп…
— Залп чего? — снова старик Басселард.
— Мы пока этого не знаем, сэр… Так вот, фрегат вспыхнул весь — менее чем за пару минут! Надо отдать должное капитану Саммерсу — он успел выстрелить из пушки и попал! Надо полагать, что именно в результате этого попадания неприятель лишился хода и впоследствии был потоплен своей командой.
— Постойте, сэр! — подал голос капитан Веллин. — Вы сказали — восемь? А где же были еще три корабля?
— Стояли в засаде, на тот случай, если наша эскадра предпримет попытку догнать атакующих. Эту троицу заметили рыбаки и позднее донесли нам. Уцелевшие после самоубийственной атаки суда подошли к ожидавшим и передали на их борта часть подобранных из воды экипажей. То есть противник позаботился и о прикрытии атаковавших нас брандеров. Учел, что те расстреляют весь боезапас и будут представлять собою плавучую мишень. А еще три таких кораблика могли причинить серьезный ущерб любому военному кораблю — даже самому сильному! Уж очень кому-то не хотелось, чтобы мы выяснили — кому нанести ответный визит? Эти негодяи постарались спрятать свои лица — как разбойник под маской! Но не учли, с кем имеют дело…
— Три скорлупки на тринадцать больших кораблей — неплохой размен! — покачал головою Веллин. — У их адмирала неплохо варит котелок! А у капитанов брандеров — железные нервы!
Первый лорд постучал по столу карандашом.
— Надеюсь, джентльмены, более ни у кого не возникает вопрос — отчего именно по Испании мы наносим свой удар?
У собравшихся никаких сомнений на этот счет не имелось.
— Противоестественный союз Франции и московитских варваров, подкрепленный испанским золотом, — представляет смертельную угрозу для Британии! Объединенный флот союзников в Средиземном море — ставит жирный крест на всех наших планах! Любой ценой — но этого допустить мы не можем! Наш флот — он все еще самый сильный флот в мире! А сухопутная армия быстро разнесет в клочья этих ряженых петухов — испанцев! В этой войне надо выбить слабейшего первым. Русские… что они могут? Пусть пугают медведей в своей заснеженной столице и не лезут в Европу, куда их никто не звал! А этот выскочка — Бонапарт! Артиллерист — даже не моряк! То-то их флот трусливо прячется под защиту береговых батарей!
— Испанская пехота — сильный противник! — осторожно возразил кто-то из капитанов.
— На море? — язвительно поинтересовался глава Адмиралтейства. — Ничего не имею против, пусть плывут — мы их встретим! Одной Великой Армады им не хватило?
Собравшиеся заулыбались, видимо, представив себе эту встречу.
— Каковы потери десанта, адмирал? — поинтересовался первый лорд.
— Здесь все достаточно грустно, милорд. — Мэннинг перевернул листок бумаги. — Только погибшими в воде и при пожарах армия потеряла более трех тысяч человек. Около трехсот лошадей. Более полусотни пушек и большие запасы пороха — все ушло к рыбам, либо взлетело на воздух. А уж про количество сгоревших и пострадавших транспортных судов я вовсе умолчу, дабы не расстраивать собравшихся, — оно огромно! Увы, но только на ремонт и восполнение потерь у нас уйдет не менее двух недель! И то — не факт, что мы уложимся в эти сроки. Все это печально напоминает мне инцидент перед отплытием эскадры Джарвиса на Мартинику — очень уж похожая манера нанесения удара. И здесь и там — удар в порту по готовым для отплытия кораблям. Отличается только метод нанесения удара — атака малыми кораблями, а не диверсия.
— Да… — проворчал хозяин кабинета. — Помню… Но, слава богу, сейчас у нас не горят верфи и не взрываются пороховые склады — мы тоже кое-чему научились за это время!
— Я полагаю, милорд, что целью удара, в данном случае, был вовсе не флот! Противник метился (и попал!) именно в корабли десанта!
— И какой из всего этого можно сделать вывод, адмирал?
— Э-э-э… — несколько замешкался Мэннинг.
— Так я вам скажу! Оставим в стороне флот — мы и так знаем, что победить нас в честном бою ни французы, ни испанцы не смогут. Про русских — вообще молчу! Они опасаются удара наших войск — именно потому бьют по транспортным кораблям! Вывод — Бонапарт не окажет испанцам помощи! Да и русские не пришлют своих полков — уж и не знаю, отчего. А сами они против нашей пехоты — не устоят! Этим обстоятельством объясняется все! И отчаянный удар по Портсмуту, больше граничащий с авантюрой. И атаки фрегатов Аларкона в Канале. Все! Они боятся, что наши войска ступят на их землю, — им нечего нам противопоставить! Вот и стараются всеми силами задержать нас здесь, в Англии!
