этажах. И чёрт бы с ней пока. Если не полезут вниз. Этажи соединяются между собой тремя лестницами: две боковых и центральная. Каждому из вас вполне хватит огневой мощи, чтобы держать проход закрытым. То есть, три стрелка в охранении, один в поиске. Если придёте двумя звеньями сразу, о проблемах можно будет забыть. За исключением одной, а точнее, двух. Охрана комплекса — это тридцать бойцов в средней броне и с автоматическими винтовками калибра восемь миллиметров. Особой угрозы не представляют. Но помимо них разведка сообщает о присутствии на объекте пары супертяжей, недавно прикомандированных из батальона «Блади Рашерс». Что тебя развеселило, солдат? — прожог Крайчек взглядом не сдержавшего смешок Талоса.
— Прошу прощения, господин майор, — прокашлялся Брат, — но с каких пор мы стали опасаться «бладей»?
— Мы? — переспросил Крайчек удивлённо. — Кто это, «мы»?
— Ну, штурмовики, Палачи, Старшие Братья.
— Даже не знаю, как и ответить тебе, солдат. Быть может, ты и я говорим о разном. В таком случае не исключаю, что опасаться «бладей» ты начал после трипака или сифона. Хотя, мне сложно представить, какая из них согласится тебе дать. Что касается меня, то я начал опасаться «Кровавых Рашеров» после того, как моё подразделение, насилу выйдя из боя с ними, недосчиталось двух Палачей убитыми и четырёх ранеными. Это при том, что нас было десять, а их пятеро.
— У них были потери? — с придыханием спросил Преклов.
— Да. Как минимум один. Я сумел убить его, только подойдя вплотную и запихав термитную гранату в радиатор силовой установки. Сволочь горела, как Саппоро под обстрелом Второго Тихоокеанского. Насколько досталось остальным, не знаю.
— На что они похожи?
— На крепость, солдат. Американский супертяж — это злоебучая ходячая крепость под две тонны весом, — Крайчек поднял пульт, и на экране возникло изображение монструозной брони, вызвавшее у Глеба почти совсем утерянные воспоминания о детской игрушке — большом плюшевом медведе, толстом и округлом. — «Феникс» для него, что горох, — продолжил майор. — Поэтому настоятельно рекомендую иметь в звене хотя бы один огнемёт, магнитные мины и побольше кумулятивных выстрелов для подствольника. Правда, от последних толку мало. Вот эта хрень, — ткнул Крайчек указкой в приближенное изображение лобовой брони, густо покрытой, словно огромными пупырышками, полусферами, сантиметра по четыре в диаметре каждая, — рассекает кумулятивную струю и почти сводит её воздействие на нет. Выглядит нелепо, но действует эффективно. При определённом везении, один-другой из десятка выстрелов, быть может, и пройдёт. Я давно уже ратую за внедрение подобной защиты на нашей ТБ, но… В любом случае атаковать Рашера в лоб тяжко. Там и без «прыщей» непрошибаемый панцирь. Разве что «Химере» не грех попытаться. Остальным — заходить с флангов, в тыл, искать позиции над целью. Беда в том, что коридор — не место, где можно дать волю тактическому гению. В стеснённых условиях остаётся действовать тупо. Рашер крепок, но не то чтобы шибко расторопен. Он вряд ли сунется в самую гущу, подставляя тыл. Поливайте его огнесмесью, закидывайте минами, бейте по сочленениям. Главное при этом — не подставляйтесь. Те пятеро, что встретились мне, оставляли в ТБ дыры весьма приличного диаметра. Мы не располагаем точными сведениями о их вооружении, равно как и о ТТХ брони. Но, уверяю вас, и то, и другое, заслуживает серьёзного подхода. А теперь поговорим о самой весёлой части нашей операции.
— О возвращении? — усмехнулся Колосс.
— Нет, солдат. Возвращение — скукота. Заброска обещает быть куда горячее.
Глава 18
Талос, вздыхая, шнуровал ботинки и сокрушённо качал головой:
— Идиотизм. Какой же всё это идиотизм.
— Хватить ныть, — без особого энтузиазма буркнул Колосс. — Могло быть и хуже.
— Например? Свободный прыжок с орбиты? Или… Предложи вариант.
— Как тебе высадка с десантной лоханки под огнём пулемётных турелей?
— Я предпочёл бы её. Лучше сдохнуть в бою, чем изжариться в жестяной банке, как какой-то… — Талос поднял взгляд на хмурящегося Преклова. — Я не тебя имел в виду, Толян. Хотя, ты-то будешь аж в двух банках. Неужели они смогут запихать туда «Химеру» целиком?
— Это подводный крейсер класса «Спрут», — напомнил Глеб. — Его шахты рассчитаны на РБПБ-45 с диаметром два с половиной метра. Туда, при желании, можно БТР засунуть.
— Здоровая дура, — заметил Преклов. — Я ещё по «Зарнице» помню. Хронику испытаний показывали на «Истории вооружений». Как такую можно не заметить?
— А меня заботит другое, — тихо, будто стыдясь собственного признания, заговорил Колосс. — РБПБ-45 — это же межконтинентальная ракета. Она в космос уходит, прежде чем начать снижение. А я в космосе никогда не был, не готовили меня…
— Да какой к чертям космос? — усмехнулся Глеб, стараясь придать голосу как можно больше уверенности. — Ты, в самом деле, считаешь, что нас запихнут в головную часть межконтинентальной ракеты и запустят в термосферу?
— Ну да, — пожал плечами Брат.
— Что за чушь? Речь о специальном средстве доставки. Это не баллистическая межконтененталка, а управляемый аппарат, который, наверняка, полетит на сверхнизкой высоте, и только потом её наберёт, перед отделением транспортных блоков от носителя. Очевидно же, — развёл он руками, улыбаясь, но лица сослуживцев, вопреки ожиданиям, ничуть не просветлели.
— Делитесь сладостными предвкушениями? — бодро поинтересовался вошедший в казарму Крайчек. — Марш по машинам! Чтобы через тридцать минут все были у шлюза в боевой готовности!
— Что это? — уставился Глеб на пахнущего свежей краской «Ивана», влетев в свой МКП.
— Пустынно-степной камуфляж, — отрапортовал Лютин. — Мы изучили снимки со спутника и подобрали оптимальную цветовую гамму.
— На говно похоже.
— Так и есть.
— Ладно, — скинул Глеб майку, — проблему с прицелом исправили?
— Угловая минута, я лично проследил.
— Хорошо, — он сменил штаны и переобулся. — Открывай.
«Иван», с тихим шипением сервоприводов, распахнулся навстречу оператору. Штекеры нейросети мягко вошли в позвоночник.
— Система, восстановить герметичность.
— Удачи! — неловко взмахнул рукой Лютин, но Глеб не ответил, выпрыгнув из МКП и быстро зашагав к шлюзу.
К месту встречи уже подтянулся Преклов и первое звено в полном составе.
Никогда раньше Глебу не доводилось видеть своими глазами Палачей в ТБ. На агитационных плакатах они смотрелись здорово, но живьём производили куда более сильное впечатление. Матово чёрная броня походила на гладко отесанный камень, и стоящие в скудном свете ртутных ламп Палачи напоминали Атлантов, бросивших небо и взявших в руки пулемёты. Округлые бронепластины накладывались друг на друга, словно элементы средневековых доспехов, скрепляемые отнюдь не средневековым экзоскелетом. Двухметровые цвайхандеры выглядели бы в покрытых панцирем руках не менее органично, чем «Фениксы». Левую сторону кирас, над сердцем, украшали эмблемы частей прежней приписки: алый ястреб, выставивший вперёд когти в смертельном броске; оскалившаяся медвежья голова; белое дерево с раскидистыми ветвями; и сияющий крест.
«Праведники», — припомнил Глеб имя полка, в котором служил Отто Грубер, и попытался рассмотреть под забралом лицо, но узкая полоска бронестекла лишь мерцала слабыми отсветами, не позволяя заглянуть внутрь.
— Ого! — на месте сбора появились Колос и находящийся, судя по всему, в отличном расположении
