Рояль. Книги. Лариска сидит перед зеркалом.
Кира. А зачем ты нижние красишь?
Лариска. Чтобы рамка была. Ведь картина в рамке...
Кира. Очень много краски. У тебя ресницы даже клацают друг о друга, как у куклы с закрывающимися глазами.
Лариска. А чем плохо быть похожей на куклу? Умная кукла – это то, что надо.
Лариска поднялась, стала расчесывать волосы, откидывая их.
Кира. А пудриться не будешь?
Лариска. Нет. Кожа должна чуть-чуть поблескивать, и вообще запомни: надо красить что-то одно.
Кира. А волосы так зачем?
Лариска. Чтобы флюиды...
Кира. Ух ты... Какая красивая ты, Лариска.
Лариска. Как ты думаешь, влюбится?
Кира. А куда денется? Лариска явилась на войну полов в полном боевом оперении!
Кира открывает шкаф, достает оттуда меховое манто.
Лариска. А твои не вернутся?
Кира. Они на дежурстве.
Лариска надевает меха.
Кира. Потрясающе!
Лариска. Но я же не приду на урок в шубе.
Кира. Правда, как кукла из дорогого магазина. Вот если бы я такая была...
Лариска. И что бы ты сделала?
Кира. Ничего. Села бы играть.
Лариска. Ты играешь каждый день по восемь часов. Неужели не надоело?
Кира. Нет. Не надоело. Это форма моего существования. Я – репей.
Лариска. В каком смысле?
Кира. Репей стоит при дороге и ничего не боится – ни ветра, ни пыли. У него крепкие корни. И он защищен колючками. Его никто не сорвет. Вот и я так хочу.
Лариска. Как?
Кира. Быть защищенной своим делом, как колючками. Ни от чего и ни от кого не зависеть. Только от дела. А дело в моих руках. И это никто у меня не отнимет.
Лариска. Не зависеть – так прекрасно!
Кира. А если это не понадобится второй стороне? Что тогда?
Лариска. Но разве можно загадывать вперед? Как получится, так и получится. Ты вообще когда-нибудь целовалась?
Кира. Конечно. Я и сейчас целуюсь. В парадном.
Лариска. И что?
Кира. Ничего. Целоваться – это целоваться. А играть – это играть.
Лариска. Ты рассуждаешь, как старуха. По-моему, ты не права.
Кира. А это время покажет: кто прав, а кто нет... Хочешь надеть обручальное кольцо?
Лариска. Зачем?
Кира. Он удивится и заревнует.
Лариска. Я не хочу быть женщиной с прошлым. У меня никогда никого не было. Ни до него, ни после. Только он. Я рожу ему троих детей. И даже если он когда-нибудь устанет от меня, у него будет прекрасное общество – трое сыновей.
Кира. У него, между прочим, есть и жена, и сын.
Лариска. Но он же не мог ждать меня до сорока лет в одиночестве. Он ждал меня с женой.
Кира. Они тебя вместе ждали... Ты опаздываешь...
Лариска. Значит, так, давай еще раз проиграем: ты – он. Я – я. Начинай.
Кира (тоном Игнатия). Маркова, вы опять ничего не выучили.
Лариска. Я люблю вас...
Кира. Но это еще не повод, чтобы не делать домашние задания.
Замолчали. Смотрят друг на друга.
Лариска. Чушь собачья. Давай сначала. Ты – я. Я – он.
Кира (тоном Лариски). Я люблю вас!
Лариска. Ну что вы... Маркова... Спасибо, конечно, но я для вас старый.
Кира. Ну и пусть!
Лариска. Я женатый.
Кира. Ну и пусть!
Лариска. Я не имею права.
Кира. Имеете! Я дам вам это право! Я люблю вас!
Лариска. По-моему, так нормально...
Кира. Потрясающе! Он просто все бросит и пойдет за тобой босиком по снегу.
Лариска. Значит, так, я пойду сейчас, а ты придешь через полчаса. Он спросит, где ты. Я скажу: задерживаешься.
Лариска уходит. Кира остается одна. Надевает драгоценности. Выходит на середину сцены. Объявляет тоном конферансье: «Выступает лауреат всемирного, всеевропейского, всесоюзного конкурсов пианистов Кира Алешина! Шопен, „Экспромт-фантазия“!» Садится за рояль. Раздается звонок в дверь. Кира встает, отпирает. Входит десятилетняя сестренка Наташка. Наташка снимает пальто, шапку и все это не вешает на вешалку, а бросает прямо на пол. Кира поднимает за ней.
