должен был отправиться на поклонение великому хану Менке. Историк аль-Джоуздани сообщает, что на обратном пути Сартак проехал мимо Орды дяди своего Берке и повернул в сторону, не повидавшись с ним. Когда Берке об этом узнал, он послал спросить Сартака, в чем дело. Сартак ответил: «Ты мусульманин, а я исповедую христианскую веру; видеть лицо мусульманина есть несчастье». Но Сартак вскоре умер. Ему наследовал Берке, который официально принял мусульманство. Правда, насильственной исламизации Орды он не проводил. Хан Узбек был очень расположен к православию. На его сестре был женат московский князь Юрий Данилович. Любопытно, что на монетах времен Узбека встречаются изображения двуглавого орла и женщины с младенцем (Богородицы).
Отношение монголов к Русской православной церкви было самое доброжелательное, если не более. Переходу монголо-татар в православие не ставилось никаких препятствий.
Как только монголы завоевали Русь, отцы Русской православной церкви стали устанавливать контакты с властями Золотой Орды, с Сараем.
Кафедра митрополита до нашествия монголов была в Киеве. Но в 1240 году монголы разрушили ее. Митрополиты переселились во Владимир на Клязьме, а затем в Москву. При этом каждому митрополиту в XIII – XIV веках приходилось часто ездить в Сарай. Как правило, там он находился подолгу. В 1261 году митрополит Кирилл учредил в Сарае епископскую кафедру. Это было своего рода православное представительство в Золотой Орде. Об учреждении Сарайской епархии хлопотал и великий князь Александр Ярославич (Невский).
Сарайский епископ служил посредником между митрополитом и монгольским ханом, с одной стороны, вселенским царьградским императором и патриархом – с другой. К патриарху и царю греческому в Царьград ездил епископ с грамотами от царя ордынского и от митрополита всея Руси. Таким образом, о церковном устройстве Руси пеклись как Москва, так и Сарай. При этом в церковном отношении Москва была главным центром. В государственно-административном отношении главным был Сарай.
В 1312 году митрополит Московский Петр лишил епископа в Сарае и сана и епархии. В середине XV века сарайский епископ Вассион перенес свою кафедру в Москву. Он поселился в Крутицах. Собственно уже с конца XIII века Крутицы служили подворьем сарайских епископов в Москве. Так Сарайский епископ превратился в епископа Крутицкого. Следует еще сказать о принципах, на которых строилась армия Чингисхана и его преемников.
Союз дома Чингисхана с ведущими представителями местных элит (завоеванных) был закреплен династическими браками. Двери для вхождения в состав первоначально узкой группы правящей знати, составившей цвет единого монгольского государства, держались открытыми. Личные достоинства соискателя определялись полезностью правящему дому. В составе высшего нойонства можно было встретить даже бывшего раба. Такими были Мухоли и Буха.
Чингисхан сказал так: «Кто был Сорхан-Шира? Крепостной холоп, арат у Тайчиупского Тодече. А кто был Бедей с Кишликом? Цереновскими конюхами. Ныне же вы мои приближенные. Благоденствуйте же в духовенстве вашем» («Сокровенное сказание»).
Из
При ханском дворе были три элитные группы.
Первые – ночная стража – кебтеулы. Они работали по формуле: «рубить голову по самые плечи и плечи на отвал» всякому, кто ночью попытается проникнуть к хану. Они ведали раздачей оружия и хранили символы ханской власти – воинские знамена и барабаны. Кебтеулы управляли дворцовыми делами, ведали тризнами на могилах и участвовали в обрядах жертвоприношений ханской семьи.
Вторые – гвардейцы дневной стражи. Их звали турхауды. Первый гвардейский отряд чингисовских кешиктенов состоял из 150 человек. 80 из них были кебтеулами ночной стражи, а 70 – турхаудами дневной стражи.
Одновременно при хане была отобрана «тысяча богатырей». Они сражались непосредственно под командованием Чингисхана. В мирное время они состояли при нем в качестве турхах-кешиктенов.
В 1206 году состоялся очередной курултай. После курултая Чингисхан назначил 95 тысячников (нойонов). Число первых двух элитарных групп было увеличено многократно. Турхаудов стало 8000 человек. Кебтеулов вместе с лучниками стало 2000 человек.
Армейские офицеры в табеле о рангах стояли на ступень ниже. Так, армейский тысячник почитался ниже рядового кешиктене. Стремянный кешиктена считался выше сотника.
В армии было большое количество немонголов. Так, в 1211 году в армию Чингисхана вошли киданьские отряды цзю, которые состояли на службе в империи Цзинь. С 1215 года в армию влились «войска северных китайцев». В 1281 году были созданы гвардейские формирования из кипчаков. В 1322 году они были поделены на левый (восточный) и правый (западный) караулы. Караулы из кипчаков и осетин-асу несли патрульно-полицейскую службу в областях к северо-западу от Пекина, в районе Цзюйюнгуань – Наньбэйкоу. В 1328 году в одном левом карауле было десять тысяч семей кипчаков. Набор на службу проводился через Золотую Орду.
Гвардейцы при Чингисхане были на особом положении. У гвардейцев и Чингисхана были одинаковые геральдические символы: конские ремни и седло их украшались фигурками свернувшихся драконов.
За отвагу и верность им могли присвоить звание героя.
Эмблематика императора и его гвардии сформировалась между 1204 – 1206 и 1217 годами.
В китайской традиции дракон – символ императорской власти, мудрости, силы, в том числе и мужской силы природы – ян. На эмблему дракона с пятью когтями имели право только сам император и его ближайшие родственники. Более далекие родственники имели право на эмблему с драконом, у которого четыре когтя. Сановники и дальняя родня имели право на эмблеме изображать некое змееобразное существо.
Кипчаки, осетины-асу и русские постоянно входили в гвардейскую стражу при императорах Юань (Пекин).
В 1330 году при правлении Туч-Темура было учреждено специальное управление командования русским гвардейским корпусом «проявляющих преданность». Командовал корпусом темник. В начале 1330 года было собрано до десяти тысяч русских, которым для самообеспечения было выделено 100 цин (около 600 га) пахотных земель. По давней китайской традиции русские солдаты и их семьи являлись военнопоселенцами,
