приедет. Который это дело ведет. Он, оказывается, вас только и ждал. Ему Петров-то про вас сказал, распорядился оказать содействие. А он дела уже на сегодня закончил, уезжать хочет. У него семья за городом, и он, как раз, мимо нас проедет. Зайдет, все вам расскажет. Так что, милости просим в гости! — майор махнул рукой в сторону домика ГИБДД.
— А этот опер… он что, уже прямо сейчас приедет?
— Да, где-то в пределах получаса грозился.
— Может, мы пока в больницу успеем съездить, если тут недалеко? Или на итальянский завод?
— Да вы знаете, мужики, похоже на то, что сегодня вам только с опером удастся поговорить, а все остальное — завтра с утра. Доктор, который утром в больнице пострадавшего принял, уехал, вернется только завтра. Итальянцы тоже сегодня уже все разъехались. Они в восемь начинают, в четыре заканчивают. Сам мужик — без сознания. Так что, кроме опера, говорить не с кем. А завтра все будет: и итальянцы, и доктор приедет, и полковник Петров. А главное, сам потерпевший, скорее всего, в сознание придет! Вы ж до завтра планировали остаться?
— Ну, в принципе, да.
— Ну вот. А переночевать, кстати, можете прямо у нас в домике! — предложил майор, — Рады предложить, так сказать, гостеприимство в стенах нашей аскетической кельи служителей безопасности дорожного движения.
— Да вы не слушайте его, никакая она не аскетическая! — вмешался капитан. — Тепло, печка, кровати есть, пару раскладушек можно поставить. Две комнаты. В тесноте да не в обиде! Туалет есть, умывальник. И это есть… — капитан подмигнул. — Чем гостей на Руси принято за столом встречать.
— Лично мне бы сейчас чего-нибудь холодненького газированного! — заявил Тимур.
— Дык, есть! — обрадовался майор, — У меня квасок знатный в холодильнике! Домашний, жена делает!
Решили зайти.
— Печка у нас отличная! — рассказывал капитан Кириллу, пока Тимур парковался на стоянке. — Три полешка бросишь — и уже тепло. КПД высокий.
— А вы что, летом печку топите?
— Летом? Ах, летом… Не, летом не топим. Зимой…
Сели за стол в той комнате, что побольше. Кроме стола там были две кушетки, шкаф. За шкафом стояла разложенная раскладушка. Рядом, у стены, была еще одна, собранная. Так, вообще, ничего, уютное помещеньице. На стене напротив шкафа висел красивый календарь, похоже, местного издания, с фотографией роскошного деревянного терема с резными башенками и стрельчатыми окнами. На подоконнике кактусы в горшочках. А на окнах металлические решетки.
— А решетки зачем? — спросил Тимур. — Чтоб задержанные через окно не сбегали?
— Да нет, наоборот, — ответил майор. Чтоб снаружи не влезли, когда в комнате никого нет. Всякое бывает. Тут народ-то у нас бестолковый…
Накрыли стол, чем бог послал. Из «холодненького да газированного» у хозяев кроме кваса нашлось еще пиво. С него и начали. Появилась на столе и водка — местная, Кашинского завода. Кирилл достал мобильник и позвонил в редакцию. Но было занято. Набрал еще раз — снова короткие гудки… Выпили пару раз. За знакомство, за гостей. Кирилл снова взялся за телефон. Но какие номера ни набирал — секретаря, шефа, и городской, и мобильный — дозвониться не мог.
— Занято? — посочувствовал капитан. Это у нас обычное дело. Сеть перегружена. Базовая станция- то одна на весь город. Не хватает у нас базовых станций…
— А обычного городского телефона тут нет?
— Обычного, увы, нет. Сами-то мы со своими по рации связь держим… Да бог с ним, вы лучше по мобильному через полчасика перезвоните — ближе к концу рабочего дня сеть посвободнее будет. А сейчас как раз пиковая нагрузка… Ну, давайте, чтоб московский корреспондент скорее выздоравливал!
Все подняли рюмки. «А что это они пост бросили?» — мелькнула мысль у Кирилла. Мелькнула и вылетела из головы. Майор же, тем временем, стал рассказывать любопытные вещи об итальянском заводе.
— Заводик замечательный и лампочки отличные делает. У них там какое-то уникальное «ноу-хау», так что себестоимость очень низкая. Поэтому и цена такая: рубль — любая лампочка. А качественные они — исключительно! И, якобы, перегорают не раньше чем через пять лет постоянного использования. По крайней мере, они такую гарантию дают. В общем, ни у кого еще не перегорела ни одна их лампочка. Завод тут существует-то всего пока года полтора. Но название, конечно, у них — и смех и грех! Им партнеры с российской стороны пытались объяснить, что по-русски «Педрилло» звучит, мягко говоря… неблагозвучно. А они не понимают. Для них-то это обычная фамилия. Или имя, хрен их знает. Они, типа, долго искали какого-нибудь персонажа из российской истории, чтобы итальянского происхождения, и чтобы не был «заезженный», как, там, Растрелли какой-нибудь. Вот и нашли — оригинальнее некуда! Педрилло! Вроде, это такой шут был из Неаполя при дворе императрицы Анны Иоанновны. И будто бы даже куклу Петрушку скоморохи сделали именно в честь того шута. Вот тебе и торговая марка… Лучше б тогда Петрушкой и назвали. Лампы «Петрушка»! — майор заржал. — А еще эти итальянцы наняли в свой рекламный отдел русского, из местных, Веньку Чайкина, мы с ним в одной школе учились, он на два года младше… Поставили ему задачу: слово «Педрилло» для россиян постепенно должно стать синонимом слова «лампочка». А этот Венька — смех, да и только! Непонятно, как он вообще к ним туда пролез. Малый тупой, как пень. Но наглый. Сочинил рекламный стишок, он у нас тут одно время по всему городу на щитах висел:
Втер итальянцам, что у русских самая распространенная ассоциация со словом «лампочка» — словосочетание «лампочка Ильича». Поэтому плясать надо от этого. Добиваться, чтобы место Ильича в словосочетании занял Педрилло. «А стихи, — говорит, — стилизация под Маяковского, это у нас, русских, любимый поэт»! Навешал, в общем, итальяшкам спагетти на уши. Полгода у нас тут эти плакаты висели. Потом приехал из Италии ихний шибко грамотный специалист, типа, по России. Увидел эти стишки и за голову схватился! В общем, Веньку погнали погаными тряпками… А торговля идет у них, не смотря ни на что, вовсю! Расширяться собираются. Хотят еще цех развернуть по производству открывалок для бутылок…
— Что-то опер к нам никак не едет… Не забыл он про нас? — спросил Кирилл.
— Да, что-то не едет! — согласился майор. Встал, оглянулся, посмотрел на капитана: — Я, вроде, китель сюда на стул вешал… Ты его унес что ли?
— На вешалке. Зачем он тебе?
— Да рация там.
Майор вышел в коридор, закрыв за собой дверь. Через минуту вернулся, виновато посмотрел на гостей и развел руками:
— Ну мужики, сегодня, как говорится, не ваш день! Не смог опер к нам заехать. Просил передать, что дико-дико извиняется, но вынужден срочно мчаться к своим в деревню. У бабки сердце прихватило, может, в больницу повезет. Да не в нашу (врач-то уехал), а в Кимры, может, или в Дубну. Короче, все до завтра откладывается. Зато уж завтра — все будет!
Ну что тут было делать? Поблагодарить хозяев за гостеприимство, встать и отправиться, все-таки, в город, пытаться где-то что-то выяснять? Но где? И что? Как ни крути, никаких осмысленных шагов не
