валют, можно будет зайти в здание со стороны Ордынки, пройти насквозь и выйти на Пятницкую уже в своем мире. Ну или, как минимум, зайти в то помещение, где была приемная комиссия этого злосчастного института. Так что уходить куда-то от этого места смысла не имело. Меж тем, в своей легкой джинсовой куртке Виктор замерз уже не на шутку. В темноте стал он бродить по дворам в поисках какого-нибудь открытого подъезда или еще иного какого помещения, и судьба сжалилась над ним. В одном дворе Виктор наткнулся на сарай, примыкавший к старому двухэтажному домишке с вывеской «Ателье» на втором этаже. И дверь сарая оказалась не заперта. Внутри стояли лопаты, грабли, метлы, ломы — дворницкий инвентарь. Нашлась там и деревянная лавка, а на лавке — о, счастье! — на лавке валялась телогрейка! Чего еще может желать человек? Виктор прикрыл за собой дверь, улегся на лавку, накрылся телогрейкой и провалился в сон.
Рано утром из сарая его выгнал дворник, приняв за бродягу. И тут удача снова улыбнулась Виктору. С криком: «Куда дрянь свою вонючую оставил?! Забирай, на хрен!» — дворник кинул ему вслед телогрейку. Виктор не стал возражать. Телогрейка была как нельзя кстати. Ранним утром на улице было, казалось, еще холоднее, чем ночью. А что, нормальная такая синенькая телогреечка, не такая уж рваная, не такая уж грязная. По улицам можно ходить, почему обязательно — бомж? Так и работяга какой-нибудь может выглядеть. Да тот же дворник. Вот метлу бы еще где-нибудь украсть или лопату, тогда совсем солидный видок будет — рабочий человек в спецодежде.
Вход в злополучное здание с Ордынки был еще закрыт. Пройдясь по улице, Виктор наткнулся на магазинчик, работающий круглосуточно, купил там батон хлеба и пакет молока. Позавтракал. Вход все еще был закрыт, но на месте не сиделось, хотелось как-то действовать. И тут же возникла идея. Виктор направился в телефонную будку. Набрал ноль-девять. Тишина. Никаких гудков. Вышел из будки, обратился к прохожему:
— Извините пожалуйста, вы мне не могли бы напомнить номер бесплатной телефонной справочной? Что-то совсем вылетело из головы.
Прохожий с некоторой брезгливостью посмотрел на молодого человека, в свои годы уже успевшего допиться до таких радикальных провалов в памяти, но, все же, ответил:
— Сто-пятнадцать.
По сто-пятнадцать, действительно, работала справочная. Виктор поинтересовался телефоном Института просвещения и получил ответ, что в базе данных о такой организации никаких сведений нет. Попытался узнать в справочной какую-либо информацию о себе самом. В Москве не числилось ни одного Матвеева Виктора Даниловича. Что ж, по крайней мере, определенность! Спасибо папе за отчество, а то был бы каким-нибудь Матвеевым Виктором Петровичем — бросился сейчас бы искать себя среди десятков полных тезок…
Наконец, в десять утра открылся вход в здание с Большой Ордынки и заработали парикмахерская и химчистка. Ворвавшись внутрь, Виктор побежал по коридору. Он кончался тупиком, выхода на Пятницкую не было! Двери в помещение приемной комиссии института тоже не было — в этом месте проходила глухая стена коридора. Виктор зашел в парикмахерскую, стал спрашивать насчет «Института просвещения». Никто о таком не слыхал. Зашел в химчистку — то же самое. На Виктора смотрели с подозрением, и он почувствовал, что если чего-то тут своими расспросами и добьется, так это того, что хозяева, пожалуй, вызовут милицию. Тоже, кстати, вариант — сдаться ментам. Все рассказать, как есть. Примут за сумасшедшего, отправят в психушку. А там крыша над головой, кормежка… Чего только в голову не полезет от отчаяния!
Далее день проходил тупо и бестолково. Сначала, совершенно не зная, что предпринять, Виктор проторчал у злосчастного здания почти до полудня, то посиживая на скамейке троллейбусной остановки на Пятницкой напротив магазина «Колбасы», то возвращаясь на Ордынку. Раз отошел к метро за шаурмой. Запил ее маленьким пакетиком томатного сока.
В целом ситуация принимала такой характер, что надо было уже задумываться, как бы обустроиться в этих условиях хотя бы на первое время. Так, чтоб не искать каждую ночь новое убежище для ночевки, да и с кормежкой как-то решить проблему. Денег, имеющихся в кошельке, надолго не хватит. Вот вписаться бы к каким-нибудь хиппанам в компанию! Вероятно, какое-то время перекантоваться можно было бы. Сам-то Виктор системным никогда не был, но людей таких знавал, жизнь тусовки в общих чертах себе представлял. Казалось, что в Москве вписаться было бы вполне реально, даже такому «цивилу», как он. Только вот нюанс: в Москве его мира! А здесь? Есть ли тут, вообще, хиппи? И если есть, где они тусуются? Съездить, пройтись, что ли, по Арбату? Если тут есть Арбат… Или просто на улицах поприставать с расспросами к молодым людям с длинными волосами? Только что-то пока не попадались такие в поле зрения…
Следующая мысль показалась более здравой: а не поехать ли в студенческую общагу? Три года назад Виктор окончил МАИ — институт весьма крупный, при котором имелся большой студгородок — несколько корпусов общежитий. В былые времена, в студенческие годы, сколько раз бывало: зайдешь в общагу к друзьям — там пьянка, тут тусовка, все кочуют из комнаты в комнату, просыпаешься наутро, бывает, аж на другом этаже, среди каких-то людей, которых еще вчера не знал, да и сегодня не очень-то припоминаешь. И кажется: живи-тусуйся, сколько хочешь, если хороший человек и людей не напрягаешь. Общага большая — не тут, так там место переночевать найдется. Поехать, что ли, в самом деле? Пройтись по комнатам, интеллигентно так: «Ищу, мол, друзей. Вроде, где-то тут жили, точно не помню… Сам окончил три года назад…» То да се, слово за слово… Бутылку водки купить какой-нибудь приличной… Какая тут у них приличная? По цене можно сориентироваться. Для бюджета урон будет, конечно, изрядный. Но вписка — дело не шуточное. Тут риск оправдан, игра стоит свеч. Да, определенно, надо ехать в общагу! Получится ли зацепиться, не получится, в любом случае, студенческая среда может оказаться полезной. Там и про тех же хиппи можно узнать. Да, в конце концов, если никакие варианты не прокатят, можно и просто рассказать все как есть — фантастическую историю пришельца из чужого мира. А что? Ну, не поверят, высмеют, пошлют на фиг. Ну так терять-то нечего. Надо ехать на Сокол, в МАИ! Если, конечно, тут вообще есть МАИ и метро Сокол.
Метро Сокол было на своем месте. И МАИ оказался на месте, и студгородок. А вскоре Виктор возблагодарил сам себя за осторожность и предусмотрительность. В самом деле, если с чем-то он и мог себя поздравить, так это только с тем, что прежде чем разоряться на покупку приличной водки, он решил сначала добраться до места и разведать ситуацию с возможностью прохода в общагу. В родном мире на входах в корпуса общежития МАИ дежурили вахтеры, которые спрашивали пропуск. Но если человек приходил в гости, он мог показать паспорт, назвать комнату, куда идет, и пройти.
В этом же мире проходные общаги оказались устроены иначе. На входе был турникет, а рядом с ним находилась будка с прозрачными стенками из чего-то вроде толстого оргстекла. В глубине будки сидел дежурный, погруженный в чтение газеты. На проходящих через турникет студентов он не обращал ни малейшего внимания. А прямо за передней стенкой будки громоздилась какая-то масса. Подойдя ближе, Виктор с удивлением разглядел, что это была свинья! Живая свинья. Она лежала на столе, просунув пятачок в специальный круглый вырез в передней стенке будки. И каждый студент, проходивший мимо, протягивал руку, прикладываясь к пятачку тыльной стороной кисти, подобно тому, как дамы в прежние века протягивали ручку для поцелуя. В ответ на прикосновение свинья дрыгала правым передним копытцем, очевидно, нажимая какую-то кнопку, и на турникете загорался зеленый индикатор. Студент проходил, и зеленый свет индикатора сменялся красным. Пока следующий входящий не прикладывался к свинячьему носу. Решившись, Виктор тоже подошел и протянул руку к пятачку. Хрюшка не отреагировала на это никак. Индикатор турникета остался красным. Дежурный поднял голову над газетой, внимательно посмотрел на Виктора и сделал знак подойти к двери будки.
— Инъекцию не делали?
— Какую инъекцию?
— Вы в гости?
— Да.
— К кому?
— К Алексею Потемкину.
Ну, неужели станет проверять по спискам? Хорошо еще, телогрейку свою подозрительную Виктор, прежде чем заходить в здание, снял и припрятал в кустах за гаражами. Проверять по спискам дежурный не стал.
