сомнений, что он, как и все предыдущие работы этого коллектива, явится очередной революцией в рок- музыке».
Л. - это я. Точнее, это мой сценический псевдоним. По паспорту меня зовут Леонтий Пшеничников. А моя группа называется «Л. тронулся». Это название я придумал давно, когда еще только начинал. Тогда я думал, что буду заниматься авангардной экспериментальной музыкой, вот и подобрал соответствующее название для проекта. А потом мы стали исполнять нечто более традиционное. Ну и вообще, оказалось, что мы одинаково сильно играем и блюз, и хард-рок, и психоделик, и все такое…
Обычно мой день начинается с чтения новостей в сети. В передовых статьях всех газет идет речь о моих концертах, альбомах, интервью, и т. п. Ну а дальше — всякие другие приятные новости.
Москва и Лондон объявили себя городами-побратимами.
Спикер Государственной Думы России согласился стать председателем оргкомитета международного байкер-шоу.
Стартует федеральная целевая программа «Осень свободной любви».
На тихоокеанских гонках желтых подводных лодок лидирует российский экипаж.
От чтения новостей меня отвлекают звуки гимна СССР. Это позывной Марии.
Интересно, чего это ей от меня надо с утра пораньше? В коммуникативном секторе монитора возникает ее лицо. Как всегда — элегантная прическа, макияж, «и во лбу звезда горит». Без этого Мария на видеосвязь не выходит. На заднем плане — заставка: Красная площадь, мавзолей Ленина и много-много красных флагов.
— Привет, красавица!
— Проснулся, бездельник? А где твой сожитель?
— Фредди еще спит. А что так пренебрежительно — «сожитель»? Завидно? Так заведи себе своего. Нет, я понимаю, тебе некогда, у тебя ж по вечерам комсомольские собрания!
— Так, рокер-уекер, если будешь хамить, не скажу, зачем звоню!
— Молчу, молчу.
— Хоккей сегодня. Наши с Канадой. Зайдешь?
— А то! Во сколько?
— В шестнадцать тридцать.
— Спасибо, буду непременно!
— Вдвоем придете?
— Ну, не знаю. Если Фредди захочет… Слушай, давно хотел спросить, что это у вас там флагов в последнее время так до хрена? Раньше, вроде, поменьше было?
— Темный ты! В этом году ведь столетие ВОСР празднуется!
— Столетие чего? Ты извини, я в ваших советских аббревиатурах как-то не очень…
— Ай, позор! Ты ведь лучше меня это знать должен! Небось, папаша твой в прошлом веке 7-го ноября на демонстрацию ходил, а ты у него на плечах сидел и флажком размахивал. ВОСР — это Великая Октябрьская Социалистическая Революция!
Мария живет в СССР. Она родилась в 1981-м и в сознательном возрасте этой страны не застала. Но она так тащится от всего этого красного ретро, что взяла, да и поселилась там. Что ж, кто-то вообще служит королевским мушкетером под командованием месье Де Тревиля — типа, жизнь, полная романтики и приключений… А Мария находит романтичным СССР. Она по утрам читает в новостях, что в космос полетел очередной советский экипаж с вьетнамским космонавтом в составе, что на воду спущен новый атомный ледокол, и что… ну, не знаю… на поля страны вышел миллионный самоходный комбайн. Вообще, странные, конечно, интересы у девушки… А президент у нее Брежнев.
У меня президент Макаревич. Ну, не то чтобы я считал его каким-то там политиком, а просто я так прикинул — кто из музыкантов мог бы? Кроме Андрея Вадимовича никто в голову и не пришел.
Мне уже почти пятьдесят, так что СССР я вполне застал. И он меня не прикалывает. Но вот хоккей смотреть я хожу туда, к Марии. Она живет в моем же подъезде, только я на четвертом этаже, а она на третьем. У нее хороший хоккей, там наши всегда выигрывают, и это приятно. Жаль только, телевизор черно-белый. А Мария ходит ко мне смотреть рок-концерты или еще, иной раз, какое-нибудь кино из серии ХХХ. В ее-то мире ни то, ни другое не приветствуется.
Мы живем в эпоху торжества субъективного идеализма. Но торжество это стало возможным лишь благодаря мощной материальной базе — вот какой получился философский парадокс. В прежние времена — попробуй-ка, поживи в мире, который весь находится внутри твоей головы! Какой бы ты ни был буддист- разбуддист, башка твоя — слабоватый носитель для целого мира. И фантазии не хватает, и объективная реальность то и дело отвлекает, стучит по этой самой башке. И выходит лишь дешевый эскапизм, не более того. Другое дело — современные компьютерные технологии. Они, наконец, сделали всех счастливыми. Теперь каждый может выбрать себе для существования любой мир, по своему желанию. Да, речь идет лишь о мысленно-чуственном существовании, но ведь, по сути, именно это и есть наша жизнь! И твой домашний компьютер способен соорудить для тебя любую френд-реальность, какую закажешь. Программа настройки проста как веник! Читаешь на компе новости (сначала, конечно, настоящие, из объективной реальности) и помечаешь варианты: «нравится», «не нравится», «мне это безразлично». Программа все запоминает, анализирует и постепенно начинает понимать, чего тебе надо. А ты, в свою очередь, в качестве базового описания желаемого мира можешь указать какую-нибудь книгу или фильм, или даже просто графику — все, что угодно. Ну и какие-то прямые директивы забиваешь — как чего должно быть в твоем мире. Конечно, мир формируется не мгновенно. Настройка качественной френд-реальности занимает порядка месяца. Но потом ты обретаешь счастье. Все, что ты видишь и слышишь вокруг себя — это всегда именно то, что ты хочешь видеть и слышать. И вот что самое главное: этот твой мир — он по-настоящему реален! Ведь он не в твоем воображении. Физически он — вне тебя. Он в компьютере. И ты воспринимаешь явления этого своего мира через зрение и слух, то есть, совершенно физическим образом. Твоя френд- реальность реальна! Она является тебе, как сказал поэт, «весомо, грубо, зримо». И, как любая реальность, полна сюрпризов. В целом, в ней, как правило, всегда происходит что-то хорошее, но ты никогда не знаешь, что именно произойдет. События генерируются программой.
Звуки, раздающиеся из спальни, свидетельствуют о том, что Фредди проснулся. Несмотря на свое имя, он чистокровный русский. Этот перец живет у меня уже четвертый год. И помимо, так сказать, всего прочего, чертовски помогает в работе. Он служит мне экспертом. Все свои эскизы я показываю ему. То, что Фредди нравится, я смело отправляю в агентство, что не нравится — так же смело — в мусорную корзину. Бытует мнение, что у голубых неадекватные вкусы. Не знаю, не знаю. Одно из двух: или это ошибочное мнение, или Фредди нетипичный голубой. Его оценки всегда точны. Все, что нравится ему, нравится и конечному потребителю. А значит, продажи товара растут, а вместе с ними растет и мой авторитет в агентстве. Я там успел заслужить репутацию дизайнера, который никогда не ошибается.
Это я сейчас уже рассказываю о ремесле, которым занимаюсь в своем естественном существовании. В основной, френд-реальной жизни, я звезда рок'н'ролла. А здесь, в быту, я дизайнер. Разрабатываю внешний вид игрушек. И сейчас мне пора приниматься за работу над заказом, который поступил вчера.
Сижу, тружусь. Фредди ревнует меня к моей работе, ему хочется общения. Иногда он подходит и садится ко мне на колени. Но я прогоняю его. Не люблю, когда меня отвлекают. Мне хочется поскорее закончить эскиз и вернуться в свою нормальную рок-звездную жизнь.
Я где-то читал, что концепцию френд-реальностей придумали политики. Похоже на правду. Ведь теперь управлять нами стало проще простого. Мы все покладистые, бесконфликтные, на митинги не ходим и правительство не ругаем. Потому что нам теперь по фиг, какое там правительство. Мы вполне счастливы в своих мирах. Мария хочет СССР — и он ее окружает. Я всю жизнь мечтал быть рок-звездой, и вот я рок- звезда. Так какая нам разница, кто конкретно рулит в Кремле?
Справедливость тезиса: «я видел это по телевизору, значит, это правда» политики поняли еще в прошлом веке. Но правильные выводы сделали не сразу. Сначала государственные мужи пытались тупо подминать под себя и контролировать все СМИ. И только позже поняли, что надо двинуться в совершенно
