— А я и не обязан предъявлять вам никаких обвинений, мисс Фергюсон. Я провожу расследование убийства и уполномочен...
— Ну ладно, ладно, не лезьте в бутылку. Сядьте, Артур. Ох, да сядьте же вы! Лучше я поговорю с вами здесь, чем в каком-то дурацком участке.
Браун сел.
— Ну вот, разве так не лучше? Теперь — что вы хотите узнать?
— У вас есть часть фотографии?
— Да.
— Откуда она у вас?
— Мне дал ее мой зять.
— Лу Д'Амур?
— Да.
— Когда?
— Перед самым ограблением.
— Что он вам сказал об этой штуке?
— Только то, что я не должна с ней расставаться.
— А как получилось, что он дал ее вам, а не вашей сестре?
— Моя сестра порядочная бестолочь, всегда была такой. Уж Лу-то знал, у кого из нас двоих есть мозги.
— Он также дал вам и список?
— Какой список?
— Список имен.
— Я ничего не знаю, ни о каком списке.
— Это ложь, Джерри.
— Нет, клянусь! Какой еще список?
— Список, в котором среди других есть и ваше имя.
— Никогда его не видела.
— Вы лжете, Джерри. У вашего партнера есть половина этого списка. Где он мог его взять?
— Говорю вам, я ничего не знаю ни о каком списке. Что он должен означать?
— Ладно, забудем об этом, — сказал Браун. — Где ваша часть фотографии?
— В галерее в сейфе.
— Вы нам ее дадите?
— Нет.
— По-моему, вы сказали...
— Я сказала, что отвечу на ваши вопросы. О'кей. Я это сделала. Нет такого закона, по которому я должна отдавать свое личное имущество полиции.
— Один закон я могу напомнить.
— Да? Интересно, какой?
— Как насчет параграфа 1308 Уголовного законодательства? “Персона, которая укрывает, утаивает или содействует укрытию или утаиванию какого-либо имущества, зная, что оно является краденым...”
— Это фотография — украденное имущество?
— На ней показано, где находится украденное имущество!
— Откуда мне это знать? Лу дал мне крошечный кусочек фотографии и попросил сохранить его. Это все, что я знаю.
— О'кей, я говорю вам, что на фотографии показано, где спрятаны украденные деньги. Теперь вы в курсе.
— И вы можете это доказать? — улыбнулась Джерри. — Не думаю, Артур. До тех пор, пока вы не найдете деньги, вы даже не можете сказать наверняка, существуют ли они на самом деле! А вы не сможете их найти, пока не сложите всю фотографию целиком. Да, ну и проблема! Почему бы нам не пойти в соседнюю комнату и не поразвлечься немного?
— Спасибо, не стоит.
— Я сведу вас с ума, Артур.
— Вы уже это сделали, — мрачно сказал Браун, направляясь к выходу.
Глава 8
Ситуация была не настолько уж сложной, как предполагала Джеральдина Фергюсон. Все, что надо было сделать Брауну, это явиться в суд и заявить под присягой, что по полученным им лично сведениям, существует вероятность того, что в сейфе в Фергюсон-гэллери по адресу Джефферсон-авеню, 568, хранится улика, которая может помочь раскрытию преступления, и попросить у судьи ордер на обыск этого сейфа. Потом прийти в галерею, открыть сейф, обыскать его и забрать эту улику. Но он не мог сделать этого сегодня, потому что было воскресенье, и даже судьи имеют право на выходной день. Только крайняя необходимость могла заставить Брауна поднять человека с постели и потребовать ордер на обыск. Впрочем, он был уверен, что Джерри не кинется сломя голову в галерею, чтобы взять фотографию из сейфа. Во всяком случае, Браун не сделал ничего такого, что навело бы ее на мысль, что он способен заставить ее открыть сейф на законных основаниях. Он не сомневался, что фото будет по-прежнему в сейфе, когда он вернется на следующее утро со всеми необходимыми документами, и потребует у нее предъявить фрагмент фотографии.
В три часа он встретился с Кареллой в участке, чтобы обсудить полученные результаты. Сложив две половины списка — половину, предоставленную им Кратчем (которую, по его словам, он раздобыл у Лючии Ферольо, которая, в свою очередь, это отрицала) и половину, найденную Брауном в столе Кана (и о которой Джеральдина Фергюсон якобы ничего не знала), — они получили семь имен:
Первые четверо из этого списка были уже мертвы. Пятая признавала, что у нее есть часть фотографии, которую они надеялись получить не позднее следующего утра. И вот теперь, положив перед собой телефонные справочники всех пяти районов города, они начали искать двух оставшихся.
Один Роберт Кумбс жил в Риверхеде, другой — в Беттауне.
По всему городу было разбросано сто шестьдесят четыре человека по фамилии Макнелли, но не было никого по имени Доротея. Только у одного из них полное имя было не указано — вместо этого в книге значилось “Макнелли, Д.” — Адрес был: Саут-Хомстед, неподалеку от Скид-Роу.
— С кого начнем? — спросил Карелла.
— Давай отложим Беттаун до завтрашнего утра. Чтобы туда добраться, нужно садиться на паром, а бог знает, как они ходят по воскресеньям.
— О'кей, — согласился Карелла. — Тогда почему бы мне не взять на себя Кумбса из Риверхеда, а оттуда не поехать домой?
— Прекрасно. А я займусь Макнелли.
— Как это получается, что в последнее время тебе достаются одни женщины?
— Справедливость торжествует, — сказал Браун. — В кино они нам никогда не достаются.
Это был город контрастов.
Пройдите по Эспланэйд-авеню до того места, где из туннеля на поверхность выходят поезда Центральной и Северо-восточной линий, и всего через квартал местность изменится на ваших глазах — здания с балкончиками и швейцарами у подъездов уступают место мрачным кирпичным коробкам, а хорошо одетые обеспеченные прохожие таинственным образом превращаются в оборванных и голодных нищих.
Пройдите по любой из улиц 87-го округа, пересекающих Мэйсон-стрит, Калвер-авеню и Эйнсли-авеню, и
